легочный туберкулёз?.. Из «букета» страшных недугов чаша весов склоняется в сторону хронической рецидивирующей (периодически обостряющейся) пневмонии. И не факт, что эта пневмония началась именно в России как осложнение недолеченного бронхита. Проблемы Бальзака со стороны легочной системы имелись уже не первый год.

Вновь обратимся к письму Бальзака к Ганской от 25 августа 1837 года:

«…Гулять мне нельзя, потому что меня бьет прямо-таки старческий кашель. К тому же погода стоит жаркая, а я боюсь резких перепадов тепла и холода, боюсь вспотеть и оказаться на сквозняке. Я надеялся, что в Турени мне станет лучше, но болезнь моя здесь лишь ухудшилась. Виной этого недомогания чрезмерная работа, которой я изнурил себя. Все левое легкое у меня воспалено…»

Чрезмерное употребление кофе. Доказано, что напиток с высоким содержанием кофеина учащает сердечный ритм. И если принимать его десятки раз в сутки, как это делал Бальзак, то для организма это серьёзное испытание. Если верить разным источникам (в том числе – самому Оноре), он употреблял до 60 чашек кофе в сутки, а то и больше. Шестьдесят чашек – невероятное количество! Правда, всё зависит от объёма чашки и концентрации в ней кофеина. Но есть новость и похуже: это сумасшедшее количество кофе Бальзак употреблял ежедневно в течение как минимум своих последних тридцати лет. И это не могло пройти для него бесследно.

В одном из ранних писем Бальзак сообщал сестре Лоре: «Время действия на меня кофе сокращается; теперь оно дает моему мозгу только пятнадцать часов возбуждения, возбуждения гибельного, потому что оно приводит к ужасным болям в желудке. Кроме того, как раз этот срок определяет для него Россини применительно к себе самому»{587}. Строки, говорящие сами за себя.

Точно установлено, что избыточное количество кофеина и регулярное его употребление стимулирует: а) развитие гипертонической болезни; и б) патологические изменения слизистой (и даже глубже) желудка. Вполне логично, что пусковым механизмом для развития ГБ одновременно со стрессом могло стать как раз непомерное употребление Бальзаком десятков чашек кофе в сутки. Ну и желудок: он оказался под серьёзной бомбардировкой ежедневного воздействия раздражающего действия кофеина. Можно предположить, что наш герой страдал гастритом, скорее всего, гиперацидным, с повышенной кислотностью. Именно к этому приводит кофеин при воздействии на его слизистую оболочку.

Осмелюсь пойти дальше: у Оноре к его пятидесяти годам стали проявляться признаки язвы желудка. Он всё чаще и чаще стал жаловаться на боли в эпигастральной области. Таким образом, отрицательное воздействие кофе на организм романиста налицо. Проживи он дольше, патология желудка неминуемо проявила бы себя в виде развёрнутой клинической картины язвенной болезни.

Сахарный диабет. В отношении Бальзака ни в одном литературном труде об этом грозном заболевании не сказано ни слова. Тем не менее не приходится сомневаться, что в общем «букете» хворей диабет у Оноре всё-таки присутствовал. Хотя бы потому, что факторами риска этого заболевания являются все без исключения моменты, присущие гипертонической болезни, и плюс сама артериальная гипертензия. Основу же обеих напастей, как уже доказано, составляет высокий уровень холестерина в крови. Но кто об этом тогда знал – только догадывался.

Тем не менее некоторые симптомокомплексы заставляют думать, что Бальзак, помимо прочего, страдал и сахарным диабетом. Во-первых, как мы помним, в последние годы жизни у него отмечались проблемы с глазами. Что это было, теперь сказать сложно. Можно, конечно, предположить, что жалобы были связаны с обычным переутомлением, ведь романист много работал. Да, и такое могло быть. Но, судя по бальзаковской переписке, всё выглядело намного серьёзнее, ведь Оноре из-за проблем с глазами не мог по нескольку дней писать. И это при том, что при «переутомлении» достаточно нескольких часов, чтобы войти в обычную норму. Следовательно, Бальзака беспокоило что-то другое.

Похоже, именно так. И если у него действительно был сахарный диабет, в таком случае можно предположить наличие поражения сосудов сетчатки глаза – так называемой диабетической ретинопатии. Клинически это могло проявляться в виде глазных болей, а также размытости и нечёткости при чтении и мелкой работе. Так что – бедный Оноре, ему было нелегко.

Впрочем, поражение сетчатки глаза – не единственное, что может быть при диабете. Намного страшнее – распространённая диабетическая ангиопатия. При нарушении качественной работы миокарда (сердечной мышцы) рано или поздно возникают трофические нарушения тканей – прежде всего, в области нижних конечностей; появляется склонность к формированию так называемых трофических язв. Не удивляйтесь, но это именно наш случай. Если ещё имеется ангиопатия, то ситуация усложняется в разы; сахарный диабет – настоящий катализатор любого заболевания. Незначительный с виду ушиб на ноге способен привести к фатальному исходу – гангрене и сепсису. От них Бальзак и умер.

* * *

Но мы забежали вперёд. Пока пациент по фамилии де Бальзак балансирует на грани жизни и смерти. Здесь важна каждая мелочь, порой способная склонить чашу весов в ту или иную сторону. И Оноре борется до последнего. В минуты, когда ему становится лучше, он пытается мобилизовать силы и всю свою волю, начинает беседовать и даже рассуждать о политике. Иногда шутит, правда, ему это плохо удаётся. Бальзак понимает: надежда умирает последней.

Через месяц после Готье дружеский визит больному наносит Виктор Гюго, о чём вспоминал: «Он был весел, полон надежд, не сомневался в выздоровлении, со смехом показывал на свою припухлость. Мы много говорили и спорили о политике. Он упрекал меня в демагогии. Сам был легитимистом»{588}.

Теперь многое зависит от врачей. Уж как повезёт.

Не повезло. В начале августа удача окончательно отвернулась от этого человека, роковым образом начав обратный отчёт. В один из дней (5 августа) Оноре случайно ударился о ножку стола. Вскрикнув от боли, присел. Но боль оказалась не самым страшным испытанием: из раны хлынула… вода (читай – лимфа. – В. С.). Рану быстро обработали, перевязали; больного вновь уложили в постель.

Вскоре после случившегося Оноре продиктовал письмо своему поверенному Огюсту Фессару: «Кресло, которое вам так хорошо известно, больше не для меня. Я остаюсь в постели, сиделки помогают мне совершать телодвижения, необходимые для жизни, от которой у меня осталось только имя. Моя жена уже не справляется с тем, что взвалила на свои плечи. Наконец, страшные боли причиняет абсцесс на правой ноге. Все это я говорю для того, чтобы вы поняли, до чего дошли мои страдания. Полагаю, что все это цена, назначенная Небесами за безграничное счастье, которое дала мне моя женитьба»{589}.

Но с этого момента дни Бальзака были сочтены. Служанка романиста вспоминала: «У господина Бальзака язва на