я пугаюсь. Мой разум мгновенно отталкивает меня. Нет, что бы ни происходило между нами, это последнее, чего бы я хотела. Это начало того же пути, который привел к тому, что мой отец оказался так связан с Джойс.

Романтика хорошо начинается и плохо заканчивается. Именно так она одурачивает людей, заставляя их прилагать тщетные усилия. Джойс была для отца «светом», вытащившим его из отчаяния, вызванного смертью моей матери. А потом, как только он оказался у нее, она показала свое истинное лицо.

Я не позволю ни Лорду Фенвуду, ни кому-либо другому заманить меня в ловушку.

Он отпускает меня, как будто чувствуя мое колебание. Словно понимая, что я наконец-то пришла к тому же выводу, что и он. Лучшее для нас — избегать друг друга любой ценой. Если мы не сможем видеться, то не сможем вожделеть друг друга, и этот жар в конце концов угаснет.

— Спокойной ночи, Катриа.

Но даже когда я произношу эти слова и клятвы, от одного звука моего имени на его губах у меня перехватывает дыхание. Он оставляет меня с остатками огня, тлеющего в очаге — тлеющего внутри меня. Я сижу одна в затемненной комнате, все еще с завязанными глазами, медленно подправляя восхитительный мысленный портрет, который я начала создавать.

ГЛАВА 7

Я прохожу по главному залу от входа в столовую до свинцового стекла у дверей; выглядываю наружу и вижу, что дорога все еще пуста; я повторяю это. Мои юбки хлопают по лодыжкам, как и мои нервы. Я сжимаю руки.

— Это ужасная идея. Ужасная, ужасная идея. — Не то чтобы я имела на это право. Вчера вечером письмо ждало меня рядом с тарелкой, Орен сказал, что оно пришло почтовым голубем. Я была потрясена, что почтовый голубь мог найти дорогу сюда. Еще больше я была потрясена тем, что мои сестры действительно решили совершить путешествие, чтобы приехать в гости, как они обещали несколько недель назад.

Лаура, похоже, была в восторге от такой перспективы. И она упомянула о попытке приехать, когда я уезжала. Но я ожидала, что они все будут так увлечены своими четырьмя тысячами кусков, своими новыми слугами, которыми можно командовать, и своими новыми платьями, которые можно примерить, что не думала, что они действительно приедут и увидят меня. Я кусаю ноготь большого пальца и ругаюсь себе под нос.

Часть меня терзает чувство вины за то, что я так плохо думала о Лауре. У нас всегда были хорошие отношения. Конечно, она приехала бы ко мне. И я могу только представить, как изменились ее обстоятельства без той небольшой защиты, которую я могла предложить от Джойс.

Что касается Хелен, она едет не для того, чтобы увидеться со мной; она едет, чтобы попытаться высмеять меня и, без сомнения, передать свои выводы Джойс.

Я могу представить ее в карете, болтающую с Лаурой о том, в каких жалких обстоятельствах я, должно быть, нахожусь. Я останавливаюсь и делаю глубокий вдох, разглаживая юбки. Вот почему я надела сегодня свое лучшее платье. Вот почему я должна показать ей прекрасный дом, который у меня теперь есть, вес, который я набрала благодаря правильному питанию и уходу, блеск, который вернулся к моим волосам и глазам, и самое главное, что я больше не думаю ни о ней, ни о Джойс, ни об их банальных желаниях. Мне хорошо, нет, лучше без них.

Наконец я слышу ржание лошади и скрежет гравия под колесами кареты. Собрав все остатки самообладания, я выхожу на улицу и жду на вершине трех ступенек. Орен выехал, чтобы встретить их на главной дороге и быть их проводником. Он спускается с лошади, бросая на меня настороженный взгляд, который я разделяю.

Новый лакей моих сестер открывает дверь их кареты, и они выходят.

— Катриа, я так рада тебя видеть. — Лаура бросается ко мне, широко раскинув руки. Вид ее светлых волос напоминает мне о том существе в лесу. Я стряхиваю воспоминания и спускаюсь по лестнице, чтобы встретить ее.

— Тебе действительно не нужно было проделывать такой путь, — говорю я, отвечая на ее пылкие объятия.

— Я не могла взять с собой Мисти, — быстро шепчет она. И тут я пытаюсь признаться, что не надеялся увидеть Мисти в их карете. — Я пыталась.

— Не беспокойся об этом. — Я говорю достаточно тихо, чтобы Хелен не услышала, но твердо. У Лауры сейчас есть более важные заботы, чем моя старая лошадь.

— Мы хотели узнать, как у тебя дела. — Хелен складывает руки в своей обычной позе. — Судя по всему, все хорошо.

— Никаких жалоб, конечно.

— Не могла бы ты устроить нам экскурсию по твоему прекрасному новому дому? — Лаура соединяет свою руку с моей и с благоговением смотрит на поместье. Она, несомненно, видит то же самое, что и я, когда только приехала — его схожесть на замок и хорошо сохранившееся мастерство прошлых дней.

— Давайте пропустим экскурсию, — говорю я, похлопывая ее по руке. Я отрепетировала и спланировала, как избежать показа им окрестностей, поскольку в две трети поместья мне вход воспрещен. — Большая часть этого поместья — сквозняки, пустые, скучные комнаты, и я бы предпочла провести время с вами, узнав, что происходило в городе.

Это вызвало длинный рассказ Лауры обо всех сплетнях высшего общества, в которых я никогда не участвовала. Она продолжает, пока я провожаю сестер в кабинет, который мы с лордом обычно используем для наших ночных бесед. Я принесла третье кресло. И, с помощью Орена, бутылку медовухи, чтобы разделить с ними.

— Что это? — спрашивает Хелен, пока я наливаю напиток.

— Это медовуха. — Я протягиваю ей стакан. — Я, конечно, никогда не пробовала ее, пока не приехала сюда. Мой муж привозит ее издалека. — Честно говоря, я понятия не имею, насколько легко или трудно достать эту медовуху. Но Хелен смотрит с неохотой, так что стоит открыть бутылку. Лаура с восторгом смотрит на медовую жидкость. Я протягиваю свой бокал. — Выпьем за удачные, случайные совпадения.

Наши бокалы звенят друг о друга, и каждый из нас садится в кресло.

— Кстати говоря, как твое совпадение? — спрашивает Лаура, голос понижается до шепота. Она смотрит на дверь, как будто Лорд Фенвуд может войти в любой момент. — Он не так ужасен, как