новости? — Дирк прерывает мои мысли, и я поднимаю взгляд и вижу, что он стоит в дверях, а за его спиной стоит огромный, страшный, татуированный парень.

— Ничего особенного, — я протягиваю ему книгу. — Ты это видел?

Он берет ее, быстро сканирует имена и цифры.

— Похоже на основную бухгалтерскую книгу. Можешь сказать о ней больше?

— Я уже ни о чем не знаю, но странно, что все имена иностранные. Может быть, в Гамильтауне есть восточноевропейская община?

Здоровяк делает шаг вперед, и его брови хмурятся, когда он смотрит на страницу. Но он молчит.

— Я спрошу Хатча, может быть, он что-нибудь знает об этом. — Дирк прищуривает на меня один глаз. — Если ты не возражаешь?

Пожав плечами, я протягиваю руки.

— Дерзай. Я не видела дядю несколько лет, так что уверена, что Хатч знает о его делах больше, чем я.

Хана врывается в другую дверь, гонясь за прыгучей оранжевой кошкой в полоску. Щеки у нее розовые, а светлые локоны слегка растрепались.

Она выглядит лучше, чем когда-либо за последнее время.

— Ничего, если я сбегаю в конюшню? Я хочу сфотографировать лошадей.

Я перевожу взгляд с нее на наших охранников — я уверена, что Хатч велел им присматривать за нами.

— Я обещал защищать вас.

Большой и татуированный прочищает горло, и Дирк кивает ему.

— Скар может спуститься с ней. Просто чтобы убедиться, что все в порядке.

— Кажется, мы не знакомы, — пересекая комнату, я протягиваю руку. Я ценю предложение Дирка, но я все еще присматриваю за Ханой. — Я Блейк ван Гамильтон. Хана — моя младшая сестра.

— О, простите, — Дирк отходит в сторону. — Блейк, это Оскар Лурд. Он наш следопыт, охотник за головами, грозный парень. Никто не пройдет мимо него.

Я перевожу взгляд с Дирка на высокого мускулистого мужчину, покрытого чернилами. Его длинные волосы собраны в самурайский пучок, а растрепанная борода покрывает щеки. Он наблюдает за Ханой, нахмурив брови, с волчьим взглядом… и еще чем-то, что мне не очень нравится.

— Он немой? — я склоняю голову набок, пытаясь привлечь его внимание.

Оскар переводит свой пристальный взгляд на меня, и это пробирает меня до костей. Мне хочется верить, что Хатч не будет работать с кем-то опасным, но я не чувствую себя в полной безопасности рядом с этим парнем.

— Я могу говорить. — Голос Оскара глубокий и хриплый. — Когда есть что сказать.

— Тогда, хорошо, — прикусив губу, я смотрю на улыбающегося Дирка. — Моя сестра — фотограф. А еще она немного… Как бы это сказать?

— Особенная. — Тяжелые ботинки Оскара шаркают по полу. — Я присмотрю за ней.

С этими словами он оставляет нас одних в кабинете моего дяди. Как только они исчезают из виду, я смотрю на младшего брата Уинстона.

— Она в безопасности, да?

Дирк поджимает губы, качая своей темноволосой головой.

— Ни в коем случае, Скар — отморозок с серьезным багажом. Он чертовски страшный, но он не причинит вреда твоей сестре.

Тяжело выдыхая, я подхожу к дядиному креслу и опускаюсь в него.

— Что здесь происходит, Дирк?

— Понятия не имею, но мы собираемся это выяснить. Я начну с имен в этой книге. Я довольно хорошо умею находить что-то в темной паутине. Если твой дядя был замешан в чем-то сомнительном, я это найду. Всегда есть какой-нибудь след.

— Так ты все еще компьютерный гений?

Дирк всегда был красив, не такой высокий и громоздкий, как его брат, но стройный и мускулистый. Умный и сексуальный — если это ваш тип. Очевидно, мой типаж — это высокомерные, властные идиоты, которые прижимают тебя к двери и целуют в губы. Я ерзаю в своем кресле, только подумав об этом.

— Ага, и теперь я пытаюсь использовать свои навыки во благо, — подмигивает Дирк, одаривая меня той улыбкой с ямочками на щеках, от которой все девушки падают в обморок. — Что у тебя новенького? Все еще работаешь моделью?

— Боже, нет, я занимаюсь этим только для того, чтобы оплачивать счета, — я встаю и прохожу по кабинету моего дяди, разглядывая книжные полки. — Я недостаточно высока, и у меня неподходящий тип телосложения для работы моделью. Я слишком фигуристая.

Оглядываясь через плечо, я думаю, не появился ли у меня еще один тайный поклонник.

— Я удивлена, что ты вообще знаешь, чем я занимаюсь.

— Я бы не знал, но однажды днем я увидел коллекцию фотографий у моего брата в поисках компьютерного руководства.

Жар приливает к моему лицу, и я отворачиваюсь, прежде чем разрушу свой образ крутой девчонки.

— Неважно.

— Итак, какова твоя история? Давненько вы не приезжали Гамильтаун. Расскажи мне.

Дирк старше меня всего на два года, и когда мы были моложе, мы были друзьями.

— Ну, я закончила Колумбийский университет, получила степень по психологии.

— Что? — притворяется удивленным Дирк. — Почему психология? Я думал, ты займешься модным мерчендайзингом или чем-то подобным.

— Не знаю. Это меня заинтересовало. Наверное, я подумала, что это поможет мне лучше понимать людей.

Мои мысли возвращаются ко всем людям, которых я не понимаю в своей жизни, от моей матери до Ханы и Дебби…

— И что, получилось?

— Нет.

Мы обмениваемся легким смехом.

— А как насчет тебя? Ты вернулся сюда, чтобы работать со своим братом, придурком? Я думала, ты последуешь за своим отцом на Уолл-стрит. У тебя всегда хватало на это мозгов.

— У меня есть мозги, но у меня есть и душа, — пожимает плечами Дирк. — Мне не нравятся проститутки и минет. Кроме того, Хатч не так уж плох. Он упрямый и ненавидит признавать, что может ошибаться. Но он это сделает, и это интересная работа.

— Интересная? — Теперь моя очередь выказывать недоверие. — Что вообще происходит в Гамильтауне?

— Ты будешь удивлена. На прошлой неделе мы поймали парня, который приставал к старушкам.

— Нет! — восклицаю я, прижимая руку к груди. — Только не в благополучном Гамильтауне!

— Как выяснилось, он был аутистом, — он делает задумчивое лицо. — Но ему все равно приходится держать свой член в штанах.

Фыркнув от смеха, я качаю головой.

— Почему копы не разбираются с такими вещами?

— Ты же знаешь, как это бывает. Все звонят Хатчу. Он — их человек. Они получают то, что им нужно, и никто не попадает на учет или в тюрьму. Он — настоящий соседский коп.

— Но он не коп, — я поднимаю палец. — Он частный детектив.

— Попробуй продать здесь эту чушь, — подмигивает мне Дирк. — Как твоя мама?

— Как всегда, делает все возможное, чтобы потратить все свои деньги. Шопинг в Милане и Париже, катается на лыжах в Санкт-Морице. Когда она чувствует себя виноватой,