Слезы наворачиваются на глаза, и она качает головой, ее голос прерывается. — Нет... пожалуйста. Что бы он ни сделал, я ничего об этом не знаю. Он мой отец. Я... я люблю его.

Я усмехаюсь, мое терпение истощается. — Ты его любишь? Ты вообще знаешь, что он за человек? Что он сделал? — Я наклоняюсь ближе, мое лицо в нескольких дюймах от ее лица. — Твой отец ответственен за убийство моего отца. За это я его уничтожу. Я заберу у него все.

Рыдания Софии заполняют комнату, ее плечи сотрясаются, когда она плачет. Ее слезы, ее необузданные эмоции, это что-то будоражит во мне, вспышку раздражения. Она делает все это сложнее, чем нужно, но я не могу игнорировать то, как она цепляется за мысль о своем отце, хотя он и монстр. Это почти жалко. Почти достойно восхищения.

— Что нам с ней делать, когда мы закончим с Кейсом? — спрашивает Артем у меня за спиной, на его губах играет кривая ухмылка. Он наслаждается этим, наблюдая, как она рушится.

Я не отвечаю сразу, мой взгляд все еще прикован к Софии, которая разваливается передо мной. Ее рыдания становятся тише, но не прекращаются. Она думает о своем отце, о его потере. Я вижу это в ее глазах. Несмотря на все, что есть у Кейса, она все еще любит его. Эта любовь, эта преданность вызывают у меня отвращение. Это та же преданность, которая разрушила мою семью.

Я поднимаюсь на ноги, отступая от нее. — Она умрет раньше Кейса, — говорю я, голос мой лишен эмоций. — Он будет страдать, зная, что его дочь умерла из-за его действий. Он проживет достаточно долго, чтобы почувствовать тяжесть этого несчастья. Это будет его наказанием.

София тихонько вздыхает, ее глаза, полные слез, расширяются, когда усваивают мои слова. Она качает головой, ее голос хрипит. — Нет, пожалуйста... не надо...

Я ее игнорирую. Ее судьба решена, как и судьба Кейса. Они оба заплатят, один за другим.

Артем скрещивает руки, его ухмылка сменяется более серьезным выражением, когда он смотрит на меня. — Жестоко, но эффективно, — говорит он, кивая, явно довольный моим решением.

Рыдания Софии продолжаются, наполняя комнату тихой, отчаянной мольбой. Это жалкий звук, но он ничего не изменит. Не сейчас.

Она больше не принцесса империи Престона, она пешка, и я использую ее, чтобы покончить с Кейсом раз и навсегда. Когда я тянусь к двери, ее голос прорезает слезы, удивляя меня.

— Мой отец не слаб, — выпаливает она дрожащим, но дерзким голосом. — Он не позволит всему этому случиться. Он найдет меня, и когда он это сделает, ты об этом пожалеешь.

Я останавливаюсь, моя рука лежит на дверной ручке. Медленно я поворачиваюсь к ней лицом, ее заплаканное лицо - смесь страха и отчаяние. Несмотря на все, что я сказал, она все еще держится за какую-то фантазию, что ее отец прибежит и спасет ее. Жалко.

— Ты действительно в это веришь, не так ли? — Я делаю шаг вперед, холодная, жесткая правда формируется на моем языке. — Что твой отец, какой-то непобедимый человек, который спасет тебя? —

Ее губы дрожат, но она не отступает. — Он сильный. Он не позволит этому случиться. Он...

— Кейс слаб, — резко говорю я, обрывая ее. — Он по уши в долгах, София. Американская мафия рушится под тяжестью плохих решений, неудавшихся союзов и врагов, которых он нажил по пути. Он даже себя спасти не может, не говоря уже о тебе.

Она моргает, ее слезы на мгновение забываются, когда она смотрит на меня, ошеломленная. Я вижу недоверие в ее глазах, трещины, образующиеся на пьедестале, на который она возвела своего отца.

— Нет... это неправда, — шепчет она, качая головой. — Он бы не...

Я подхожу еще ближе, мои глаза сужаются, когда я поражаю ее правдой, от которой она была защищена. — Почему ты думаешь, он пытается выдать тебя замуж за Джексона Миллера? Ему нет до тебя дела, София. Ему нужны деньги. Ему нужна поддержка. Он продает тебя тому, кто больше заплатит, потому что ему нужно выбраться из ямы, и ему все равно, чего это тебе будет стоить.

Она замирает, ее губы раздвигаются, как будто она собирается что-то сказать, но слова не произносятся. Она начинает это видеть, реальность, к которой она была слепа все эти годы. Я почти вижу, как кусочки встают на место в ее сознании, осознание того, что ее отец не герой. Он отчаянный человек, который пытается спасти себя, даже если это означает бросить ее на съедение волкам.

— Вот почему он выбрал Джексона, — продолжаю я резким тоном. — Джексон Миллер - выходец из денег. У него есть влияние, власть. Кейс думает, что этот брак спасет его. Ты не более чем пешка в его игре.

Ее глаза расширяются, и я вижу, как в них мерцает отрицание. Она хочет сопротивляться, что-то сказать, но она изо всех сил пытается понять правду. Ее дыхание становится поверхностным, прерывистым, и я продолжаю, убеждаясь, что она понимает, насколько сильно ее подвел отец.

— Джексон? — Я делаю шаг вперед, понижая голос, когда наношу последний удар. — Ты хоть знаешь, что он за человек?

Она смотрит на меня, ее замешательство очевидно. — Что ты имеешь в виду?

— Джексон Миллер был обвинен в убийстве одной из своих бывших подружек. Дело так и не дошло до суда, потому что он заплатил ее семье, и обвинения были сняты. Кейс знает это. Он знал историю Джексона, и все равно решил выдать тебя за него замуж.

Ее тело напрягается, ее лицо бледнеет, когда мои слова доходят до нее. Она качает головой, ее голос едва громче шепота. — Нет... это не может быть правдой.

— Это правда, — холодно говорю я. — Твоего отца не волнует твоя безопасность. Его волнует только то, что ты можешь для него сделать. Выдать тебя замуж за Джексона - это его способ удержаться на плаву, независимо от того, что случится с тобой.

Слезы снова текут по ее щекам, но на этот раз они другие. Это не просто слезы страха или грусти, это слезы предательства. Я вижу это в ее