Пора, пора мне отдохнуть:

Свет беспощадный, свет слепой

Мой выпил мозг, мне выжег грудь,

Я страшный грешник, я злодей:

Мне Бог бороться силы дал,

Любил я правду и людей;

Но растоптал свой идеал…

Я мог бороться, но, как раб,

Позорно струсив, отступил

И, говоря: «увы, я слаб!»,

Свои стремленья задавил…

Я страшный грешник, я злодей…

Прости, Господь, прости меня,

Душе измученной моей

Прости, раскаянье ценя!..

Есть люди с пламенной душой,

Есть люди с жаждою добра,

Ты им вручи свой стяг святой,

Их манит, их влечет борьба.

Меня ж прости!..

Николай Гумилев

На Леонидзе находится одно из самых красивых в Сололаках зданий – Национальный банк Грузии, бывшее Тбилисское общество взаимного кредита, построенное известным архитектором Михаилом Оганджановым, убитым на дуэли в 1916 году (почему-то этот факт меня поражает. А вас?). Им спроектировано в Сололаках несколько оригинальных зданий.

Совсем рядом, на улице Даниела Чонкадзе, 12 – редкой красоты дом табачного промышленника, купца первой гильдии Николая Бозарджянца, который можно увидеть во многих советских фильмах. В телесериале «Семнадцать мгновений весны» именно мимо него шел на переговоры пастор Шлаг. В городском обиходе особняк зовется «домом мадам Бозарджянц». Богатые коммерсанты для страховки от потерь в случае банкротства записывали имущество на жен и домочадцев, чтобы оно осталось в семье. Стены дома облицованы керамической плиткой ручной работы, лестницы из мрамора, окна выполнены по специальному заказу из венецианского стекла. После прихода большевиков особняк реквизировали, оставив мадам Бозарджянц две комнаты. В доме появились новые жильцы – здесь получила квартиру Нина Берия, урожденная княжна Гегечкори, а к ней позже въехал муж – Лаврентий Берия. Раньше на доме висела памятная табличка Берии, потом ее сняли. Sic transit, думаешь, идя по Сололаки, gloria mundi.

Площадь Гудиашвили

Вот куда непременно стоит заглянуть в Сололаках, так это на лучшую площадь района, названную именем художника Ладо Гудиашвили. Небольшая, тенистая, с садом и маленькой площадкой, в скамейках и с фонтанчиком питьевой воды, она находится на границе Клдисубани и Сололак, на начинающемся подъеме в гору Табори. Она прекрасна. Дома собрались в кружок, обрамляя испещренное солнечными зайчиками и пробивающимся сквозь листву светом пространство. Одинокий мужчина с собакой, старушка в черном, несущая корзину по улице, не нарушают идиллию места – на площади слились в объятии влюбленные, это скульптура, которая собирает воедино композицию места и дарит его отрадой и надеждой. Это одно из самых поэтических мест города.

Сегодня площадь Гудиашвили – единственное целиком отреставрированное и восстановленное место в районе. Обветшавшие от землетрясений и отсутствия заботы последних лет дома обновлены; прекрасный вкус и состояния прежних владельцев видны тут как нигде. Площадь стоит вровень со своими современницами – площадями Будапешта, Лиссабона и Праги – и хорошо смотрится.

Люди. Ладо Гудиашвили: Запад и Восток

Самый известный грузинский живописец ХХ века – Владимир (Ладо) Гудиашвили. Изящный, декоративный, очень театральный Ладо Гудиашвили – легенда Грузии, а его картины– национальное достояние. Признанный гением при жизни, художник был очень знаменит.

Весь бывший Советский Союз был знаком с творчеством Гудиашвили: интригующие сюжеты одной из самых популярных чеканок, с томными девами и нежными ланями, что украшали на излете советских лет быт граждан буквально всей страны, взяты из его картин.

Ладо Гудиашвили родился в Тифлисе, тут же учился в художественном училище, после служил учителем рисования в школе. В 1915–1918 годах познакомился с Пиросмани, чьи работы ошеломили молодого художника. О Пиросмани Гудиашвили написал в книге своих воспоминаний. После персональной выставки 1915 года он сблизился с грузинскими интеллектуалами, особенно с поэтическим кружком «Голубые роги», куда входили Тициан и Галактион Табидзе, Паоло Яшвили.

В 1917–1918 годах вместе с Ильей Зданевичем и Алексеем Крученых входил в знаменитый «Синдикат футуристов». В 1919 году Гудиашвили и Сергей Судейкин расписали кафе поэтов «Химериони».

В 1917 году Гудиашвили участвовал в исследовательской экспедиции в провинции: рисовал памятники грузинской архитектуры, копировал старинные фрески. Зарисовки и копии фресок он показывал в 1919 году на выставке. Они, как и работы Пиросмани, оказали сильнейшее влияние на стиль Ладо.

В 1919 году Гудиашвили вместе с художниками Давидом Кокабадзе и Шалвой Кикодзе уехал в Париж. Там они поселились в районе Монпарнаса, в знаменитом «Улье». Ладо часто бывал в кафе «Ротонда». Трое неразлучных грузин учились, вращались в богемных кругах, заводили невероятные знакомства. Гудиашвили учился в художественной Академии Ронсона и работал театральным декоратором. Он выставлялся в Париже, Марселе, Лионе, Бордо, Лондоне, Риме, Брюсселе, Амстердаме, Берлине, Нью-Йорке и стал широко известен в мире. Был знаком и дружил с Пабло Пикассо, Морисом Утрилло, Амедео Модильяни, Наталией Гончаровой.

У Гудиашвили выкристаллизовалась уникальная, ни на кого не похожая манера рисования, близкая традициям древнего персидского и современного грузинского искусства, где живописный национальный быт сочетается с влиянием авангардистской живописи. Сам он отмечал всегда влияние на свой стиль Нико Пиросмани.

В 1925 году Гудиашвили вернулся на родину. С 1926 года начал преподавать в Тбилисской академии художеств. В Советском Союзе Гудиашвили сохранил свою стилистику и манеру письма, не работал в жанре социалистического реализма, картины его по-прежнему были полны мифологическими и фантастическими образами.

В 1946 году за роспись алтаря церкви Кашвети (на проспекте Руставели) в Тбилиси Гудиашвили исключили из ВКП(б) (позже Ладо отказался от восстановления в партии, а предлагали не раз). Духовенство также осудило художника за неклассический образ Богоматери и запретило ему работу в церкви.

Гудиашвили писал маслом, гуашью, темперой, акварелью, часто работал как график, тем не менее у него очень узнаваемый стиль и своя манера. Картина Гудиашвили – это женщина с животным, чаще всего лошадью, ланью или птицей; реже – с медведем, обезьяной или сказочным чудищем. Одна из самых известных работ Гудиашвили – иллюстрации к «Витязю в тигровой шкуре». В Тбилиси открыт дом-музей Ладо Гудиашвили, в парке «Девятое апреля» ему поставлен памятник.

* * *

С Сололаки связано множество легенд. Молва помещает именно сюда «тысячу роз» – историю про Пиросмани, рассказанную Константином Паустовским в «Повести о жизни»:

«Казалось, арбы свозили сюда цветы не только со всего Тифлиса, но и со всей Грузии… Никто не решался первым ступить на этот цветущий ковер, доходивший людям до самых колен… Каких цветов тут только не было! Бессмысленно их перечислять! Поздняя иранская сирень. Там в каждой чашечке скрывалась маленькая, как песчинка,