В 1875 году сменился руководитель врачей, закрепленных за Государыней. Штат возглавил Сергей Петрович Боткин. В РГИА сохранилась копия соответствующего документа: «…Высочайшим Указом, в 10-й день сего мая Придворной Конторе данным, Почетный Лейб-Медик Двора Его Императорского Величества, ординарный профессор Императорской Медико-Хирургической Академии, совещательный член Медицинского Совета Министерства внутренних дел и Военно-Медицинского Ученого Комитета, Действительный статский советник, Доктор медицины Боткин Всемилостивейше пожалован в Лейб-Медики Двора Его Императорского Величества с назначением состоять при Ея Императорском Величестве, Государыне Императрице… Лейб-медик же, Тайный Советник фон Гартман, согласно просьбе его, с Высочайшего соизволения, уволен в отпуск до истечения болезни, с сохранением всего получаемого им содержания…» (Ф. 482, оп. 2 (765), д. 123, 1875 г.). Годовой оклад Боткина (с учетом жалования, стоповых и квартирных) был определен в немалую по тем временам сумму – 4290 рублей серебром.

Имя Сергея Петровича Боткина, выдающегося деятеля отечественной медицины стоит в ряду самых славных имен представителей науки. Москвич, выходец из семьи богатых купцов, он всю творческую жизнь провел в Петербурге. Здесь родилась его европейская слава, завязалась дружба со многими писателями, художниками, артистами. Здесь проходили знаменитые «боткинские субботы», собиравшие цвет столичной интеллигенции. Впервые С.П. Боткин появился в Петербурге в конце февраля 1856 года, чтобы получить паспорт для поездки в Германию, где он собирался совершенствоваться в медицине. Приехал он на короткое время и остановился на квартире младшего брата Михаила, студента Академии художеств, в доме по 3-й линии Васильевского острова.

В 1860 году президент Медико-хирургической академии П.А. Дубовицкий пригласил на должности адъюнкт-профессоров молодых докторов. Среди приглашенных был и С.П. Боткин. Вскоре с женой и сыном Сергей Петрович приехал в Петербург и поселился, как сообщал он в одном из своих писем, в «Артиллерийском плацу в доме Лисицина». Бывший плац теперь застроен, о нем напоминает лишь Артиллерийская улица. На ней располагался в середине XIX века деревянный двухэтажный флигель (здание сгорело зимой 1942 года). В нем Сергей Петрович жил с августа 1860 года по сентябрь 1861 года, а затем переехал в каменный особняк на площади перед Спасо-Преображенским собором. Этот старинный двухэтажный дом с шестиколонным портиком, вошедший в историю как «дом декабриста Булатова», сохранился до наших дней (современный адрес – ул. Рылеева, 1). Частыми гостями С.П. Боткина были его друзья из Медико-хирургической академии – И.М. Сеченов, А.П. Бородин, Л.А. Беккерс, Н.М. Якубович, Э.А. Юнге, композитор М.А. Балакирев, критик В.В. Стасов, художник П.П. Чистяков (Шабунин А.В., Будко А.А., 2003).

В 1877 году Боткин выехал в армию, на фронт русско-турецкой войны, а вернувшись в октябре того же года в Петербург, поселился на Галерной улице в собственном доме, купленном его женой Екатериной Алексеевной (Современный адрес – ул. Галерная, 77/4). На его фасаде в 1958 году была установлена мемориальная доска: «Здесь с 1878 по 1889 год жил и работал во славу отечественной медицины Сергей Петрович Боткин». Квартира на Галерной была последним пристанищем С.П. Боткина в Петербурге. В августе 1889 года он выехал на курорт за границу. Лечение оказалось безрезультатным. Он скончался во Франции в городе Ментоне. Тело С.П. Боткина было доставлено в Петербург и предано земле на кладбище Воскресенского Новодевичьего монастыря[210].

Нельзя не назвать еще один петербургский адрес, с которым был тесно связан Сергей Петрович. Это – терапевтическая клиника Медико-хирургической (с 1881 года – Военно-медицинской) академии, которую он возглавлял. В начале она размещалась в здании Клинического госпиталя на Пироговской наб., 3, а с 1874 года была перенесена в Михайловскую клиническую больницу, построенной по проекту архитектора К.Я. Соколова на углу Самарской улицы и Большого Сампсониевского проспекта.

Здесь названы лишь некоторые адреса, связанные с жизнью и деятельностью великого диагноста, ученого и патриота. В действительности же не было уголка в Петербурге, где не побывала бы его хорошо известная горожанам коляска, спешившая к очередному пациенту. Как справедливо пишут А.В. Шабунин и А.А. Будко (2003), Петербургским адресом С.П. Боткина был весь Петербург.

Немецкая чистоплотность реализовалась распоряжением об устройстве купален, ванн и душей во всех резиденциях Марии Александровны. Сторонник новых методов лечения заболеваний легких, С.П. Боткин решил осторожно применить их для терапии Императрицы. В Петергофе в 1866 году на месте пришедшего в ветхость здания середины XVIII века архитектор Э. Ган построил каменный Банный корпус, в котором был оборудован специальный лечебный комплекс для Марии Александровны.

Ныне здание тщательно отреставрировано. Так называемая холодная ванная находится в центральной части корпуса между Туалетной и Теплой ванной. Дверь в восточной стене соединяет ее с Китайским садиком, куда можно было выйти подышать свежим морским воздухом, напоенным ароматом цветов, и выпить чашечку кофе, чая или шоколада с кем-нибудь из гостей. Холодная ванная – самый парадный интерьер Банного корпуса с куполообразным потолком и широкой падугой.

В центре комнаты – опущенная под уровень пола дубовая полированная ванна, для входя в которую сделаны ступеньки с перилами из точеных балясин. Над ней висит люстра с золоченой сеткой для душа, декорированная стеклянными листьями, гроздьями винограда и рожками в виде цветов вьюнка из молочного стекла, расписанного глазурью. В XIX веке она была куплена в Петербурге у бронзовых дел мастера Дипнера для Марии Александровны (Обатурова М., 2003).

В XIX веке широкое распространение получила система водолечения различных заболеваний, в том числе и болезней легких. С.П. Боткин понимал, что вода бессильна против чахотки, но назначал водолечение как средство, облегчающее страдания больной. Врач рекомендовал влажные обертывания, холодные души и «тепловатые» ванны. Процедура водолечения проходила следующим образом: больную заворачивали в мокрую простыню, закутывали в шерстяное одеяло, сверху накрывали периной и давали пить холодную воду. После того как проступал пот, на несколько секунд ставили под холодный душ или на некоторое время погружали в ванну. После процедур жар спадал, частота пульса уменьшалась, дыхание становилось глубже и Мария Александровна начинала чувствовать себя лучше. Обычно эти процедуры проходили в помещении так называемой теплой ванной. За ширмой в нише стоит заглубленная в пол мраморная ванна работы А. Трискорни. Над ней – два крана для горячей и холодной воды. За дверцей в стенном шкафу помещен бак для горячей воды. Для ее размешивания пользовались небольшими металлическими и деревянными веслами с дырочками. Температура воды в ванне, которую рекомендовал Боткин Марии Александровне, не превышала 280 R (по Реомюру). Постепенно воду охлаждали. Когда больная начинала чувствовать холод, процедуру прекращали.

Подобные ванны понижали температуру тела, освежали и закаляли кожу. Мария Александровна принимала здесь также ванны из минеральных вод, сосновых веток и шишек, овсяной