Шрифт:
Закладка:
Но любые слова, противоречащие высказанному, мгновенно улетучились из ее головы.
События последних лет сложились, подобно пазлам в мозаике.
И то, что Мон Мотма не давала ей отпусков и выходных, постоянно отправляя то в одну, то в другую дипломатическую миссию даже ценой возможности изучения Лейей искусства джедаев.
Небольшой круг доверенных лиц, которых Мон собрала во Временном Правительстве (Наверняка, и Фей’лиа пользовался определенной формой доверия. Ну, или место в правительстве он получил благодаря неуемному нытью ботанов о том, какие жертвы они понесли во имя Восстания). То, как долго она медлила с введением новых членов на место пропавшей Лейи…
Бел Иблис прав.
Мон Мотма не позволяет принимать на себя всю ту огромную ответственность, которую она возлагала на плечи все меньшего и меньшего числа разумных, кому-то, кому она не могла доверять в полной мере. Потому что не была уверена в этих разумных и в том, что они все сделают, как надо.
Лейя не видела подтверждений на лице Мон Мотмы, но Сила давала ей понимание того, что все произнесенное — правда.
— После моего ухода, фактического бегства, мне больше нет веры в ее глазах, — прервал затянувшееся молчание Бел Иблис. — и она прекрасно понимает, что не сможет перебороть себя и не сможет вручить мне хоть сколько-нибудь серьезные полномочия в Новой Республике. Просто не сможет довериться без оглядки, так как не готова делить со мной ответственность. Она будет постоянно заглядывать мне через плечо — не наделал ли я ошибок? В конце концов она прекрасно понимает, что у меня не хватит терпения на то, чтобы выдержать эту процедуру адаптации, а у нее просто нет иного варианта допуска к себе разумных, на которых бы она могла возложить ответственность и всецело довериться. Она достаточно мудра, чтобы понять — я не отойду от своих привычек, она — от своих, а без Бейла Органы нет того, кто бы мог топить ее лед и гасить мое пламя. И Мон первой поняла, что именно я не выдержу такого подхода первым. Все, что она сейчас делает, не допуская меня до командования чем-то выше одного соединения, направлено на то, чтобы дать мне возможность воевать за демократию на том уровне, когда я могу действовать самостоятельно. И при этом, если мой норов в очередной раз даст о себе знать, чтобы новый уход не стал причиной того кризиса, который она уже пережила.
Лейя стояла, открыв рот.
Признаться, она привыкла относиться к кореллианам со свойственной им непосредственностью, импульсивностью. Поэтому, услышать от генерала подобный глубокий личностный анализ для нее было… Ново.
— Когда она будет готова доверять мне, — добавил Бел Иблис, продолжая смотреть в глаза рыжеволосой советнице, — то и я буду готов взять на себя командование. А до тех пор для всех будет лучше, если я останусь в стороне.
— Кроме тех, кто сейчас гибнет там, наверху, — раздраженно прорычала Лейя. — Гарм, Мон! Пока вы выясняете, кто кому может доверять там, наверху, вот-вот погибнут абсолютно все наши защитники! Мон, я прошу вас, назначьте генерала Иблиса на этот пост и…
Бел Иблис прервал ее, покачав головой.
— Уговоры — это не самостоятельное решение, Лейя, — заявил он. — Мон можно уговорить сделать то, что нужно. Но пока она не озвучит это решение сама, она не сможет его принять и смириться с последствиями.
В голошахматах такую позицию на доске называют «патовой».
И бывшая альдераанская принцесса не знала, что сказать и как отреагировать, чтобы не усугубить сложившуюся ситуацию.
Будь на ее месте сейчас ее приемный отец, Бейл Органа, он смог бы что-то придумать, но не она…
Сейчас единственное, что может Лейя — это оставаться сторонним наблюдателем и надеяться на то, что ситуация разрешится сама собой.
Потому как сила твердила ей неявным шепотом о том, что бывшая принцесса не должна вмешиваться, позволив двум разумным самим разобраться в том, что между ними происходит в настоящий момент.
Но и оставить на произвол судьбы последних защитников Корусанта она тоже не могла.
И не собиралась это делать!
— Мон Мотма… — начала она. Все мысли буквально вылетели из ее головы, будто бы сама Сила удерживала ее от необдуманного шага. — Я…
— Все в порядке, Лейя, — кивнула Мон Мотма. Ее слова звучали тихим шепотом, но достаточным для того, чтобы ее услышали те, кому это нужно сделать. — Генерал Бел Иблис…
Названный мужчина вытянулся по струнке, а в его глазах теплилась надежда…
— Да, госпожа советник…?
