Болтовня других посетителей и время от времени крики чаек создают успокаивающий фоновый шум. Я прислушиваюсь к сплетням, но, похоже, все они здесь такие же, как в любом другом городе. Мэри «как-ее-там» встречается с Джоной, и ее отец в бешенстве. Время от времени раздаются жалобы на слишком высокие налоги и на кого-то, кто знает, как исправить мир, если бы все его просто послушали.

Здесь все так отличается от города. Там приходится бороться, чтобы услышать каждого. Вместо успокаивающего океана вас окружают автомобильные гудки и полицейские сирены. Я не могу вспомнить, когда в последний раз я ела на улице без желания прижать плечи к ушам, лишь бы шум прекратился.

Вчерашняя дружелюбная официантка замечает меня и подходит с приветливой улыбкой.

— Снова вернулась, да? — весело говорит она. — Не могу сказать, что я тебя виню. Что я могу предложить тебе сегодня?

— Привет, Лили, — тепло приветствую я ее. — Я не смогла удержаться и вернулась. В конце концов, салат из морепродуктов был фантастическим, могу только представить, что все остальное будет таким же. Что бы ты посоветовала сегодня?

Она задумчиво постукивает пальцем по подбородку.

— Если ты в настроении попробовать что-нибудь новенькое, я бы предложила рыбные тако на гриле. Они пользуются успехом как у местных жителей, так и у туристов, а свежий улов — один из лучших.

— Звучит превосходно, — отвечаю я, протягивая ей меню. — Я буду рыбные тако и лимонад, пожалуйста.

— Сейчас принесу. — Она быстро записывает мой заказ, прежде чем вернуться на кухню.

Пока я жду, я пользуюсь возможностью понаблюдать за людьми и собраться с мыслями после разговоров, которые у меня были утром. Местные жители двигаются с легкой непринужденностью, в то время как туристы более оживлены, их волнение очевидно, когда они рассматривают окружающую обстановку.

Я достаю телефон и проверяю свои записи, просматривая информацию, которую я собрала на данный момент. Каждая жертва была туристкой, эту деталь было легко определить из записей в блоге. Это и тот факт, что все они были ограничены в средствах.

Возвращаясь ко вчерашнему посту, я пытаюсь понять, могу ли я использовать его, чтобы немного сузить поиск. Авторы всегда говорят, что жертвы были зарезаны, а тот факт, что вчерашняя жертва не сопротивлялась долго, может быть причиной того, что нет сообщений о ее смерти.

Я просто не могу избавиться от ощущения, что мне чего-то не хватает.

Официантка возвращается с моим лимонадом и ставит его передо мной.

— Твои тако будут готовы через несколько минут.

— Спасибо, Лили, — говорю я, делая глоток освежающего напитка.

Я все еще погружена в свои мысли, когда замечаю знакомое лицо, входящее в кафе. Женщина из агентства недвижимости замечает меня и поднимает руку в знак приветствия, прежде чем подойти к моему столику.

— Привет, Тэйлор, — говорит она, опускаясь на стул напротив меня. — Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе?

— Вовсе нет, — отвечаю я. Проходит мгновение, прежде чем я вспоминаю ее имя. — Как проходит твой день, Мэдлин?

Она пренебрежительно машет рукой.

— О, пожалуйста, зови меня Мэдди. Мой день проходит хорошо. Что еще важнее, тебе пока нравится остров?

Я не могу не улыбнуться ее искрометному характеру: она напоминает мне Шону. Я делаю заметку позвонить ей позже сегодня.

— Здесь хорошо. Все местные жители, которых я встречала, были очень дружелюбны, — отвечаю я.

— Ну, конечно, они очень милы. В данный момент ты всего лишь на один уровень выше туриста. Все они будут просто улыбаться и махать тебе рукой, пока не убедятся, что ты здесь задержишься. Тогда начнется настоящее веселье.

Я моргаю, глядя на нее, но что-то подсказывает мне, что она права. Нелегко и не быстро будет разобраться в этом маленьком городке, но, возможно, женщина, сидящая передо мной, сможет помочь в этом. Откидываясь на спинку стула, я шутливо закатываю глаза.

— А я-то думала, что все маленькие города — это улей сплетен.

Улыбка на ее лице становится огромной, и она наклоняется вперед почти заговорщицки.

— Что ж, я могла бы рассказать тебе немного сплетен, если хочешь. Но лучший человек для сплетен здесь — Аллегра. Она все слышит.

Я тихонько хихикаю, потому что Аллегра вроде как уже рассказала мне об этом.

— Тогда я посмотрю, смогу ли я узнать какие-нибудь сплетни за утренним кофе.

Мэдди ухмыляется.

— Ты уже познакомилась с ней? — спрашивает она.

От моего кивка ее губы приподнимаются еще больше.

— Это здорово! Передай ей от меня привет, когда увидишь ее.

Она машет Лили рукой и заказывает салат из морепродуктов для себя, прежде чем опереться локтем о стол.

— А теперь расскажи мне, с кем еще ты познакомилась?

Усмехнувшись, я перечисляю список людей, с которыми познакомилась на данный момент. Мэдди согласно кивает, но не сообщает больше никакой информации, пока я не упоминаю Рэя. Затем она морщится.

— Да, мне жаль его. К сожалению, у него есть веские причины ненавидеть городских девушек. Его бывшая жена была одной из таких. Честно говоря, из того, что я знаю, весь их брак был дерьмовым, но потом она сбежала обратно в город и развелась с ним в течение месяца.

Я вздрагиваю, понимание помогает мне почувствовать себя менее уязвленной. Мэдди внезапно мотает головой в сторону входа в кафе.

— А как насчет доброго доктора? Ты уже встречалась с ним?

Следуя за ее движением, я оборачиваюсь и вижу мужчину, выходящего из кафе, очевидно, он закончил и направляется к выходу. Он не выглядит достаточно зрелым, чтобы быть врачом, и я думаю, не должно ли быть какого-то правила, запрещающего врачам иметь идеально загорелую, татуированную кожу, потому что я ни за что не пойду к такому красивому мужчине, когда чувствую себя дерьмово.

У него темно-русые, почти каштановые, волнистые волосы, и, как и многие другие на острове, он носит их длиннее обычного. Неужели у них здесь только один парикмахер, который умеет делать только два вида стрижек?

Но меня привлекает не это. А его улыбка. Это большое и очаровательное зрелище, когда он останавливается возле пожилой пары, перед выходом.

— Нет, не встречалась, — отвечаю я, наблюдая за их взаимодействием. Мне определенно нужно создать для него профиль, даже если это будет в основном для того, чтобы помнить, какой он красивый.

— Это доктор Лахлан Хьюз, — говорит Мэдди, наклоняясь чуть ближе. — Он здесь врач общей практики. Ему тридцать, и он самый молодой из всех наших врачей и, наверное, самый нетрадиционный. Но он хорош в своем деле.

— Нетрадиционный? — Спрашиваю я, возвращаясь мыслями к тому, как ножевые ранения описывались