оказались в водовороте. Не успел опомниться, как увидел, что нас несет на скалу, которую почти целиком скрывал кипящий поток. Свернуть мы уже не могли и, чтобы спастись, должны были проскочить между этой скалой и высоким восточным берегом. Была подана команда. Все затаили дыхание. Вода, лавиной падавшая с высоты 100 футов, смешивалась с пенящимся потоком внизу. Казалось, мы стоим под гигантским душем. Проход был не больше восьми футов в ширину. Ошибись мы на один фут в ту или иную сторону, гибель была бы неминуемой, но послушное воле и умению Синклера судно благополучно проскочило через грозные челюсти смерти, и люди невольно крикнули „ура“». Преодолев одну преграду, Симпсон все же остановился перед второй: ледяной барьер встал на пути. Ждать пришлось пять дней. Только 1 июля отряд был в устье реки.

Лагерь разбили на берегу океана. Льды подступали прямо к берегу — прохода на восток не было.

Несмотря на нетерпение Симпсона, приходилось снова ждать. Отправиться к мысу Тернаген, который был в 180 милях, отряд смог 17 июля. Только за этим мысом могли начаться новые открытия. Опередил ли его Бак, станет известно, когда отряд достигнет мыса. Однако Симпсон надеялся быть первым исследователем неизвестного участка берега, и он торопил людей. Бесконечные препятствия — непроходимые льды, сплошной туман и ураганные ветры — все время задерживали. Расстроенный Симпсон решил отложить поиски прохода до следующего года.

Попутный ветер облегчил возвращение, путь к устью реки Коппермайн был свободен, и через четыре дня отряд был в Боутхавн. Теперь перед Симпсоном стояла новая проблема: где оставить лодки. Он не мог бросить их прямо на берегу у Чертовых порогов. Их могли найти и сломать эскимосы. Планы экспедиции в следующем году будут зависеть от этих судов.

Все три исследователя — Херн, Франклин и Ричардсон, — побывавшие в этом районе до Симпсона, утверждали, что поднять лодки вверх по течению невозможно.

Того же мнения были и спутники Симпсона — Диз, Мак-Кей и Синклер. И только Симпсон был уверен, что по такой большой реке, как Коппермайн, суда можно с помощью канатов и веревок протащить через самые опасные стремнины. Видя, с каким неистовством вода бьется о края пропасти, Симпсон решил, что «узкая часть скалы, на которую можно будет стать и попробовать тянуть лодку находится на небольшой глубине…».

Несмотря на опасность, спутники Симпсона протащили «Кастор» и «Поллукс» через все пороги и поднялись вверх по реке. В 6 милях от устья реки Кендалл они спрятали суда в густом кустарнике. Симпсон снова оказался прав. К этому времени относится запись в его дневнике: «Десятилетний опыт, если им пользоваться умело, может принести больше пользы чем опыт всей жизни».

Самоуверенность Симпсона, даже когда он был прав, не вызывала симпатии членов экспедиции.

От реки Кендалл путь лежал через тундру к Большому Медвежьему озеру, и 14 сентября отряд благополучно вернулся в форт Конфиденс. И здесь Симпсон понял, что его планы на следующий год не встретят поддержки. Диз заявил, что выбывает из игры, Синклер и другие участники экспедиции просили освободить их от похода. Казалось, придется отказаться от поисков Северо-Западного прохода. Однако Симпсон все-таки преодолел сопротивление товарищей, уговорил их продолжать путешествие. Он не пишет, каким образом он сделал это. Можно предположить, что ему помогло известие о неудачах Бака. В дневнике он даже шутит по этому поводу: «Так ничего и не добившись, Бак вернулся обратно».[2]

Вторая зимовка в форте Конфиденс мало чем отличалась от первой. Хозяева форта вновь кормили голодных индейцев. Симпсон продолжал вести научные наблюдения, начатые год назад. Весной к Симпсону пришел эскимос Улигбак, принимавший участие в походе Франклина.

В июне морозов почти не было, термометр показывал от 40 до 70° Ф. За одну ночь растаял почти весь снег, а 3 июня вскрылась река Диз.

15 июня отряд, в составе которого, кроме Симпсона, снова были Мак-Кей и Синклер, вышел из форта Конфиденс. Через четыре дня люди добрались до места, где были спрятаны суда, но здесь их задержала плохая погода. К этому времени река была почти совсем свободна ото льда. 22 июня в И часов отряд подошел к Чертовым порогам. Полоса припая у берегов вновь задержала отряд. 3 июля, на две недели раньше, чем в предыдущем году, исследователи вышли из устья реки Коппермайн в море и направились вдоль берега на восток. На этот раз ледовые и метеорологические условия благоприятствовали путешественникам. Через 17 дней отряд был в бухте Боутхавн, и 27 июля, на месяц раньше, чем год назад, подошел к мысу Боутхавн. Впереди, до мыса Огле, лежало 300 миль неизведанного берега. Вновь Симпсон почувствовал себя первооткрывателем.

Он был полон решимости дойти до устья реки Больших Рыб, чтобы затем пробиться к заливу Бутия (так называлась южная часть пролива Принс-Риджент).

Отряд 11 августа подошел с запада к берегам Кикерктака. В проливе было множество островков, на тех, что побольше, паслись стада карибу. Великое множество этих животных было также на берегах Кикерктака и на материке. Здесь путешественники впервые увидели большие каменные столбы, с помощью которых эскимосы охотятся на оленей. Во второй половине дня отряд вышел из пролива в море — так назвал Симпсон большой участок воды, открывшийся на востоке. От страшного урагана, обрушившегося на следующий день, отряд укрылся в небольшой бухте, которую назвали бухтой Грома; здесь Симпсон провел магнитные наблюдения. Подгоняемый западным ветром, в сплошном холодном тумане отряд опять пошел па восток.

Люди обогнули низкий песчаный мыс Огле, чтобы спрятаться от ветра. Видимость была настолько плохой, что Синклер и Мак-Кей не узнали местность, хотя уж бывали здесь вместе с Баком.

А еще через три дня с развевающимися по ветру флагами отряд приблизился к острову Монреаль и высадился в небольшой бухте, где ровно пять лет назад Бак разбивал свой лагерь. Мак-Кей нашел оставленный Баком тайник: два мешка пеммикана, несколько фунтов шоколада, две канистры с порохом, рыболовные снасти. Но пеммикан был изъеден червями, а шоколад, хоть и завернутый в промасленную кожу, почти весь сгнил.

Экспедиция выполнила основную задачу — исследовала весь берег от мыса Барроу до дельты реки Больших Рыб. Но Симпсону казалось этого мало. И так как до двадцатого, когда решили возвращаться, оставалось еще четыре дня, он предложил выяснить, соединяется ли Бутия с материком. Если Бутия окажется островом, то потребуется еще один поход вниз по реке Больших Рыб и от ее устья вдоль берега к проливу Фьюри-энд-Хекла. Еще во время первой зимовки в форте Конфиденс