его никто не мог встречать в космовокзале, поскольку, во-первых, никто не должен был знать, что он прибудет сюда, а во-вторых, потому что, если по правде, на самом деле пилота Эриха Тотенкопфа никогда не существовало. Знакомые пираты никогда не стали бы столь вызывающе сигнализировать в космопорту благоустроенного мира Грюнемеер.

И все же…

Человек знал, что если бы рыжий паренек вышел из вокзала один, он бы заговорил с ним.

Пока что он занес в базу данных номер микролитражки, изображения рыжего и его спутницы. Он сделал это легко, поскольку при всей своей невзрачности, гость благоустроенной планеты Грюнемеер мог немало.

Свет, который различил глаз человека, не только раздражал всякие палочки и колбочки глазного дна. Такой же свет использовался для передачи информации по оптическим волокнам — они второй нервной системой змеились под кожей по всему телу. Под бледной, поросшей где полагается рыжеватым волосом кожей нашлось бы очень мало органов, знакомых врачам. Зато ксенотехник обнаружил бы массу интереснейших устройств. Впрочем, нашлась бы немалая работенка и ксенобиологу.

Таких Очень Специальных особей во вселенной называют ксеноргами. Их немного, поэтому вопрос — люди ли они, до сих пор остается открытым. В данное время данное существо воспринимало себя как человека. Если вам требуется подробнее, то особью мужского пола по имени Джей.

Он очень не любил всевозможные странности и совпадения. Все эти штуки слишком часто заставляли менять планы и вообще мешали работе. Когда неприметный пассажир остался на вокзальной площади в одиночестве, глаза наконец остановились на такси. Водитель давно перестал выжидательно посматривать в сторону одинокой фигуры под козырьком входа. Он почти дремал, когда человек наконец подошел к машине:

— Вольфберг?

— Двадцать пять марок! — выдохнул вместе с сигаретным дымом в полуоткрытое окно фарер.

Человек сел в экипаж, пристроил на коленях нехитрый багаж:

— Поехали. Розеналлее, сто два.

Фарер погасил сигарету, кивнул. Желтый таксомотор неспешно поднялся в воздух.

Пригородный поселок Вольфберг представлял собой разбросанные по трем неравным, пологим возвышенностям тонущие в зелени асфальтовые улочки. Из мокрой листвы выглядывали разнообразные мокрые черепичные крыши, мокрые печные трубы темно-красного кирпича и роняющие капли, крашеные черным мокрые флюгеры. Жили здесь представители нижнесреднего класса, то есть начинающие дельцы, юристы, врачи, инженеры, жили мелкие лавочники и мелкие чиновники, благополучные пенсионеры, и еще жили в поселке достигшие высот процветания наиболее высокооплачиваемые из рабочих — оптики, электронщики, оружейники, наладчики и мастер-механики.

Вольфберг находился прямо посередине между космопортом и мегаполисом Новый Берлин. Аллея Роз расположилась в ложбине межу двумя холмами. Сейчас розы оказались мокрыми и неряшливыми кустами, широкими полосами отделяющими мокрый асфальт проезжей части от мощеных оранжевым кирпичом тротуаров.

Заплатив фареру, человек вылез из экипажа, неспешно повесил сумку через плечо, задумчиво осмотрелся, проводив глазами такси. Сторонний наблюдатель определенно решил бы, что этот человек никуда не спешит.

Дом номер сто два тонул в мокрой зелени, откуда выглядывала коричневая двускатная крыша и толстая кирпичная дымовая труба. На трубе имелся и флюгер в виде танцующего чертенка.

Человек осмотрел все это, словно прицениваясь, одобрительно кивнул. Включил метеополе — небольшой приборчик, силенок которого хватало только на то, чтобы дождевые капли отталкивались от одежды, стекая на мокрый тротуар.

