Наши рты скользят друг по другу, и это похоже на самый невероятный запретный плод. Как долго эта фантазия росла в глубине моего сознания? Как бы мне ни хотелось возненавидеть его за высокомерие, я никогда не могла отказать своему телу в его потребности.

Его узкая талия находится между моими бедрами, а когда наши ноги переплетаются вместе, его твердый член прижимается к моему животу. Я так хочу, чтобы он был внутри меня, что мне становится больно.

— Трахни меня, Хатч, — у меня срывается голос, и его глаза темнеют.

Наклонившись в сторону, я слышу, как он роется в ящике тумбочки и достает презерватив. Квадратная упаковка лежит рядом со мной на кровати, и Хатч поднимается на колени, глядя на меня сверху вниз.

— Ты можешь быть тихой?

Это строгое требование, как будто он может отшлепать меня, если я этого не сделаю, и от этого у меня по пальцам пробегает дрожь.

— А если я скажу «нет»?

Хатч медленно моргает, и мускулы на его челюсти двигаются.

— Вот, — он кладет мне в руку подушку и подносит ее к лицу. — Используй это.

Я собираюсь ответить ему еще одной дерзкой репликой, но его рот снова оказывается на моей киске, и я прижимаю подушку к лицу, когда в животе закипает огненно-горячая сладость. Он проводит языком по моему клитору, быстро двигая им по кругу, голодный и неутомимый.

* * *

Хатч обхватывает меня сильными руками за талию, и прижимает меня спиной к своей груди, кожа к коже. Я провожу пальцем по линиям мышц на его предплечье. Это приятно, но я поворачиваюсь лицом к нему на кровати.

Некоторое время мы то засыпали, то просыпались, а теперь уже за полночь. Полная луна так ярко светит в окно, что это похоже на туманный черно-белый день.

Подперев голову рукой, я изучаю его идеальное лицо, квадратную челюсть, полные губы, окрашенные в серебристый цвет в лунном свете. В доме так тихо.

Хатч поднимает прядь моих темных волос, накручивая их на палец, и я вынуждена спросить.

— О чем ты думаешь?

Он медленно моргает, уголок его рта приподнимается.

— О том, что ты в моей постели.

— Ты сожалеешь?

— Нет.

Я провожу пальцем по краю черно-красной татуировки на его плече.

— Я думала, ты меня ненавидишь. Ты всегда был таким злым… до прошлой ночи.

— Я никогда тебя не ненавидел.

Наши глаза встречаются, и его взгляд темнеет.

— Ты была искушением, которого я должен был избегать. Гребаная малолетка.

От его признания разливается тепло в животе.

— Я не намного моложе тебя.

— Достаточно, чтобы это имело значение, — Хатч скользит рукой по моей талии, и по ней пробегает тепло. — Я долго ждал этого.

Я косо смотрю на него.

— Дирк сказал, что у тебя есть журнал с моими фото.

Мышцы на его челюсти привлекательно двигаются.

— У Дирка большой рот.

Перекатываясь на спину, я провожу рукой по лбу.

— Это было неловко. Я не гожусь в модели. — Мое лицо пылает, когда я вспоминаю, как это было. — Фотограф сказал, что никогда раньше не снимал девушку моего размера.

Хатч приподнимается на локте, убирая мою руку.

— Здоровую, красивую девушку с сексуальными изгибами?

— Я уверена, что он имел в виду, что я толстая.

— Да пошел он. Ты хорошо выглядела. Действительно хорошо.

Старое смущение тает в тепле, поднимающемся в моей груди.

— По-моему, ты всегда выглядела очень хорошо.

Наклонившись, Хатч нежно прижимается своими губами к моим, наши языки скользят друг по другу, и я чувствую, как внутри все горит. Его пряный, свежий аромат окружает меня. На моем языке ощущается соль, и я запускаю пальцы в его мягкие волосы. Его грубая рука скользит вниз, по моему бедру, затем между ног.

Его губы касаются моих волос.

— Тебе больно?

— Нет, — я тяну его за плечо, так что он оказывается надо мной, опираясь всем весом на локти. Я поднимаю колени и обхватываю ими его талию.

— Наполни меня.

Быстрый поцелуй, и он берет с тумбочки свежий презерватив, надевает его и возвращается в свое положение. Наши рты встречаются, языки переплетаются, и в моем животе растет пузырь предвкушения. Один длинный толчок, и мой подбородок приподнимается со стоном.

Его тело прижимает меня к себе своим восхитительным весом, и я закрываю глаза, катаясь на волнах удовольствия, поднимающих меня все выше. Когда оргазм проникает в мой таз, я смакую эту разрядку. Я позволяю ему поглотить меня, отбросив все страхи и сомнения.

Пузырь лопается, наполняя меня мерцающим удовольствием, и Хатч с глубоким стоном кончает в меня.

Это любопытное блаженство — эта великолепная гора мужчины желает меня, восхваляет меня, наполняет меня. Это привлекательный побег от дерьмового шоу, от которого я прячусь дома, — предположение, что в этом месте, которого я всегда избегала, меня может ждать что-то другое.

Но мне еще столько всего нужно решить, и я не хочу думать об этом сейчас.

Завтрашний день наступит довольно скоро.

Глава 9

Блейк

«Слишком рано».

Эта мысль проносится у меня в голове, когда рассвет медленно освещает спальню Хатча.

Я открываю глаза и оглядываю мужскую спальню. Здесь все из темного дерева, ткани цвета морской волны и прямые углы. Я укутана в теплый кокон на одной стороне его огромной кровати и слышу шелест его дыхания с другой стороны.

Тихонько выскользнув из постели, я на цыпочках иду к тому месту, где прямо за дверью лежат мои серые шорты для сна и черная майка. Прошлая ночь кажется мне другим миром. Я потрясена и дезориентирована, как будто это действительно произошло?

Я украдкой бросаю взгляд на Хатча, великолепного, с одеялом, низко наброшенным на талию. Одна рука закинута за голову, и он похож на Микеланджело, лежащего в состоянии покоя, а желтый свет рассвета подчеркивает его скульптурное телосложение.

Прикусив губу, я проскальзываю за дверь, не разбудив его.

На втором этаже тихо и темно, но когда я вхожу в нашу комнату, то с удивлением вижу, что сестра уже встала и полностью одета в джинсы и сапоги для верховой езды. Поверх серой футболки расстегнута красно-кремовая клетчатая фланелевая рубашка, а волосы собраны в хвост.

Хана бросает на меня взгляд и продолжает собирать свои вещи.

— Куда ты идешь? — мягко спрашиваю я.

— Я иду к дяде Хью, чтобы сделать несколько фотографий. Рассвет очень красивый на конюшне.

Поколебавшись, я смотрю на свою кровать, затем