бить на такое расстояние, но очевидно, они берегли порох. Лив догадывалась, что защитники города находятся примерно в таком же отчаянном положении, что и осаждающие. На батарее Цветного Владыки с южной стороны пролива пороха хватало лишь чтобы каждая пушка сделала по одному выстрелу, – он полагался на то, что хромерийская флотилия будет держаться подальше от этого берега и прижмется к противоположному, который, как они должны были думать, все еще находился в руках их аташийских союзников.

Впрочем, Лив не узнает, как там все обернулось, вплоть до конца сражения – если вообще узнает. Ее собственное задание граничило с самоубийством. Ее солдаты были одеты в потрепанные, изрубленные кожаные доспехи и синие плащи «Синих ублюдков» – компании наемников, состоявших на жаловании у Ру. Наемные компании редко брались за такую утомительную работу, как защита осажденной крепости, – должно быть, власти Ру заплатили им целое состояние. И как можно было ожидать от людей, чья преданность в первую очередь относилась к их собственным кошелькам, они оказались не против взаимовыгодного соглашения с Цветным Владыкой. Драться за него они отказались, опасаясь, что репутация изменников может повредить их будущим контрактам, однако согласились посодействовать команде Лив в обмен на снисходительное отношение после того, как «Кровавые плащи» захватят город.

Подобно любому военному вождю, Цветной Владыка терпеть не мог наемников и все же был вынужден прибегать к их услугам. Он был убежден, что пиратский король Паш Веккио предал его – презренный пират клялся, что его огромный корабль поможет оборонять южный берег пролива и загонит хромерийскую флотилию в расставленную для нее ловушку. Корабль видели в море, так что, может быть, он все же появится в последний момент. Но более вероятно, что Веккио, как часто случается с пиратами, дожидался в сторонке, пока все закончится, чтобы потом напасть на разбитые корабли и забрать с них рабов и добычу.

Звук отдаленной канонады, гремевшей над морем, послышался еще до рассвета. Лив подумала о людях, которых она знала, – может быть, они умирают где-то там? Она повернулась спиной к морю и стала глядеть на стену, поверхность которой постепенно заливал солнечный свет.

– Я думала, такое невозможно, – сказала она жевателю кхата с оранжевыми глазами.

– Это тебе в Хромерии сказали? В Хромерии все лгут, принцесса!

Из всех цветов только оранжевые извлекатели Цветного Владыки были лучше, чем в Хромерии. Иллюзии, которые они внедряли в глубину люксинов других цветов, были не просто не хуже, чем у хромерийских выпускников, – помимо этого они были способны на такое, о чем до Лив доходили только слухи, а Хромерия отрицала саму такую возможность: они внушали эмоции. Для этого было необходимо видеть объект, на который было наложено заклятие, а также в принципе быть восприимчивым к подобным вещам – чем более эмоциональным был человек, тем сильнее воздействовала на него магия извлекателей.

Эта стена была их шедевром, состоявшим из двух частей. Прежде всего, агенты Цветного Владыки внутри города наложили заклятия на все здания и улицы, а также на саму стену на протяжении нескольких ближайших кварталов. Заклятия были наложены тонким слоем, чтобы их нельзя было заметить при поверхностном взгляде, особенно на фоне множества разнообразных цветов и узоров. Тем не менее эффект оставался – и проходил полностью мимо сознания, прямиком в нутро, обескровливая печень, наполняя желудок водой. В итоге жители небольшого квартала по ту сторону стены стали ощущать необъяснимый ужас. В осажденном городе это чувство не воспринималось как что-то необычное, но оно прекрасно выполнило задачу, для которой предназначалось: люди стали избегать этого района города. А следовательно, не рассматривали стену так уж пристально, что, в свою очередь, позволяло иллюзии держаться.

Лив расспрашивала извлекателей, как им удалось этого добиться. Те отвечали, что они вложили в свою работу собственную волю, таким же образом, как при создании големов. В определенном смысле это делало их магию живой. В Хромерии подобные практики, разумеется, были запрещены: люксиаты считали, что, отрывая часть от своей воли для сотворения магии, человек отрывает часть своей души и эти потерянные части уже невозможно воссоздать вновь. Но «Кровавые плащи» лучше разбирались в этих вещах – по крайней мере, они так говорили.

Требушет на Красных Утесах над их головами каждые четверть часа швырял огромные камни – причем метил поближе к этому району. Когда оранжевые добрались до стены и принялись устанавливать заряды, они рассчитали их так, чтобы те взрывались в моменты, когда камни сотрясали землю. Одного аташийского капитана удалось убить, а другого подкупить, обещая неприкосновенность для него самого и его семьи после того, как город падет. Они проделали в стене дыру и закрыли ее иллюзией: синий люксин, перекрывавшийся красным, желтым и оранжевым, создавал видимость полной идентичности остальной части стены. Для беглого взгляда с расстояния в двадцать-тридцать шагов такой иллюзии было достаточно, хотя более пристального рассмотрения она бы не выдержала.

Извлекатели и саперы работали ночь за ночью, накрывшись толстыми шерстяными одеялами, чтобы скрыть свет магических факелов, и каждое утро появлялись, вымотанные и покрытые потом. Тем не менее за считаные дни им удалось создать невидимый, укрепленный люксиновыми подпорками проход достаточной ширины, чтобы пять человек могли пройти бок о бок. Такой ширины не хватило бы, чтобы впустить в город всю армию, а в высоту проход был слишком низок для конных, но этого и не было в планах. Через час после того, как команда Лив войдет в город, Цветной Владыка собирался послать через этот туннель пятьсот своих лучших извлекателей и воинов, чьей задачей будет открыть южные ворота города и впустить его войска внутрь.

В целом Лив не видела, как этот план может провалиться. Однако Цветной Владыка не был так уверен. Он бы предпочел разобраться с хромерийской флотилией в один день, а с Ру – на следующий, на случай если флотилия высадится на берег и атакует его с тыла, вместо того чтобы попытаться подвезти припасы непосредственно к Ру. Тем не менее он уже сделал свою ставку: чтобы ловушка сработала, ему было необходимо сделать и то, и другое сегодня.

Если что-то пойдет не так, Лив окажется совсем-совсем одна посреди враждебного города.

– Пора! – рявкнул оранжевый цветомаг.

Залитые лучами восходящего солнца, он вместе с синим и желтым извлекателями одновременно прикоснулись к стене в разных местах, активизируя контрольные узлы, которые предварительно оставили на поверхности. Они стащили иллюзию с прохода, словно завесу.

– Помните, что сказал наш повелитель, – сказала Лив своим людям. – То, что нам предстоит сделать сегодня, мы делаем из милосердия. Цена свободы всегда выплачивается кровью. И если она должна быть уплачена, лучше пусть расплачиваются немногие. Так будем же стремительны и неумолимы!

Речь получилась так себе, но у Лив не было опыта в таких делах. Ее воины ответили кивками и первыми вошли в проход. Лив шла предпоследней. Если она погибнет, вся их миссия будет провалена, поэтому ее станут защищать в первую очередь. Таково бремя и привилегия сверхфиолетовой извлекательницы.

Она нырнула в проход вслед за ними. Стена у основания имела толщину в восемнадцать шагов. Невероятно! Вот почему они не стали бомбардировать стену из требушетов: чтобы пробить брешь, потребовалось бы несколько месяцев. Это можно было бы сделать с помощью пушек, но у них было недостаточно пороху и не было