Шрифт:
Закладка:
- Благодать-то какая! – Альфред стащил рубашку через голову и раскинул руки, подставляя тело солнцу. - Лето! Солнце! Речка! Айда купаться, народ?
- Как тебе не стыдно? – сердито отвернулась Лилька. - Оденься немедленно.
- А что не так? - искренне удивился парень.
- Здесь девушки! Я здесь и… и вон она!
Парни мигом оглянулись в ту сторону, куда указывала Лилька, и Альфред, застеснявшись, кинулся хватать рубашку, стараясь прикрыть торс. Шагах в сорока действительно стояла незнакомая темноволосая девушка с корзинкой и, склонив голову набок, рассматривала студентов.
- Вы это… ну… это я… - забормотал Альфред, путаясь в рукавах рубашки. – Я не думал, что… просто, ну… тут это… Извините!
- Ничего-ничего, - незнакомка сделала несколько шагов навстречу. – Я никому не скажу.
Студенты немедленно принялись озираться по сторонам, словно за каждым кустом уже сидел местный блюститель нравственности.
- У вас…э-э… тоже не принято ходить голыми? - Αльфред натянул рубашку.
- По улицам – нет. Но здесь не улица.
- Я знаю. И я подумал, что… Α купаться?
- Лучше вечером, – улыбнулась незнакомка. - После того, как закончится вечерняя служба и разойдутся прихожане. А то с холма вас прекрасно видно. А у некоторых очень зоркие глаза…
- И они видят то, что не замечают все остальные, - понимающе кивнул Альфред.
- Я действительно проходила тут случайно. Просто мы живем вон в тех домах, - девушка показала рукой на несколько домиков, стоявших поодаль от дороги, - а на окраине кладбище растут целебные травы, и я иногда собираю их для отца.
- Твой отец – знахарь?
- Можно сказать и так, – кивнула девушка, перехватывая корзину. В ней действительно пучками лежали кое-какие растения. – Меня зовут Оной.
- Она, - повторил Альфред. - Необычное имя. Редкое.
- Мы приезжие. Отцу… нам пришлось сюда переехать. Я была тогда совсем маленькой. Мои сестра и братья родились не здесь.
- У вас большая семья?
- Нет. Мама, папа, один брат и я. Остальные умерли. От простуды.
- И твой отец их не вылечил?
Она пожала плечами:
- Я не хочу об этом говорить.
- Понятно. А мы издалека, – поспешил сменить тему парень. - Меня зовут Альфред, Αльфред Земниц. Это мои друзья – Вальтер, Лилия, Гжесь и Янко. Мы сюда на практику приехали.
- Вы учитесь? – вот теперь глаза Оны горели неподдельным огнем.
- Да. Мы – студенты Университета некромагии. И сами будущие некроманты. Здесь у нас практика.
- Как интересно, – девушка подошла еще немножко, - и что вы изучаете?
- Да так, всякое-разное. Пентаграммы, вызовы духов, упырей, потом ещё теорию жертвоприношений и вообще… ну, в двух словах не опишешь.
- И здесь вы будете… жертвы приносить? - Она быстро бросила взгляд по сторонам, словно прикидывала, куда бежать.
- Нет… наверное, - рассмеялся Альфред. – Мы сами еще не знаем. Вот придет наш куратор, он нам темы скажет. Мы их и будем разрабатывать. У нас куратор – магистр Виктор Ва…й!
Он осекся, когда Вальтер тихо, но твердо наступил ему на ногу.
- Когда наш куратор придет, вы сами сможете с ним побеседовать, Она, - промолвил Вальтер. - Если хотите, подождите его здесь.
Но девушка почему-то попятилась.
- Мне травы отнести надо, - сказала она. - Отец будет сердиться. Они на такой жаре могут завянуть, а ему надо срочно. Я потом приду. Попозже. Хорошо?
- Всегда рады, - заулыбался Вальтер.
Она обошла его по дуге и, уже уходя, окликнула Лильку:
- Э-э… как тебя… Лилия? А ты не могла бы…
- Нет, – вместо девушки откликнулся Вальтер. - Не могла. Мы устали с дороги, есть хотим, а Лилия у нас отвечает за обеды и ужины.
- Я? - изумилась та.
- Ты, – Вальтер подтолкнул ее поближе к тому месту, где наметили кострище. – Больше некому.
Она отступилa.
- Какая муха тебя укусила, Вальтер? - едва девушка отошла настолько, что не могла услышать разговора, накинулись все на юношу. - Чего ты с нею так обошелся?
- Она мне не нравится, - пожал плечами тот. – Какая-то странная…
- Приезжая, сама же сказала, – Αльфред посмотрел девушке вслед. – И фигурка ничего.
- Вот именно, что ничего. Мы ничего про нее не знаем. Мы вообще ничего про здешние обычаи не знаем и про здешнюю жизнь тоже. И, пока не узнаем, лучше держать ухо востро и поменьше болтать, зато побольше смотреть и слушать! И потом, мы же тут всего на две седмицы, а ты уже на нею ухлестывать начал. А как же Виктория? Прошла любовь? С глаз долой – из сердца вон?
- Да что ты понимаешь? Виктория – она… как бы тебе сказать… Она мой идеал, а идеал должен быть недостижим, как мечта, иначе не для чего станет жить. Но на пути к идеалу возможны всякие… остановки.
- Если ты способен свернуть с пути к идеалу, значит, ты выбрал неверный путь, - парировал Вальтер.
- Ну, не все же такие правильные, как ты! – пожал плечами Альфред.
Вальтер не стал вступать в перепалку – в конце концов, Альфред его друг, а друзей надо принимать такими, какие они есть. В конце концов, сам выбирал, никто не навязывался! Οн снова принялся за обустройство лагеря, и ребята мало-помалу включились в работу, лишь время от времени перебрасываясь замечаниями.
Только Лилька осталась сидеть на своем вещмешке, сложив руки на коленях, не принимая участия в работе. Пару раз ее окликнули, но девушка осталась безучастной.
- Лилия, ты чего? – насторожился Вальтер, бросая работу.
- Ничего, - ответила та.
- Что-нибудь случилось? - забеспокоился юноша.
- Нет.
- А может, ты из-за этой Оны так переживаешь? Знаешь, эта девушка и мне показалась подозрительной. Какая-то она…
- Да при чем тут это! – досадливо отмахнулась Лилька.
-
