Шрифт:
Закладка:
– Черная дыра, – сказала Светлана безучастно. Ничего неожиданного.
Ее посетила абсурдная мысль, что это мстят написанные ею детективы, от которых она так стремилась откреститься. И Светлана не поручилась бы, что этого не может быть на самом деле, ведь в мире случалась масса невозможных вещей. Вот хотя бы дыра эта…
Огромный глаз Ренаты косился на нее с лошадиным, диковатым выражением:
– Я так и думала!
Она явно ждала от старшей сестры какой-то поддержки, ведь у той всегда находились нужные слова, но сейчас Светлана ощутила в себе ту же пустоту, что была перед ними, и потому только и смогла спросить:
– Зачем такой здоровый вырезала? Можно было бы и в щелочку заглянуть.
– Сама подглядывай в щелочки, а я собираюсь залезть туда! Комплекция у меня не для щелочки.
– Залезть?!
В этот момент кот и прыгнул в отрывшееся отверстие… Как показалось Светлане – исчез в черной дыре!
– Огарок! – ахнули они в голос.
Но сунуться за котом решилась только Рената, продолжавшая сжимать в руке нож. У Светланы остановилось сердце: а вдруг сестра сейчас получит пулю в лицо?! Бред! Это ж не рукопись… Разве в жизни соседи стреляют друг в друга?
И тут Светлана услышала ее возглас:
– О!
Голос не был испуганным, скорее удивленным. Сердце Светланы тотчас ожило:
– Что там?
Ей захотелось, как бывало в детстве, отпихнуть сестру и посмотреть на самое интересное, что обычно первой находила Рената.
– Здрасте, – сказала она кому-то невидимому. – Я к вам не грабить, не бойтесь.
Ее смех показался Светлане деланым. «Немудрено! – схватившись от стыда за щеки и раскачиваясь, простонала она про себя. – Сразу же и попались…»
– Это вы стонали? – между тем спросила Рената, уже более привычным, деловым тоном. – Мы решили, что кому-то… Что кто-то зовет на помощь. И обнаружили это отверстие под плетенкой. Зачем оно, а? Вы так развлекаетесь, что ли? Подслушиваете, пока болеете? Ну, что вы все молчите?
Светлана спросила шепотом:
– Кто там?
И тогда раздался тот самый звук, который они слышали из-за стены. Жуткий, трудно определимый, утробный… Рената рванулась назад, отталкиваясь руками, оставляя на ладонях и пальцах ссадины. Оказавшись в своей кухне, она тяжело осела на стул, который был слишком легким и тонконогим, чтобы с ним так обращались, и все же выдержал, не посмел обратить эту минуту в фарс.
– Что? Что там?
Рената сверкнула глазами и прошептала:
– Мужик какой-то! Не в себе, что ли… Смотрит и молчит. Слова не сказал!
– Я слышала.
– Тишину слышала?
– И стон тоже.
– Это можно назвать стоном? Жуть какая-то…
– Он болен?
– В кровати лежит. Даже не дернулся, когда я влезла. Другой бы сразу в лоб дал, а? Как ты думаешь?
Почувствовав ту неоправданную боязливость, какую начинала испытывать в присутствии людей, сильно отличающихся от остальных, Светлана шепнула:
– Глухонемой?
– Он же стонал!
– Малыш! Стонать можно и без языка.
– Но он стонал в ответ на звуки, которые мы издавали! И потом, какого черта глухому подслушивать?
– А ты уверена…
– Ага! Лежит прямо возле этой дыры, и это случайность!
– Почему он лежит? Он еще и парализованный? – Светлану внезапно начал разбирать смех, хотя она и сознавала, что грешно и все такое…
Даже не улыбнувшись в ответ, Рената озабоченно пробормотала:
– Надо проверить.
И полезла обратно.
– Сумасшедшая, – сказала Светлана ее пояснице, за которую взялась ладонью, чтобы сестра чувствовала поддержку.
Хотя, может, Рената и не нуждалась в ней. Она всегда считалась самой сильной в семье. И кажется, была таковой…
До нее донеслось:
– Вы меня слышите?
И тут же Рената выбралась обратно:
– Он моргнул! Слышит все.
– Рада за него, – пробормотала Светлана. – Малыш, а он действительно не может ответить? Может, он издевается над тобой?
В лице младшей сестры что-то неуловимо передернулось. Она не допускала мысли, что над ней могут издеваться. Она – да, но над ней?! Выпрямившись, Рената сделала приглашающий жест:
– Сама посмотри.
– Нет уж, уволь, – пробормотала Светлана. – Я давно вышла из возраста, когда тянет на приключения.
– А я еще нет.
– Ты никогда не выйдешь… Ты всегда будешь самой юной…
Светлана улыбнулась, увидев, как наяву, младшую сестру в коротком форменном платьице и белом фартучке. Волосы вьются по ветру… Афродита-школьница. Оживший тысячелетний и вечно юный соблазн. Она почти не изменилась с тех пор.
Мгновенно оттаяв, Рената озорным жестом потерла нос:
– Ну, тогда я полезла назад.
– Безумие какое-то…
– Безумство! – Рената с вызовом вскинула голову. – В нашей пресной жизни давненько не случалось безумств. Так и состариться можно.
Светлана легонько подтолкнула ее:
– Тогда лезь скорее.
– Ты только не уходи, – выдав глубоко запрятанную боязнь, смущенно попросила Рената и снова по пояс ушла в дыру.
Светлана ответила уже в спину:
– Я здесь. Ты же знаешь…
– Вы уж извините, что я так вторглась на вашу территорию. – По голосу было слышно, что Рената усмехается от неловкости. – Но нам с сестрой почудилось, что вы звали на помощь.
«Да неужели?» – насмешливо отозвалась Светлана про себя.
– Или стонали.
– Ты повторяешься, – шепнула Светлана.
Рената дрыгнула ногой:
– Ну, что-то в этом роде… И потом, наш кот сейчас на вашей стороне. Огарок! Иди сюда. Он вас не задавил? Что вы молчите? Вам нужна помощь?
Светлана прислушалась, но за стеной было все так же тихо. Потом Рената сообщила, не выбираясь назад:
– Он моргнул два раза. Что это значит?
– Наверное, это значит «нет», – предположила Светлана. – Помнишь, как в «Графе Монте-Кристо»? Кто-то там был парализованный… Дед какой-то. Он еще внучку к ядам приучал, чтоб не отравили.
Задняя часть Ренаты раздраженно дернулась:
– При чем тут яды?
– Я просто вспоминаю… Они с внучкой разговаривали миганиями: один раз – да, два – нет. Вроде этого. Может, он пытается поговорить с тобой?
– Вы меня понимаете? – спросила Рената и выкрикнула: – Ага! Один раз!
Светлана пробормотала:
– Уже хорошо.
– Вы не можете двигаться? Да. Совсем? Совсем не может… Но вы все слышите, да? Один раз! И нас слышали? Слышал!
– Чему ты радуешься? – пробормотала Светлана.
Из черной дыры донеслось циничное:
– Ну, он же все равно никому не расскажет.
– Как знать… О чем мы говорили, ты не помнишь?
Но Рената разговаривала не с ней:
– Почему вы нас подслушиваете,
