— Вы ведь оттуда?

Вопрос вырвался сам по себе. Да ей и не нужен был ответ. Она знала и так. Старик кивнул:

— Ты правильно чувствуешь, дорогая. Я до сих пор помню запах утренних рос в долине. Холмы… Но я так давно не был там!.. И давно нет тех, кто мог бы помнить меня…

Нелли пошла дальше, как по тонкому льду:

— Вы ведь не можете оставить академию надолго?

Элвин задумчиво кивнул, а Нелли продолжила:

— Неужели её сердце остановится, если вы уйдёте в Гарнар на пол дня?

Элвин изумлённо посмотрел на девушку:

— Ты слышишь его?

Она осторожно кивнула:

— Сразу. Я думала, это нормально… Я, конечно, слышу его не всегда… Но иногда оно, как живое и переливается, как резервы Тай, Эни и Эль.

— Где ты видела сердце, Нелли?

Ректор выглядел как-то странно, испуганно что-ли. И она успокоила его:

— Я никому не сказала, и не скажу. Я поняла уже, что его не видят… А бьётся оно над центральной площадью академии… Ну, я и думала, что это нормально. В Гарнаре так же. Там на площади ведь родовая Стелла древних королей…

Элвин молчал. Долго. Смотрел на Нелли странно. А после попросил:

— Никому, Нел. Не только об академии, или о Гарнаре. А просто о том, что ты способна видеть это… И держи себя в руках. Пусть никто не догадывается, что ты способна видеть суть вещей. Это главное, чем обладали ведающие. То, к чему стремятся тёмные ведьмы, принося жертвы. Видеть суть вещей. Ведь в этом истинное могущество!..

Нелли стало и страшно, и смешно. Она и могущество! Какая разница, что она видит, что человек любит, что нет?.. Задумалась. А ещё она видит слабости… И, если бы у неё не было совести, она могла бы играть на них. Ведь слабости есть у всех…

Элвин потянулся и чуть дёрнул её за кудрявую прядь:

— Эй, нечего печалиться! Это же прекрасно, что мир наш просыпается. И ты — ещё один знак этого. Твоя Йли тоже. Удивительное дитя! Доброе, умное, сострадательное!

Ректор хохотнул:

— Можешь передать Альтее, что твоя Мэй тоже однажды получит стипендию. Потому как, уникальна!

А закончил на диво грустно:

— И с каким удовольствием я сам передал бы Лавилю, что он идиот. Лишить себя такой дочери!

Нелли нахмурилась:

— Это я. Я пожелала, чтобы он не знал.

Старый маг грустно улыбнулся:

— Его не провести, дорогая. Он мог понять. Если бы захотел и присмотрелся к тебе так, как он умеет… Не пожелал… А значит, он дважды дурак…

Три кудрявые головы виднелись у камина, как все вехи, что проходит человек в течение жизни. Светлая, как самое безоблачное детство, у Мэй. Яркая, как самый яркий расцвет, у Нел. И седая, полная знания и сожалений, у Элвина…

Наука ректора не принесла пока Нел каких-то заметных плодов… Хотя, нет. Результат от занятий был, и отличный. Она не зверела и не захлёбывалась от обиды теперь, когда видела отца своей дочери. Элвин никогда не выпытывал у неё подробности, не пытался оправдать его.

Он всего-то говорил с ней. И рассказывал о юности Мара и Лавиля. Позволяя увидеть в лекаре человека. С ошибками и промахами, но и с достоинствами.

Да, она и сама знала уже о многих из них. Адепты, конечно, сплетничали о наставниках и, особенно, о молодом декане. Некоторые называли его выскочкой, который воспользовался дружбой с братом короля, чтобы взлететь.

Большинство же смеялось над завистниками и предлагало сходить и посмотреть, как декан работает с пациентами и оперирует. И попробовать повторить. И добавляли, что никакая дружба не заставила бы такого, как их король, доверить жизнь будущего наследника тому, кто не является самым лучшим.

Декан у первокурсников не преподавал. Нелли не слышала его лекций, не видела, как он работает. Ей хватало свидетельств. И воспоминаний о Лиметте. Там люто ненавидели Лавиля… Шептались, что Чёрный Палач несколько раз не отправился за последний порог, только благодаря своему лекарю. И сама она видела, как он вытянул Мара и Тай…

— Уже за одно это, ему можно простить многое. А за то, что он подарил мне прекрасную дочь, и не пытается забрать её и воспитывать на дормерский манер, можно простить остальное!

Так решила Нел в один прекрасный день, сидя в классе магистра Рувиха. И, смешно сказать, на душе стало радостно. Не совсем уж, но намного легче, чем до того… Она широко улыбнулась. Несколько парней тут же залипли на её лицо, растерялись. А она автоматически подсказала им, как строить заклинание.

Это был прорыв. Во всех смыслах! Парни увидели, что "пустышка Нелли" невероятно привлекательна и прониклись… Девушки, наоборот, расстроились, что объяснимо… А главное, адепты получили себе лучшего из суфлёров потому, что Тал, пусть и не могла ничего, кроме как устраивать катаклизмы, но заклинания знала все. Сходу, не задумываясь.

Магистр Рувих понять не мог, в чём причина того, что первокурсники так необъяснимо и невозможно поумнели. Ему и в голову не могло прийти, что причину "гениальности" курса он усадил посреди класса сам, лицом к аудитории, как к позорному столбу привязал.

Она подсказывала, а, между делом, корчила уморительные рожи, давая понять, что думает по поводу высказываний старого мага. Стоило ему обернуться к ней, и вот он — совершенно застывший, пустой взгляд.

Какой-то умник, из студентов, заметил даже, что такая быстрая и диаметрально противоположная смена эмоций ненормальна. Парни посмеялись. Да, пусть Тал хоть трижды ненормальная! Зато знает всё, подсказывает всем. И занятия, вдруг, стали интересными!..

Занятия превратились в филиал цирка!!! Магистр Рувих искал виновника и зверел. Мерзавцу не поздоровится, когда он доберётся до него! Старика боялись и уважали студенты. Теперь смеются за спиной. Скоро в лицо начнут!.. Магистр закипал и готовил коварный план…

Который, однажды, вынудит Нелли снова столкнуться со своим старым обидчиком лицом к лицу… Но перед этим она встретится с ним уже не раз… Кроме того, случится так,