Шрифт:
Закладка:
И всё же, сегодняшнее выступление сказалось на душевном состоянии девушки. Похороненные в глубине сознания мысли и чувства восстали из могил от прямых вопросов Эрика.
— Рассказывать об этом, — она глубоко дышала, стараясь, чтобы голос не дрожал, — для меня так же болезненно, как для тебя — снимать маску.
Он пригубил ещё вина, глядя в сторону.
— Тебе никто не говорил, что ты страшно упрямая женщина?
— …именно это тебе во мне и нравится, мой дорогой Эрик.
Призрак Оперы встретился с ней взглядом, и теперь Изабель видела в его карих глазах не игривость, но сгустившиеся грозовые тучи. Он осушил свой бокал парой глотков, после чего коснулся маски и медленно снял её.
— Только потому, что сегодня ты настаивала на долгом, спокойном разговоре.
Изабель ожидала, что облик Эрика внушит ей ужас, но этого не случилось. Правая половина его лица по-прежнему была чудовищной открытой раной, каждое движение мышц явно причиняло мужчине боль. И всё же, Изабель смотрела на его уродство не с жалостью, но с подчёркнутым вниманием.
Она слишком часто видела его в маске, так что ей хотелось получше запомнить его настоящий внешний вид.
— Лучше бы ты закричала, — вздохнул Эрик.
— С этими шрамами или без них, ты для меня остаёшься дьявольски талантливым артистом и единственным мужчиной, который выводит меня из себя.
Эрик посмотрел на неё, но в его глазах Изабель видела только тоску и грусть вместо привычного мрачного веселья.
— Ты не показалась бы на людях с таким уродом.
Изабель нахмурилась. Эрика не переубедить, он всё равно не поверил бы, что девушку не тревожил его жуткий внешний вид.
В конце концов, он уже целых пять лет считался мёртвым, жил в тени театра и не снимал маски. Одним разговором не разрушить убеждений, с которыми он жил так долго.
— Эрик… — она невесело улыбнулась. — Ты тоже не захочешь показываться со мной на людях, если узнаешь меня получше.
— Для этого мы сюда и спустились.
Изабель осушила свой бокал и без слов потребовала ещё. Эрик исполнил её просьбу.
— Ты расправился с Леру, потому что мстил, — вздохнула девушка, крутя бокал пальцами, держа его за ножку. — А я… убила из-за своих амбиций.
Слова дались легче, чем предполагала Изабель. Закрыв глаза, она сделала глоток вина, рассчитывая, что это придаст ей сил.
К чёрту всё. Они в равных ситуациях. Два убийцы, два чудовища, два человека, которых разрушил талант.
Эрик очарован её голосом, но что случится с его чувствами, когда он узнает правду? Он оставит её в покое? Отвернётся? Или же, поддавшись жажде справедливости, повесит её на глазах у зрительного зала?
К чёрту. Она молчала восемь лет. Восемь долгих, полных одиночества, кошмаров и самоистязания лет.
— Ты убил врага, — от волнения руки Изабель затряслись, — а я…
Её горло сдавил спазм. Изабель провела дрожащей ладонью по лицу, пряча слёзы. В который раз она уже плакала перед этим мужчиной? Подобные эмоции Изабель позволяла себе только в полном одиночестве.
Эрик коснулся её руки, от чего Изабель подскочила с места. Ей хотелось бежать, хотелось спрятаться, лишь бы не продолжать этот разговор.
Грубо схватив её за плечи, мужчина притянул её к себе, сжал в крепких объятиях. Едва дыша, Изабель зажмурилась, стискивая пальцами рубашку у него на груди.
— …мать, — всхлипнула она, содрогаясь от приступа рыдания. — Эрик, я убила свою мать!
Глава 9
Когда происходит трагедия, человеческий разум, вспоминая о событиях ужасного дня, склонен фокусироваться на незначительных, маловажных деталях. Вот и сейчас Изабель прекрасно помнила, что в то злополучное утро ей не спалось, что она в предвкушении бродила кругами по комнате, что едва сдерживалась, чтобы не начать репетировать. Делать последнее категорически запрещалось в их погрузившемся в тишину доме. Это касалось как пения, игры на инструменте, так и безобидного прослушивания музыки.
Запрет появился в тот самый день, когда её отца — обыкновенного гитариста, зарабатывавшего на жизнь в дешёвых кабаках — нашли недалеко от места работы. В луже крови. С ножом в груди и без кошелька.
Последний факт всегда казался Изабель гадким. Жизнь папы, бесценная для неё, стоила всего каких-то пару тысяч франков.
Мама — Ивет Идо — боялась, что дочь повторит судьбу отца. Поэтому она запретила Изабель посещать музыкальную школу, репетировать в церковном хоре и даже думать о будущем на сцене, в театре, с микрофоном в руках. Вот только Изабель была глуха к переживаниям матери, да и спасение от горя и одиночества она находила в искусстве.
— Несносное дитя, — только и прокомментировал Эрик, покачав головой. — На твоём месте я бы поступил так же.
— К счастью, — произнесла Изабель, глядя перед собой. Сейчас она была к нему слишком близко — непозволительно близко для отношений, в которых нужно соблюдать дистанцию. Девушка сидела рядом с мужчиной на мягкой софе и согревалась жаром его объятий, — ты никогда не был на моём месте.
— Как и ты — на моём, — с этими словами он коснулся губами её лба.
Закрыв глаза, Изабель продолжила. Она сама не понимала, чем руководствовалась в тот день. Возможно, она просто устала жить с тайнами, возможно, ей просто хотелось порадовать мать своими успехами. А ведь они были. И немалые. Изабель пророчили светлое будущее в театре и бюджетное место в университете.
Она была до того счастлива, что была уверена, будто бы мама разделит с ней её радость. Папа бы точно гордился своей бойкой дочерью.
— Мне выдали роль в «Salle Molière» в Лионе, — выдохнула Изабель. — Небольшую. Уже не помню, кого я играла. Помню, что должна была, как и сегодня, спеть в прологе.
Тогда Изабель работала в небольшом театре неофициально, поэтому зарплату ей выдали билетами. В тот день артистка, которую девушка замещала, сорвала голос, так что свой дебют на сцене Изабель воспринимала как свалившуюся с небес удачу.
Вот только, погрузившись в творчество, фактически сбежав из дома в театр, она забыла, каким деспотом была Ивет.
— В зрительном зале шоу было интереснее, чем на сцене? — спросил Эрик, когда девушка надолго умолкла.
Изабель сжала губы в линию, стиснув пальцами подол платья. Замечание мужчины попало в точку и, как обычно, было жестоким и хлёстким в своей прямолинейности.
— Я не добралась до первого припева, как она забралась на сцену и стала срывать с