Шум живой улицы тут же окутывает нас, здесь куча машин, довольно большая проходимость людей и высотки вокруг, мы с Джеком словно заточены в клетки из небоскрёбов совсем недалеко от Верхнего Ист-Сайда. И небоскрёб One57 высотой больше 300 метров, это потрясающее здание, его фасады выполнены в виде перемежающихся полос из тёмного и светлого стекла, словно морские волны, на которых переливается солнечный свет. Я знаю, что это жилой дом, но часть его занимает отель.

Но мы недолго стоим на шумной улице, уже в следующую секунду Джек тянет меня за собой прямиком в высотку.

— Джек, зачем мы туда идём? — обеспокоенно спрашиваю его я, потому что прекрасно знаю, что в подобное здание попасть просто невозможно, если ты не знаешь кого-то из его жильцов, а заходим мы именно с входа для проживающих в этом доме, а не в отеле.

Но Джек мне не отвечает, и как только мы попадаем внутрь высотки, то уличный шум моментально стихает, здесь потрясающая звукоизоляция. Интерьер выполнен в спокойных умиротворенных мягких тонах, все очень лаконично и вместе с тем стильно. В отделке много камня и металла. На стене экраны, которые работают как живые абстрактные картины. Много черного и темно-коричневого, но мрачности или недостатка света не ощущается. Наоборот, зайдя сюда с шумной 57-й улицы, мы с Джеком попали в спокойное и тихое место, где почти ничто не напоминает о суете за окном.

— Мистер Фостер, мисс Олдридж, — приветствует нас консьерж, и я едва ли не теряю дар речи. Чёрт, что происходит?

— Добрый день, — кивает ему в ответ Джек и проводит меня дальше по лобби к лифту.

— Джек…

— Подожди ещё минуту, Клэр, — с довольной физиономией перебивает меня он.

Здесь совсем пусто, словно здесь лишь мы с Джеком, консьержем и охранниками, но это ведь жилой дом и где же тогда все его жители?

Лифт приезжает довольно быстро, и он также пуст.

Зайдя в лифт, Джек нажимает на последний 75 этаж и… кажется, мои догадки оправдывают себя.

Полная тишина в лифте, крепко сжимающая мою руку тёплая ладонь Джека и заполняющее пространство волнение.

— Джек…

Я не успеваю сказать то, что хотела, потому что лифт вдруг останавливается, сопровождая свою остановку классическим звуком и створки лифта разъезжаются в стороны.

Я была уверена, что сейчас увижу перед собой коридор, вдоль которого расположены квартиры, как и во всех жилых высотках, но здесь… здесь, похоже, всё по-другому.

Когда лифт останавливается, мы с Джеком попадаем не в коридор, а сразу в квартиру и я теряю дар речи, не знаю, что сказать и как вообще на это реагировать, потому что прямо перед нами с перил лестницы свисает надпись «Добро пожаловать домой».

Пару секунд полного оцепенения и я, наконец, поворачиваюсь на Джека, который не сводит с меня пристального выжидающего моей реакции взгляда.

— Джек… это… что? — вырывается у меня нервный смешок.

— Это наш дом, — с лёгким волнением на лице выдыхает он и, не отпуская моей руки, Джек выходит из лифта, ведя меня за собой.

— Ты шутишь? — вновь нервно усмехаюсь я, чувствуя, как от чего-то бешено колотится сердце, а ноги становятся словно ватными.

— Нет, — улыбаясь, поджимает губы он, и мы выходим из зоны коридора в огромную гостиную, с панорамных окон которой открывается просто невероятный вид на Центральный парк.

— Господи, Джек, — едва слышно шепчу я не в силах скрыть восхищения.

Я видела фотографии с видом на Центральный парк с высоты птичьего полёта, эти фотографии… они прекрасны, эти виды прекрасны, но когда ты видишь подобную красоту сам вживую… это потрясает, это уносит землю из под твоих ног.

— Это потрясающе, — всё ещё шепчу я и с трудом перевожу взгляд на довольного своей работой Джека, который продолжает внимательно следить за моей реакцией.

Но я смотрю на Джека лишь секунду, потому мой взгляд переносится на квартиру, в которой мы находимся, на лоджию, на которую я хочу выйти, чтобы стать к этим видам ещё ближе.

Высокие потолки, светлые стены и тёмный пол, огромная гостиная выглядит так, будто здесь уже давно живут, так всё уютно. Большой бежевый диван и пара кресел у небольшого стеклянного столика, на котором стоят цветы, и лежит пара журналов, всё это обращено к окнам и лоджии, на которых также имеются светлые шторы, которые сейчас собраны, а на стене висит телевизор. Разбавляющие светлый интерьер более приглушённые детали декора, большая картина известного художника прошлых столетий, имя которого от шока я просто забыла, вазы, наполненные свежими цветами и это всё, что на данный момент бросается мне в глаза… и ещё лестница. Вантовая словно закручивающаяся лестница из светлого дерева ведущая наверх и отсюда, с первого этажа этой квартиры видно малую часть второго этажа.

— Нравится? — с ноткой напряжённости в голосе спрашивает у меня Джек в тишине этой комнаты. И клянусь, на секунду я и вовсе забыла, что он здесь.

— Джек, что это такое? — всё ещё не осознавая происходящего, спрашиваю я.

— Джессика и Адам помогали мне с обустройством, я хотел сразу въехать сюда с тобой и Жози, но я хотел, чтобы для тебя это был сюрприз, поэтому если тебе что-то не нравится…

— Боже, Джек, мне всё нравится! — перебиваю его я. — Просто это так… неожиданно!

— Ты же не думала, что мы будем жить на Лонг-Айленд, или может в моей старой квартире? — подходит ко мне он. — Идём, я покажу тебе наш дом.

Джек уверенно идёт вперёд, ведя меня за руку прямо за собой, и мы направляемся к лестнице, ведущей на второй этаж, а всё внутри меня будоражится от происходящего.

— Внизу только гостиная, обеденная зона и кухня, но думаю, я покажу тебе это в последнюю очередь, — говорит Джек, пока мы поднимаемся на второй этаж.

Перед нами несколько коридоров, в которых по несколько дверей и Джек сразу же ведёт меня в один из них. Здесь всё деревянное и это придаёт уюта, шарма, старины… мне нравится.

— Это наша спальня, — открывает Джек самую последнюю дверь в одном и коридоров.

Мягкие бежевые и коричневые тона тут же окружают меня, а внимание моментально привлекает большая высокая кровать с высоким балдахином, по бокам стоят тумбочки со светильниками, у подножья мягкий пуф, ковёр, бежевые собранные по бокам шторы на больших окнах… ещё одна лоджия, деревянный рабочий стол и много дверей.

— Там твоя гардеробная и твой кабинет —