Оглядевшись, человек с рассеянным видом двинулся прочь от дома номер сто два по аллее Роз, лениво поглядывая по сторонам. Миновал небольшой, очень уютного вида торговый центр, купив в нем гамбургер, жуя булку с котлетой, повернул под прямым углом и двинулся по улочке, которая вела на один из холмов.

Чем выше карабкалась улочка на склон холма, тем скромней становились газоны, тем меньшего размера дома стояли по сторонам.

Неспешно дойдя почти до самого верха, путник направился к одноэтажному домику за символической изгородью из нескольких пластиковых труб. Подойдя ближе, стало видно, что крыша на самом деле всего лишь грубая, пластиковая имитация черепицы. Черный флюгер на поверку оказался покрытым копотью, вдобавок сделанным из тонкой, поеденной ржавчиной жести, а кирпичная труба сложена из щербатых кирпичей, явно добытых из некоей старой кладки.

Человек взглянул на адрес, написанный на почтовом ящике, кивнул себе. Поискал кнопку звонка, не нашел, поэтому просто постучал в дверь.

— Кого еще там несет? — грубо спросили изнутри.

— Это всего лишь странник, который хочет спастись от непогоды, — негромко сообщил человек.

— Брат-странник? — гораздо вежливей уточнили из дома.

— Совершенно верно, — спокойно согласился путник, хотя в его виде ничего монашеского не ощущалось.

— Погоди-ка малость, — уже смущенно попросил тот же мужской голос из недр домика.

«Братьями» гораздо чаще величают себя члены тайных обществ, чем обычные монахи. Обращение «брат-странник» сразу сказало хозяину, с кем он имеет дело. Так называли себя только члены так называемого Хакерского Братства — не регистрированной нигде подпольной организации, которая тем не менее принимала заказы на выполнение разного рода деликатных поручений.

Через несколько минут изнутри загремели запоры. Дверь приоткрылась, в щель показалась половина небритого лица, голая мускулистая рука, почесывающая ярко-рыжую лохматую голову. На лице так же имелся воспаленный глаз, моргающий от яркого уличного света.

— Март?

— Допустим, — буркнул хозяин.

— Меня зовут Джей, я без приглашения, но… Можно войти? — спросил неприметный человек.

— Джей? Хмм… Да, конечно. Я не ожидал. То есть я думал, что это одна девчонка, — несколько сумбурно бормотал хозяин, приоткрыв дверь пошире и отодвигаясь вовнутрь. Как только гость проник в прихожую, хозяин тут же запер входную дверь. Он запер дверь не только на несколько замков, но и на парочку крепких засовов.

— Прямо осадное положение, брат-странник, — вопросительно фыркнул Джей.

— Угу, — печально вздохнул хозяин, протягивая руку, — Добро пожаловать, брат-странник, в миру я Мартин Блом. Будь, как дома.

— Спасибо. Сейчас я Эрих Тотенкопф, — улыбаясь, пожал протянутую руку Джей, — Забавно посмотреть, каков ты на самом деле. Я представлял тебя лет на двадцать мудрее и килограммов на двадцать тяжелее. Что у тебя за проблема?

— Только не смейся, — мрачно попросил Мартин, — В меня влюбилась местная чумовая девица. Дочь лавочника. Толстая, как корова, и такая же тупая. Бегемот, который все еще разъезжает на велике. В общем, сохла она по мне месяца два, потом поняла, что мне на нее насрать, пошла советоваться с матушкой. Кстати, ты шнапс пьешь?

— А не рано? — иронично спросил Джей. Мартин отмахнулся:

— Нормально. Пошли. Вещи брось вон в ту комнатенку, это у меня гостевая спальня.

«Гостевая спальня» оказалась маленьким тесным чуланом. Впрочем, там даже имелась мебель, а именно — раскладная кровать, на которой валялась подушка и шерстяное тонкое одеяло. Мартин принес из шкафчика в прихожей смену постельного белья, бросил на раскладушку. Голые стены с