– В мире, где все жульничают, только дурак будет играть честно! А ты ведь не дурак? – хитро подмигнул ему рыжий под дружный хохот разгильдяйствующих зрителей. – Это первый ценный навык! Его я дарю тебе бесплатно.

Он хотел добавить ещё что-то, но в этот момент его лицо исказилось гримасой боли, а на левой щеке внезапно образовалась дымящаяся рваная рана, словно выжженная кислотой до самых костей черепа. И без того эфемерный образ фокусника начал мерцать и дрожать, будто связь его источника с миром лат и крыльев нарушилась.

– Ты придёшь ко мне завтра, в это же время, один! Нам надо о многом поговорить! А сейчас уходи! – тихо произнёс «гадский папа», прикрыв шрам рукой, а потом добавил, прежде чем исчезнуть, обращаясь к окружившим их разгильдяям:

– Отпустите его!

***

В это же время в Хельхейме повелительница Царства Мёртвых наводила красоту, склонившись над чёрным зеркалом Вод Забвения. Все, кто хорошо знал эту прекрасную и жуткую богиню, чувствовали, что та нервничает. Конечно, внешне это было практически незаметно, поскольку Хель умела хорошо скрывать свои чувства, но в эти мгновения как-то уж очень порывисто и резко двигался её костяной гребень, вырывая волос за волосом из уже порядком поредевшей причёски, и слишком уж жёстко были поджаты её скорбные, но всё же красиво очерченные губы.

– Ну что о нём слышно в мирах? – нетерпеливо спросила она, когда рядом с её эффектным и величественным ликом возникло отражение долговязого Зомбуша Бездельника.

– Он по-прежнему в заключении, повелительница! Всё в порядке! Ещё немного, и вы унаследуете все права! – отвечал Зомбуш, слегка поправив отъехавшую влево челюсть, чтобы соблюсти придворный этикет.

– Ты лично проверил это? Боюсь, он сбежал и заморочил всех, как в прошлый раз! —проговорила Хель.

– Нет, не сбежал! Я сам видел, как змея-страж выплюнула свою ядовитую обжигающую слюну ему в лицо, повелительница!

Хель кивнула, но это не прибавило ей спокойствия. Зомбуш Бездельник был её дополнительным умом для государственных дум, глазами и ушами в мирах, ибо имел свойство раскидывать мозгами и глазными яблоками направо и налево и отращивать длинные уши, а часто служил и карающей костлявой рукой, но даже сотни дополнительных умов могло оказаться недостаточно, чтобы перехитрить того, кто и в заключении представлял большую опасность.

– Ступай! И скажи Нидхёггу, что я жду его! – сказала Хель, взяв себя в руки.

Она уже знала, что придумала Замзагул, по достоинству оценив этот хитрый ход своей предполагаемой снохи. Было ясно, что вместе им не ужиться – как говорится, к психологу не ходи: принцесса-то с характером, из такой гвозди можно делать – не согнёшь, а в Хельхейме гвозди ни к чему. Зомбуш уже предложил способ избавления от Замзагул после свадьбы, но Хель ещё не решилась на этот шаг.

– Хёггик! – притворно улыбнулась повелительница Царства Мёртвых, встретив приёмного сына. – Да на тебе морды лица нет от горя! Что сотворила с тобой эта крылатая профурсетка?

– Она объявила конкурс на лучшего жениха! – взвыл Нидхёгг, клацая зубами. – Да и юрлыцарь этот опять под крыльями мешается!

– Ты съешь его первым, когда женишься, Хёггик! – успокоила сына Хель. – А с юрлыцарем самое время побеседовать: узнаем условия, да и на него самого посмотрим.

***

Веня и Змия вернулись во дворец, используя тот же потайной ход, по которому выбрались в город. Надо было торопиться, потому что близилось время юридических консультаций для кандидатов в женихи. По коридорам приходилось бежать, и Веня был на седьмом небе от счастья, оттого что Змия больше не старалась высвободить руку. Ему казалось, что он не чувствует ног от радостного волнения. Хотелось бежать вот так вечно в чёрную неизвестность, не думая о прошлом и будущем!

– Ах! – воскликнула Змия, внезапно оступившись.

– Что случилось?! – воскликнул Веня, склонившись над ней.

– Нога! Я, кажется, подвернула ногу! – виновато прошептала девушка. – Здесь так темно! Что же делать?

Веня подхватил её на руки и пошёл вперёд, ощущая терпкий, какой-то огненный аромат духов. Ноша была лёгкой, а ощущение счастья просто зашкаливало! У самого выхода из потайного тоннеля его спутница попросила опустить её на пол, и Веня с сожалением подчинился, но, улучив момент, буквально впился губами в сладкие уста Змии. Это был страстный, неконтролируемый порыв. Потрясающее мгновение слияния, будто соединившее их электрической дугой, подарив незабываемые ощущения духовного и телесного взрыва, желания всецело принадлежать друг другу, было неожиданно прервано странным шелестом, а потом Змию будто вырвало из Вениных объятий.

– Что такое? Что происходит?! – изумился Недозрелов, пытаясь обнять пустоту.

– Прости, мне пора! – тихо и смущённо сказала Змия, как показалось Вене, откуда-то сверху (странная акустика у этих тоннелей!). – Я нужна принцессе. Её Высочество почтит тебя своим визитом, чтобы присутствовать на консультации, я должна ей помочь.

– Я могу донести тебя до твоих покоев! – предложил Недозрелов, но Змия отказалась наотрез и, прихрамывая, быстро скрылась из виду, когда они вышли на свет внутри жилой части Замка.

Веня пожал плечами и пошёл к себе. «Кто их разберёт, этих девушек?! – думал он. – Вроде же, понравился поцелуй? Почему же тогда она ушла?» В своих покоях он сел за стол, ожидая сеанса связи. Змия пояснила, что делать ничего не нужно: изображение собеседника будет возникать само на поверхности стола – так действовал механизм, созданный Апалалом. На всякий случай Веня поправил волосы и положил перед собой увесистый том «Зубастой Конституции», чтобы казаться умнее и серьёзнее. Что говорить женихам, он, как и подобает истинному разгильдяю, не знал, решив действовать по ситуации. Все мысли были заняты другим: ему очень хотелось, чтобы принцесса пришла в сопровождении своей служанки Змии!

***

Её Высочество едва успела вернуться в свои покои и с помощью механических слуг сбросить наряд простолюдинки до прихода советника, с которым они должны были обсудить детали предстоящего конкурса женихов. Серое блио было сильно порвано на спине. Хорошо, что этот сюрприз полностью скрывал плащ! Всё произошло из-за внезапного обращения, которое возникло во время поцелуя: принцесса потеряла контроль над собой, и если бы не железная воля, быстро вернувшая ей прежний облик, Веня мог испытать на себе объятия драконтессы. Женские особи были меньше, чем мужские, но всё равно их размеры и внешний вид производили сильное впечатление на