Мон Мотма с видимым усилием взяла себя в руки.
— Говорить про наши разногласия можно долго, — начала она. — прошло немало времени. Я считаю, — она запнулась, но довольно быстро сориентировалась. — Я предлагаю забыть старые обиды и действовать дальше сообща, чтобы защитить Новую Республику и те идеалы, за которые мы боролись вместе и продолжаем бороться…
Лейя буквально слышала в голосе Мон Мотмы то, как дорого дается той первой идти навстречу тому, кто в прошлом отвернулся от нее, ушел, бросив дело их жизни на произвол судьбы. Фактически, советница переступала через себя, униженная и раздавленная, говоря кореллианцу о том, что нуждается в нем. Слова Бела Иблиса, его рассуждения — это лишь предлог, демонстрация того, что он готов к переговорам, но если сейчас он ничего не сделает, то как только двери командного центра снова откроются и все эти тысячи разумных покинут нижний этаж Императорского Дворца разойдутся по своим рутинным делам, молва разнесет все, что здесь произошло. В том числе и этот разговор…
И тогда, авторитет Мон Мотмы будет утрачен.
Навсегда.
Ей припомнят абсолютно все, что произошло в последнее время. И она, с ее жертвенностью, покорно примет удар на себя, после чего один из столпов Новой Республики будет низвергнут.
А на ее место, несомненно, придет кое-что мохнатый, пронырливый и склонный к самодурству.
Новая Республика падет…
Фактически — от того, что гранд-адмирал Траун выполнил свое обещание.
Он прилетел к Корусанту.
И нет на планете или на ее орбите того, кто не жалел бы о том, что гранд-адмирал имеет обыкновение держать свое слово.
И тут, к изумлению Лейи, Бел Иблис вдруг взял слово:
— Советник Мон Мотма, — официальным тоном обратился он к практически раздавленной женщине. — В связи с возникшими чрезвычайными обстоятельствами и необходимостью сохранения жизни наших военнослужащих и спасения Корусанта, я прошу вашего разрешения принять на себя командование силами обороны Корусканта.
Морщинки вокруг глаз Мон Мотмы заметно разгладились, черты лица стали более резкими, очерченными. На лице появилась непроницаемая маска эмоций, и Лейя почувствовала, как в Силе забурлили эмоции…
— Нет, — голос чандрилианки звучал уверенно, громко, так, чтобы все слышали. — Командование силами обороны Корусанта уже поручено генералу Риекану.
На лице Бела Иблиса появилась тень.
После всего произнесенного, отказ Мон Мотмы звучал как оскорбление.
Неужели Лейя ошиблась в ней, и чандрилианка решила свести старые счеты с тем, кто мог спасти…
— Принимая во внимание сложившуюся катастрофическую ситуацию, — продолжила Мон Мотма тем же тоном, — генерал Бел Иблис, я назначаю вас исполняющим обязанности главнокомандующего Сил обороны Новой Республики.
Кореллианец стоял, словно молнией пораженный.
Тишина, которая царила в командном центре все это время, взорвалась гулом аплодисментов.
На лице Мон Мотмы появилась благожелательная улыбка.
— Я доверяю вам, Гарм, — произнесла она. — И всегда буду.
— Спасибо, — в глазах генерала появились бисеринки слез. — Я… Не подведу!
— Я знаю, — Мон подошла ближе, взяв старого друга за руку и с чувством ее пожав. — И всегда это знала. Рада, что мы, наконец-то, поговорили.
— Как и я, — голос Бела Иблиса предательски дрогнул.
— А теперь, — Мон посмотрела на все еще ошарашенную Лейю. — Гарм, я прошу вас спасти наших людей от гранд-адмирала Трауна и его банды хладнокровных убийц.
* * *
Перед носом «Химеры», обдав лазерным веером ее носовые дефлекторы, прошмыгнули два кореллианских фрегата. Далековато-то им уйти не удалось, потому как к погоне подключилась эскадрилья «Серое крыло» лейтенанта Джайнера.
TIE-перехватчики с легкостью догнали двух нарушителей и с безупречной точностью принялись терзать корму звездолетов, сбивая дефлекторы, а после них — и потроша двигатели, которые должны были унести юркие кораблики подальше от атакованных ими звездных разрушителей.
Не получилось — один корабль взорвался
