струя.

– Против него? – прошептал Ловец. – Со всем уважением, мэм… Вы пытаетесь нас убить?

Тут Леннон впервые выказал какие-то эмоции: один уголок его губ приподнялся в кривой улыбке.

– Вряд ли это представляет какую-либо угрозу в спарринговых матчах, да, Кэтчвик? Или на первом курсе больше не преподают основы фантомных призывов?

– Не дразни их, – приказала Дэнт, но, похоже, она тоже скрывала смех, глядя на Ловца. – Убить тебя, Кэтчвик? Нет. Вовсе нет. – Ее лицо неожиданно стало серьезным. – Подтолкнуть тебя? Да. Подшлифовать тебя? Да. Выковать из вас нечто большее, чем вы есть сейчас? Да.

– За два часа? – непонимающе спросил Рэй.

– Для начала, – загадочно ответила капитан. – Вы удивитесь, когда узнаете, чему могут научить правильно проведенные два часа.

– Это при условии, что у вас есть эти два часа, мэм, – сказал Леннон, пристально рассматривая Рэя. – В таком темпе нам повезет, если мы закончим разминку до того, как вам придется отправить их в душ.

– Твоя правда, – кивнула Дэнт, встретившись взглядом с глазами Рэя, Арии, Вив и Ловца, с каждым по очереди. – Вряд ли я намерена навязывать кому-то из вас свое предложение. Думаю, вы все имеете некоторое представление о том, что может произойти. Если кто-то из вас предпочитает провести вечер иначе, я организую боевые симуляции на другом поле. Она сделала паузу, давая им осмыслить сказанное. – Кто-нибудь хочет сойти с этого поезда?

– Нет, мэм!

Реакция была незамедлительной и коллективной: Рэй и все остальные сразу же выпрямились, услышав ее вопрос. Они могли не верить в происходящее (в конце концов, они стояли в одной комнате с Кнутом), но Рэй знал, что никто из них не был настолько глуп, чтобы упустить такую возможность, какой бы неожиданной она ни была.

Дэнт старательно сдерживала улыбку.

– Хорошо. Я так и думала.

Ее НОЭП коротко вспыхнул, и поле позади нее ожило, на мгновение озарившись сплошным белым цветом. В проекции появились пять красных стартовых кругов, четыре из которых располагались в шахматном порядке в пяти метрах от внутренней стороны каждого кардинального направления по периметру, а последний – в центре боевой зоны.

– Думаю, вы сможете найти свои позиции, верно? – спросила капитан, когда поле закончило манифестироваться.

– Мы… Мы что, навалимся на него все разом? – Вопрос Вив прозвучал неожиданно. Обычно она была самой вспыльчивой в их группе, но в данный момент выглядела слабой, словно котенок. Даже Вив, очевидно, не нуждалась в подсказках о том, с чем им предстоит столкнуться.

– Даже будь с тобой половина класса, этого все равно было бы недостаточно, Арада, – прямо сказал Леннон, отвернувшись от них и шагая на поле. Как и в раннем заявлении Арии, в этом утверждении не было ничего самодовольного. Никакой бравады.

Это был просто факт, и все они это знали.

Леннон очутился в центре арены еще до того, как ребята достигли своих стартовых колец. Он расслабленно наблюдал за тем, как они, бросив сумки у двери, выходят на поле. Когда Ария, которая заняла самое дальнее кольцо по периметру, наконец-то добралась до своего места, Леннон медленно повернулся, чтобы обратиться к ним.

– Сначала вы покажете мне, что умеете. По очереди. Я видел, как вы сражаетесь, но это вряд ли поможет мне оценить вас. Кроме того, – его взгляд ненадолго упал на Рэя, – всегда есть шанс, что один или двое из вас научились новому трюку с начала недели.

Кнут ухмыльнулся, когда трое курсантов посмотрели на Рэя с взаимным удивлением. Затем его взгляд переместился на Ловца.

– Ты. Кэтчвик. Используй против меня все, что у тебя есть.

– Э-э-э, м-м-м… я-а? – спросил Ловец, бледнея и бестолково указывая на себя.

Однако в ответ Леннон посмотрел на Дэнт, молча стоявшую у края поля. После секундного колебания капитан кивнула.

В мгновение ока Леннон исчез.

Бам! Ловец взлетел в воздух, пораженный ударом третьекурсника, пронесшимся со всей силой орбитального поезда. Кэтчвик с такой силой врезался в невидимую стену почти в десяти метрах от него, что проекция немного искривилась, а затем спружинила, отбросив к границе, словно поле разочарованно выплюнуло его на пол.

– Есть ли в этой комнате еще один Кэтчвик, первокурсник? – ровно спросил Леннон задыхающегося и хрипящего парня. Красный свет исчезал из его глаз.

Руки Рэя онемели. Он заволновался, когда Ловец, пытаясь отдышаться, медленно перекатился на руки и колени. Рапира кашлял пару минут, одна рука поднялась и вцепилась в ткань боевого костюма чуть ниже груди.

Рэю следовало беспокоиться, но он мог только глазеть.

Это было так быстро… Леннон, конечно, применил «Рваный шаг», но Рэй не успел заметить его перемещение. Более того, третьекурсник не призвал свое устройство. Ну, не в полной мере. Не было никакого физического призыва, фантомного или иного, и красное свечение, которое уже потухло в глазах старшекурсника, стало единственным намеком на то, что он использовал что-то свыше естественной способности двигаться.

Он развил гигантскую скорость, не имея ничего, кроме едва потенциала своего УБУ.

– Если вы так серьезно ко мне относитесь, возможно, мне следовало бы представиться, – вслух решил Леннон, оглядывая Рэя и остальных, пока Ловец тщетно пытался встать на ноги. – Меня зовут Кристофер Леннон, хотя я могу быть известен вам как Кнут. – Я а-тип, как и курсант Уорд. Мой УБУ-ранг, – говоря, он слегка улыбнулся, – а8.

Он посмотрел на Рэя, и выражение его лица опять стало хищным.

* * *

Затем последовали два самых изнурительных часа в жизни Рэя и, как он подозревал, любого из его друзей. Забудьте о боли послеоперационного выздоровления. Забудьте об усталости от тренировок Майкла Бретца или напряженности внутриинститутских боев. Несмотря на все усилия, все четверо не только не смогли нанести Леннону ни единой царапины, но даже не заставили его манифестировать УБУ – хотя бы частично.

Первые полчаса или около того Леннон занимался индивидуально в поединках по несколько минут, крича и побуждая их бросить сражаться всем, что у них было. Несмотря на отсутствие помощи со стороны своего устройства, он каждый раз позволял Рэю и остальным помериться силами на поле, и всегда заканчивая тренировочные схватки жестоко, часто приводя к зафиксированным сотрясениям мозга, переломам костей или разрывам органов, хотя и использовал в бою только голые руки. Все это время Кнут сохранял спокойное непроницаемое выражение лица и лишь слегка приподнял бровь, когда Рэй в первый раз призвал Шидо и устройство завихрилось в новой парной форме вокруг его рук. Разумеется, это никак не повлияло ни на исход первого поединка, ни на последующие три.

Более того, первые полчаса оказались самой легкой частью вечера.

Кристофер Леннон был легендой на