Как именно Хемминг избавит меня от власти неуловимого Арвида, я боялась даже представить. Боялась поверить в лучшее и потом ошибиться, поэтому не позволяла себе надеяться.

— Я бы не назвала Натана Хемминга своим покровителем, — пожимая плечами, я смотрела Максиму в глаза. Я тоже интересуюсь чужой реакцией. — Он просто ждет, пока истечет срок моего наказания, что бы предложить работу на Контроль.

— Ты согласишься?

Разумеется, нет. Мне придется вернуться к Арвиду, чтобы вырвать из его лап сестру и подругу.

— Время покажет, — ответила я уклончиво.

И обалдела.

Максим вскинул руки и стянул белую футболку, затем его ладони снова уперлись в раковину, все так же удерживая меня в ловушке.

У меня был шанс улизнуть, и я им не воспользовалась. Засмотрелась…

Открытие встряхнуло.

— Ты что делаешь?!

— А что я делаю? — Он вскинул темную бровь. — Одежда мокрая, не хочу заболеть.

Ага, как же! Оборотням не страшна простуда. Да и высохла на горячем теле эта несчастная тонкая ткань.

Вывод какой? Максим прощупывал, очерчивал рамки дозволенного. Ждал, как буду реагировать. А если вспомнить, слухи обо мне, которые ходили в среде чистильщиков, то пора снова пойти на откровенность.

Вот только прежде нужно кое-что сделать.

— Ты прав, мокрая одежда вредна для здоровья, — произнесла я хрипло и интимным шепотом добавила: — Тогда снимай и джинсы тоже…

Удивленный, он машинально взялся за пояс штанов.

Ха, повелся!..

Пользуясь моментом, я бочком выскользнула в сторону, а затем и вовсе выскочила из ванной.

Уф, я выбралась из ловушки, которой стало для меня мужское тело! Красивое тело, надо сказать, но на него лучше не засматриваться. Продолжения-то не будет, так зачем увлекаться и мучить и себя, и парня?

— Переодевайся в сухое и жду на кухне, — бросила я, не оборачиваясь.

Заправив кофемашину, я достала из холодильника свежие овощи и котлеты, которые пожарила еще вчера перед тем, как отправиться на первую смену с новой бригадой.

Максим появился на кухне невозмутимый и переодетый в черную футболку. Джинсы остались те же — не так уж он и промок под дождем, оказывается.

— Поговорим нормально? — предложила я, пододвигая тарелку с котлетами.

— Руки помою и поговорим.

Он ушел в ванную, а я невольно улыбнулась: большинство оборотней микробов не боялось, фантастический иммунитет защищал практически от любой заразы. На первый взгляд руки чистые — значит, мыть не надо. Максим же… чувствовал себя все ещё человеком? Или крепко держался за старые привычки?

Вернувшись, урсолак недобро глянул на мой кофе, но покушаться не стал. Хорошо, потому что сейчас я бы обиделась, вылей он его в раковину.

Ужинали в молчании, за что я была признательна, выиграв немного времени на подготовку к сложному разговору. В некотором роде это будет неуклюжий душевный стриптиз.

— Маркес домой не вернулся, затаился. Его ищет Хемминг и пока безуспешно, — сообщил Максим, беря свою чашку с кофе.

— Если за него взялся Хемминг, то скоро найдет.

— Сомневаюсь. Маркеса не объявляли преступником, для этого пришлось бы раскрыть детали утреннего инцидента. Контролер ищет его негласно, только с помощью своих людей, не рассчитывая на сообщество Полуночи.

В чем проблема, я не видела. В моих глазах Χемминг всемогущ.

— Даже так Маркеса поймают очень быстро, поэтому мне не нужен телохранитель.

— А ты упрямая, — хмыкнул Максим.

— Ты тоже настойчив, — вернула я сомнительный комплимент.

Сделав глоток кофе, оборотень прищурился и провокационно предложил:

— Ρаз Маркеса поймают быстро, почему отказываешься от кратковременной помощи? Я уйду сразу, как Хемминг сообщит, что в охране нет надобности.

— А может, и не уйдешь… — Я нашла в себе смелость, чтобы смотреть Максиму в глаза. — Не сможешь, потому что будешь мертв.

Он вскинул вопросительно брови.

Ладно… как повторяла Майя, обучая самозащите, замахнулась — бей.

— Браслет Уйраля обманом надел на меня древний вампир. Завершать ритуал не стал, планируя отправить меня на учебу в школу магов разума, что невозможно, если бы я стала безвольной рабыней.

— Сколько тебе было лет, когда повстречала вампира?

— Семнадцать.

— Совсем еще ребенок, которого легко обмануть. — Максим нахмурился.

Как же ребенок… Я толком и не помню детство — такое ощущение, что вечно заботилась о младшей сестре, выживая рядом с пьяным отцом.

Я не спешила с дальнейшими объяснениями, и оборотень спросил сам:

— А как связан твой рассказ с тем, что ты отказываешься от помощи?

— Древний — собственник. Он не одобрит, если я буду жить под одной крышей с мужчиной.

— Объясни ему ситуацию, в чем проблема? — предложил тот, кто несколько минут назад вроде как зажимал в ванной, а сейчас смотрел на меня невозможно чистыми синими глазами.

Правильный я вывод сделала: никакой симпатии нет, он просто провоцировал, отслеживал мою реакцию. И понятно вроде бы, и обидно почему — то.

— Легко советовать, когда не знаешь всей правды.

— Так расскажи, — предложил Максим серьезно, — клянусь Ночью, что дальше меня твои откровения не уйдут.

Несколько секунд я кусала губы в сомнении. И ведь решила, что поведаю все, но как же сложно!..

— Учась в школе менталистов, я познакомилась с Алексом, молодым вервольфом. Очень обаятельным, приятным парнем. Тогда мой дар был не таким сильным, как сейчас, а он носил сразу два артефакта «антипрочитки». Я влюбилась, он же всего лишь пытался заполучить наивную менталистку для своей стаи.

Рассказывая, я не смотрела на Максима.

Странно, но ситуация в чем-то повторяется: я не слышу мысли симпатичного парня, а он вьется вокруг меня, преследуя какие-то непонятные цели. И это не просто нервирует, это пугает!

— Когда дело дошло до более близких отношений, я уловила истинные мысли Алекса. Я даже не интересовала его, как девушка, но и отпускать он не собирался — кому — то в стае ведь могла приглянуться…

Максим вдруг накрыл мою руку, лежащую на столе.

— Нравится не нравится, пошли в стаю, красавица? Он попытался тебя похитить в старых традициях вервольфов? — с напряжением в голосе спросил он и добавил с отвращением: — Хуже волков только непостоянные кошаки.

Такой серьезный, болезненный момент, а мне стало смешно.

— Нравится не нравится… Метко. Ты угадал. Я защищалась и ударила ментально слишком сильно, а Алекс оказался любимым племянником вожака в том городе, где находится школа менталистов.

— И что из того? — возмутился Максим. — Магичка вправе