Шрифт:
Закладка:
Я задумчиво почесала подбородок.
Что там говорила госпожа оракул? «…жар вырвется из-под земли, и свирепый огонь обретет свою силу». Не знаю, как других, а меня определение «свирепый» очень смущает.
– Надо подумать, Женя.
И посоветоваться. А еще изучить матчасть, сиречь информацию об огненных папоротниках. Вдруг эта чудо-трава готовит нам еще какой-нибудь сюрприз?..
– Думай, – кивнул Евгений. – Только скорее. На дворе июнь, до Ивана Купалы осталось не так много времени. Если захочешь со мной поговорить, возьми зеркало и трижды по нему постучи. Я сразу же к тебе приду. Главное, следи, чтобы зеркало не было зачарованным. Сквозь внешние чары я пробиться не сумею.
Я кивнула и поднялась с табурета.
– Буду очень благодарен, если ты не станешь рассказывать о нашем разговоре всем встречным и поперечным, – заметил Рейт.
Я снова кивнула и, махнув на прощание рукой, пошла в прихожую. Потоптавшись немного у двери, я вернулась обратно в спальню и, убедившись, что дракона там больше нет, сдернула с кровати покрывало и накрыла им зеркало вместе с туалетным столиком.
Жар-цвет
«…расцветает Перунов цветок в ночь накануне Купалина дня при грозе и ветре. По грозе этой можно узнать, есть ли в лесу колдуны. Коли в лес придет люд простой, ночь будет темна и спокойна. Если ж средь него отыщутся чародеи, Перунов цвет призовет на их головы бурю. Также сползутся к цветку змеи, ящеры и другие наземные гады, дабы прогнать колдунов прочь и не дать им сорвать чудесный бутон.
Тем же магам, что пройдут сквозь бурю и гадов, выйдет навстречу незримая стража. Напустит она на них сон и страх. Услышат чародеи дьявольский смех, стоны мертвецов и залпы орудий. Воочию увидят они самые жуткие свои кошмары…»
Я оторвала взгляд от книжной страницы и посмотрела на Олесю. Девушка сидела на стуле и с аппетитом хрустела печеньем, которое сама же и принесла.
Просьбу Рейта не рассказывать о нашем разговоре встречным-поперечным я, конечно, учла. Поэтому рассказала о ней не всем, а лишь четверым наиболее заинтересованным людям: Пете и Глафире Григорьевне – как только вернулась домой, а также лешему с лесавкой – на следующий день, когда встретила их во дворе и попросила подробнее рассказать мне об огненном папоротнике.
Уверениям Рейта никто из них не поверил.
– Я допускаю, что Женя хочет покинуть страну, но сомневаюсь, что он сделает это сразу после обретения крыльев, – сказала мне старшая по дому. – Драконы по своей натуре обидчивы и злопамятны. Не может такого быть, чтобы Женя не попытался отомстить деду за свое заточение. Он наверняка придумал, как это сделает, и даже завербовал помощника. Помнишь, вы с Олесей рассказывали про юношу, которого встретили в лесу с зеркалом, похожим на хрустальное око? Дела драконьего клана никого из нас не касаются, однако помогать Рейту в его делах я считаю неразумным. Мы можем навлечь на себя гнев Захара Марковича, а это уже не шутки.
Петю мой разговор с Евгением здорово разозлил. На мотивы и намерения Рейта Белецкому было плевать, его вывел из себя факт, что Женя сумел-таки со мной побеседовать.
– До каких пор этот змей собирается виться вокруг моей невесты? – злобно прошипел чародей, когда я изложила им с Глафирой свой разговор с драконом. – Ему постоянно от нее что-нибудь надо! Он к ней и приставал, и для Немирова ее воровал, а теперь пытается втянуть в свои семейные разборки! Алиса не обязана в них вникать, и помогать Рейту она тоже не подписывалась. Как по мне, его просьба о помощи выглядит смешной и жалкой. Если он пожелал таким образом решить свои проблемы, пусть решает их самостоятельно. Пусть сам караулит папоротник и сам преодолевает его чары, не привлекая к этому хрупких беззащитных девушек. Что бы там Женя не задумал, Алису в это дело я ввязать не позволю.
Дабы подтвердить серьезность своих слов, Петя заново наложил защитные чары на все наши зеркала, включая карманные и те, что находились в моей квартире.
К моему желанию больше узнать о Жар-цвете Белецкий отнесся с пониманием, ибо сам о нем почти ничего не знал – этот папоротник не относился к лекарственным растениям, и ранее не представлял для него интереса.
Соседи-лесовики пообещали помочь, поэтому ближе к вечеру ко мне в гости пришла Олеся – с коробкой печенья и толстым старинным справочником магических трав и цветов. Я сразу же усадила ее пить чай, а она меня – читать и просвещаться.
– Послушай, – сказала я соседке, отвлекшись от чтения, – это что же получается: в ночь на седьмое июля в нашем дворе начнется апокалипсис? С громом, ветром, дождем и змеями? Здесь проживает толпа колдунов. Это ж какими чарами папоротник должен себя укрыть, чтобы отпугнуть такое количество народу!
– Да, свистопляска планируется что надо, – кивнула Олеся. – Удружил нам Женька, да?
Я покачала головой.
– В купальскую ночь мы попросим магов не выходить на улицу и, по возможности, не подходить к окнам, – продолжала Олеся. – Если они нас послушаются, а они наверняка послушаются, ничего такого уж страшного не произойдет. Однако грозы и ветра в любом случае не избежать. Во дворе будут находиться, как минимум, шесть чародеев – по одному на каждый папоротник. Читай дальше, Алиса.
Я перелистнула страницу.
«Расцветая, вспыхивает Перунов цвет алым пламенем, озаряя землю вокруг себя ярким светом. Красуется он самое малое время – не успеешь протянуть руку, как цветок уж исчез. Тем, кто желает его сорвать, надо быть начеку, дабы не упустить это великое чудо.
Когда папоротник зацветет, охотнику надлежит рассечь себе руку, и окровавленными пальцами сорвать со стебля его красный бутон. Если же этого не сделать, Перунов цвет погаснет, не успев наградить человека своими дарами».
Я снова подняла глаза на Олесю.
– Смысл в том, чтобы приложить Жар-цвет
