Шрифт:
Закладка:
Сармат покачал головой.
— Лучше никому туда не лезть. Пока я не пойму, что там не так.
«Или это так и останется реактором на ручном управлении,» — мрачно подумал он, глядя мимо Ассархаддона. «Хорошо, Конар этого не видит. Дикость и чушь…»
24 ноября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»
Гедимин стоял над твэлом и ждал. Прошло уже полчаса с тех пор, как сармат заменил один из испытанных стержней новым, привезённым с утра из топливного цеха «Гекаты». За это время он не прикоснулся к образцу ни разу — только стоял и смотрел то на твэл, то на дозиметр. Выждав ещё минуту, он вынул стержень и вынес его наверх.
— Константин, — сказал сармат, отодвинув ипроновый экран от коммутатора. — Зайди сюда.
— Это обязательно? — отозвался Константин; судя по голосу, он не обрадовался приглашению.
— Лучше бы ты нашёл Хольгера, — сказал Гедимин. — Но если его нет, иди сам.
Из коммутатора донеслось выразительное фырканье. Семь минут спустя шлюз открылся, и Константин подошёл к сармату, склонившемуся над стержнем. Гедимин положил озадачившую его деталь на стенд и осторожно вертел её, разглядывая со всех сторон.
— Тьфу ты! — не выдержал Константин, останавливаясь в полуметре от стенда. — Трогать это я не буду, хоть на коленях проси.
— Не трогай, — равнодушно ответил Гедимин, разворачивая к нему экран дозиметра. — Это видел? Полчаса в твэле. Никаких признаков реакции.
Константин мигнул. Несколько секунд он разглядывал экран, потом включил свой дозиметр и осторожно поднёс к стержню.
— Действительно, — признал он, протягивая к стенду вторую руку — с включённым анализатором. — Есть следы облучения, но больше ничего… Состав тот же, что обычно?
— До атома, — отозвался Гедимин, выключая приборы и прикасаясь к стержню пальцами. — Всё как обычно. Кроме одного… Это «ириен».
Константин резко повернулся к нему, забыв свернуть щупы анализатора.
— Ириенский ирренций? С чего ты это взял? Тебе же присылают только «лунник»…
— А это — «ириен», — угрюмо сощурился Гедимин. — Определённо. Зачем его сюда прислали?
Он посмотрел на стену, где висели ещё не опробованные стержни. «Там тоже „ириен“? Синтезный цех что-то перепутал? Непохоже на них. Надо сказать Ассархаддону… Hasu!» — его передёрнуло. «Он опять кого-нибудь расстреляет. А мне что делать? От „ириена“ никакого проку…»
— Стой, — Константин щёлкнул пальцем по наплечнику Гедимина, и сармат удивлённо мигнул. — Попробуй ещё раз. По одному «ириенскому» стержню на твэл. Подержи пару часов, вдруг разгорятся.
27 ноября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»
В этот раз последним в столовую пришёл Хольгер. Взяв свой паёк, он быстро просочился сквозь строй охраны и сел на свободное место рядом с Гедимином, на ходу вскрывая контейнер с водой.
— И где Ассархаддон, когда он нужен⁈ — хлопнул ладонью по колену Линкен, оглядываясь по сторонам. Бить по столу он опасался — несколько раз столешница раскалывалась от неосторожного удара.
— Зачем он тебе? — спросил Гедимин. На несколько секунд он отвлёкся, чтобы молча пожать руку Хольгеру, и теперь подозревал, что упустил какую-то деталь.
— Вместо «кагета» прислали «ириен», — Линкен сердито фыркнул. — Сорвали испытания! Мать моя колба, кого-то надо расстрелять!
Гедимин мигнул.
— «Ириен» для бомбы? Она же не взорвётся. И все это знают.
Из-под шлема Константина донёсся смешок.
— Да кто знает все эти тонкости, кроме нас четверых⁈ И, кстати… Линкен, почему ты так уверен, что ирренций — с Ириена? Там что, маркировка?
— Что я, «ириен» от «кагета» не отличу? — фыркнул взрывник. — Ты просто не видишь ирренция. На экране они все одинаковые. А на деле никогда не перепутаешь. Атомщик, ты с «лунником» работаешь?
Гедимин качнул головой.
— У меня несколько стержней из «ириена». Хорошие, не вспыхивают. Но разгораются по два часа.
Линкен мигнул.
— Так и тебе насовали «ириена»? Ядро Юпитера… Давай напишем Ассархаддону! Они там, в распределителе, совсем мутировали!
— Он же начнёт расстрелы, — напомнил Гедимин. — Я завтра спущусь к Хильде. Спрошу, что она знает.
— Хильда не знает ничего, — сказал Константин. — Распределяет Инженерный блок. А на них мы так просто не выйдем.
— Я напишу Ассархаддону, — решительно сказал Линкен. — Пусть хоть всех расстреливает. Сорвали мне два испытания, макаки драные…
05 декабря 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»
Гедимин закрыл новые контейнеры и, осторожно взяв их в руки, пошёл к шлюзу. Константин, до того разглядывавший что-то на мониторе телекомпа, обернулся и окликнул его.
— Какой это ирренций? «Лунник»? Больше тебе не присылают «ириен»?
— Прислали ещё, но я сам просил, — ответил Гедимин. — Хочу кое-что проверить. Может, ты был прав, — так реакция пойдёт ровнее…
Константин торжествующе фыркнул ему в спину, но сармат больше не оборачивался.
…Стержни из «ириена» разгорались неохотно — и не все. Те четыре, что прислали Гедимину в первой, «замаскированной», партии, кое-как удалось приспособить, ещё два сармат отправил в Химблок на изучение и переработку, мощность реактора слегка снизилась, но перегреваться он стал гораздо реже — примерно раз в три часа. «Посмотрим, что прислали сегодня,» — сармат отложил большую часть контейнеров, взял два из них и отодвинул защитный экран, прикрывающий яму бывшего бассейна. «Проверю сначала эти.»
Под ногами на спуске лежала пластина из рилкара; свет реактора падал на неё под углом, частично проходя насквозь, и прорезанные в ней глубокие борозды оставались в тени. Гедимин остановился и удивлённо посмотрел на неё. «Вчера этого не было. Что это, и зачем?»
«Правила безопасности» — нащупал он буквы на поверхности плиты. «Запрещается: вынимать стержни, твэлы и сборки из работающего реактора…»
Значки были мелкие, их поместилось
