Сын лишь согласно кивнул. Он едва не женился на Эльфледе, дочери короля Оффы, владыки Мерсии – одного из британских королевств, основанных англосаксами. А потому Юный был немного сведущ в делах последних...

- Однако же ярлы данов быстро поняли всю пользу набегов на Британию. И вскоре сами возглавили их, привлекая недавних разбойников в свои ватаги. А следом и простые бонды из числа тех, кому уже не досталось клочка отцовской земли, присоединились как к набегам, так и морскому разбою датских ярлов… Пятнадцать лет они воюют на море – и пятнадцать лет все успешнее грабят британское побережье, сын мой. О чем тебе это говорит?

Юный постепенно стал понимать мысль Великого:

- О том, что разбойники получили боевой опыт? Но отец, это опыт налетчиков, истребляющих тех, кто слабее, побеждающих внезапностью удара… Ну и за счет большей численности в момент нападения.

- Верно. Но это не мешает ярлам постепенно увеличивать свои дружины, обучая воинов всем премудростям ратного искусства. И в поход на ободритов, конунг Гудфред собрал вовсе не ополчение… Он собрал исключительно дружины ярлов – и вывел в море войско, не уступающее рати нордальбингов на поле Свентана! Вот только у последних было лишь родовое ополчение… Понимаешь, к чему я клоню?

Сын согласно кивнул – и тогда отец продолжил:

- По боевым качествам даны превосходят наше ополчение. Ведь франки, покорив Галлию, получили в свое распоряжение римские города и дороги – да куда больше рожающей земли! Пусть со времен Цезаря эта земля рожает куда более скудно… И все же франки заметно размякли – да вобрали в себя кровь побежденных, изнеженных римлян! Слишком много римской крови, чтобы сохранить прежнюю боеспособность… Что же касается конницы – то вспомни про битвы у Зюнтале и Пуатье: даже тяжелые всадники не всегда могут прорваться сквозь плотный строй пехоты, принимающей бой на выгодной для себя местности!

Этого Карл Юный уже не мог стерпеть, в недоумении воскликнув:

- Отец, ты разве хочешь сказать, что даны сильнее нашего войска?

Но Карл Великий лишь отрицательно покачал головой:

- Я хочу сказать, что вторжение в Ютландию обернется для нас куда большей кровью и затратами серебра, чем даже в бесконечной войне с саксами. Разбить данов еще возможно – но переварить столь огромный кусок земли, населенной воинственными язычниками прямо сейчас? Нет, империи нужен мир! Франкам нужна передышка от бесконечных войн – чтобы хоть немного освоиться в новых границах. А вовсе не очередная изнуряющая брань…

Немного помолчав, император добавил:

- Кроме того я напомню, что даны – отличные мореходы. Разобьем их в Ютландии – и уцелевшие ярлы бегут на север к сородичам, подговаривая их обрушиться ответным набегом… На наше фризское побережье, к примеру. И что – франкам также переправляться через проливы? Чтобы начать еще одну изнуряющую войну за клочки скудной северной земли?!

В этот раз уже сам Великий возвысил голос – и Юный сдался, уже не в силах постичь ход мыслей своего отца:

- Государь, но что же ты предлагаешь? Как мы сможем помочь Дражко в войне с данами?

Император позволил себе чуть снисходительную – но довольную улыбку:

- Нам и не нужно помогать ободритам в борьбе с данами. Венеды итак неплохо справляются с этой задачей, изматывая войско Гуфдреда ударами из засад, ночными нападениями, истреблением отдельных отрядов… Лазутчики исправно доносят о ходе войны – и она складывается отнюдь не в пользу северян! И раз конунг не желает открытого противостояния с нами – мы уважим его желание.

Хищная улыбка исказила губы Карла:

- Но вильцы – вильцы, напавшие на ободритов, а также племена венедов, восставшие против своего законного князя… Это куда более лакомая и достижимая цель, чем холодная и голодная Ютландия. Мы уже били венедских «волков», ты был со мной в том походе – когда князь Драговит покорился франкам и дал мне своих заложников! Повтори сей успех, сын мой – и мы поможем ободритам, прикроем их тыл. А Дражко окончательно измотает данов, заставив Гудфреда вернуться в Ютландию без убедительной победы – но с заметно ослабевшим войском…

Карл Юный, искренне восхищенный дальновидностью и мудростью своего отца, склонился перед ним в глубоком поклоне:

- Для меня будет великой честью исполнить твою волю, император!

Карл Великий уже куда мягче, с теплой родительской улыбкой произнес:

- А для меня великая честь иметь такого наследника как ты, сын мой…

Глава 7.

Аахен. Столица империи Карла Великого. Осень 808 года от Рождества Христова.

По своему обыкновению Карл Великий в очередной раз замер у стола-карты в личных покоях, напряжённо размышляя над последними новостями из земли венедов.

Новости в основе своей безрадостные...

Нет, до столкновения с данами (и до поражения сына!) дело не дошло. Хотя бы потому, что император не позволил Карлу Юному выступить на вильцев и глинян раньше, чем Гудфред покинул земли ободритов... Собственно говоря, к этому шло с первых дней похода – ведь лишившийся столицы Дражко не успел собрать ополчения. И соответственно, вывести его в поле для решающей... и наверняка проигрышной для венедов битвы.

Но вынужденный скрываться в лесных чащах, Дражко возглавил сопротивление своего народа, вылившееся в серию ударов из засад – и успешных нападений на отдельные отряды северян. С последующим их истреблением... Но при этом князь твёрдо уклонялся от решающей битвы на открытой местности, где Гудфред имел серьёзные шансы переломить ход войны.

Сам же конунг, атаковав Велиград основными силами, выделил вспомогательные отряды для удара по венедским морякам –ваграм и руянам. Вполне себе разумный, грамотный ход... Но если атака на Фембре дала свой результат (вагры покинули прибрежные жилища и отступили вглубь острова, потеряв сожженные данами ладьи), то руяне разгромили налётчиков-северян в море! После чего ответили серией ударов по беззащитной Ютландии...

В этих условиях Гудфред отказался от дсльнейшего "завоевания" ободритов, теряя людей от летящих из густых чащоб стрел и ночных налетов. В таких условиях боевой дух его войска быстро упал! А тревожные вести из собственных владений заставили его спешно вернуться в Ютландию... Напоследок даны пограбили северное побережье ободритов – но чересчур спешно, без особого "огонька".

Более того – вернувшись на полуостров и не добившись решающей победы над ободритами