И все же наблюдать за всем этим было неприятно. Мне было не по себе, но с этим уже ничего нельзя было поделать.

Мое лицо ничего не выражало. Я находился в клетке и исполнял данное слово — сидел и не двигался.

-Совиный Суд — это бич Готэма. И я избавлюсь от вас, чтобы город задышал спокойно!- громогласно произнес Кобб и, обнажив острые когти, полоснул Пауэрс по плечу.

Мария тонко пискнула, поморщилась от боли, инстинктивно схватилась за рассеченную руку. Связки были разорваны, кровь струей потекла из раны. Было видно, что Уильям полоснул, рассчитывая силу, чтобы конечность женщины совсем уж не отвалилась.

Гроссмейстер не могла даже убежать: предводитель Когтей преграждал ей путь. Единственным выходом для нее было спрыгнуть в партер, но внушительная высота утверждала, что делать этого не стоит. К тому же Пауэрс женщина пожилая, и для нее такой вариант спасения требует определенного мужества и сильной воли.

Но даже если бы это мужество вдруг проявилось и она решилась на прыжок, это ничего бы не изменило. Кобб — смертоносный воин, которого Суд тренировал с детства, — Мария прекрасно понимала, что ей от него не сбежать.

Однако, несмотря на, казалось бы, безвыходное положение, женщина, в отличие от других членов Суда, не пустилась в отчаяние и не устроила истерику. Она пылала гневом, но страха как такового не проявляла.

Пауэрс вела себя как и подобает верховному судье. Да, она захватила власть силой, но нельзя не признать, что она достойна звания гроссмейстера Совиного Суда.

-Отдавая мне приказ убить Саманту, ты должна была подготовиться и к собственной смерти,- произнес Кобб ровным тоном, словно все происходящее не играло существенной роли.- Для меня идеальный гроссмейстер — это мертвый гроссмейстер!

Пауэрс ничего не ответила. Лицо ее бледнело на глазах — обильная кровопотеря делала свое дело. Лоб покрылся капельками пота, силы стремительно уходили, но сдаваться она не собиралась.

То, что произошло далее, застало врасплох не только меня, но и Кобба. Мария без единого колебания перегнулась через перила балкона и с грохотом свалилась на пол.

Удивительно, но от падения с такой высоты —метров семь, не меньше, — пожилая мадам умудрилась не только выжить, но и почти не получить серьезных увечий. Правда ноги все же пострадали: раздробило коленные чашечки.

Оказавшись на полу, Пауэрс решительно поползла в мою сторону. Она торопилась, точно боялась потерять драгоценное время. Помогая себе ползти животом, она единственно здоровой рукой что-то лихорадочно искала в карманах своего балахона, будто от этой вещи зависела ее жизнь.

-Рит, ты же можешь их остановить,- стискивая зубы от пронизывающей боли, проговорила гроссмейстер.- Ты же герой…- Она еле дышала.- Я вытащу тебя…- Каждое слово давалось ей с трудом.- Спаси… меня!

Когда Мария наконец нашла и вынула из кармана нечто вроде пульта, с помощью которого, по-видимому, и управляла клеткой, ее рука дрогнула и она выронила устройство, которое должно было спасти ей жизнь. Кровопотеря, падение с высоты и излишнее перенапряжение дали о себе знать. Пауэр практически осталась без сил.

Уильям Кобб, который слегка замешкался из-за неожиданного прыжка, уже секунды три спустя стоял в шаге от своей жертвы и, обнажив когти, был готов завершить начатое.

Пауэрс бросила беглый взгляд на стоящий позади нее силуэт смерти. Она смотрела затуманенными глазами, и казалось, вот-вот отключится. Но сознание не покидало ее, женщина демонстрировала удивительную волю к жизни, что на самом деле заслуживало большого уважения.

Она снова дрожащей рукой потянулась за пультом, но Кобб тут же раздавил устройство, вполне наглядно выражая свое отношение к моему заточению. Моей свободы он не хотел, должно быть, прекрасно понимая, что справиться со мной не сможет.

Уильям убил Саманту около получаса назад. Было понятно, что раз он расправился с той, которая была для него ближе всех, судьба остальных предрешена. Кобб точно намеревался устранить всех членов Суда, и Ночь Сов подходила для этого идеально.

Когтей, способных остановить его, здесь не осталось, к тому же большое число состоящих в Суде знати собралось в одном месте, что было для него очень удобно. Однако мое внезапное появление слегка спутало ему карты. Цели моего визита он не знал, чего ожидать от меня — тоже.

Оказавшись здесь, я сразу же почувствовал исходящую от него жажду убийства, которая была направлена на сидящих в ложе людей в белых масках. Он старался сдерживать себя, но я слишком чувствителен к подобному, а потому сразу понял, что он задумал.

Мое заключение в клетку немного успокоило Когтя. Должно быть, он решил, что выбраться из такого заточения мне не по силам.

Понимая к чему все ведет и какая судьба ждет членов Суда, я решил дать им шанс на искупление, предложил покаяться и подчиниться, но они высмеяли мое предложение. На что я заявил: «Что бы ни случилось дальше, я не сдвинусь с места». Тем самым я буквально дал Когтям добро на массовую резню.

Кто-то может решить, что я поступил жестоко, но я с этим не согласен. Я дал шанс, они им не воспользовались и теперь пожинают горькие плоды своего высокомерия.

Я предполагал такой исход, так как знал, что Кобб не станет бездействовать. У меня было несколько планов касательно того, как мне поступить с Судом Сов, вернее, с той его частью, которая поклоняется Барбатосу.

Я неоднократно говорил, что культистов необходимо уничтожить, но, как справедливо заметила Талия во время нашего недавнего разговора, я так ни разу и не озвучил, как именно собираюсь это сделать. Брюс тоже не стал меня ни о чем спрашивать, чем фактически позволил мне поступить с Двором Сов так, как я сочту