Гедимин недовольно сощурился — на такие вопросы отвечать всегда было сложно.

— Сам увидишь, — буркнул он. — Пустая трата урана. Его нельзя брать много. Процентов двадцать максимум.

Хольгер еле слышно хмыкнул и, остановив вращение барабана, просунул анализатор под защитное поле.

— Так… Почти готово. Ещё минут пять-шесть… Я же говорю — ты не пробовал. Ни пятьдесят процентов, ни двадцать. Если действительно не разгорится — уран убавим.

Гедимин посмотрел на экран его анализатора и пожал плечами. Можно было ещё поспорить о пропорциях, но перемешивание уже подходило к концу, и пора было запускать топливный цикл.

— Завтра напробуемся, — он перевёл взгляд на охранников, замерших у ворот. — Вы и в испытательный за мной полезете?

Стивен выдержал его хмурый взгляд, не смигнув.

— Приказ, — отозвался он с таким видом, как будто это слово могло объяснить всё, вплоть до изменения критической массы ирренция. Гедимин озадаченно мигнул.

— А я бы в такой броне не лез, — буркнул он, останавливая барабан и позволяя смеси высыпаться. Она была тёмно-бурой, слегка подсвеченной зеленью, — светло-серые кристаллы сингита в массе жёлтого кека затерялись. Хольгер осторожно провёл над ней щупами анализатора и кивнул.

— Всё хорошо. Запускай цикл.

Двухметровые рилкаровые трубки — оболочки будущих топливных стержней — уже лежали в герметичной нише. Их прислали с большим запасом — предполагалась длинная серия опытов. «А если бы сразу взяли двадцать процентов…» — Гедимин досадливо сощурился, но промолчал. Ирренций светился, защитные поля вспыхивали зеленью, пропуская смесь под собой, — всё было так, как сармат любил, и пока ничего не взрывалось.

20 октября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

«Я же говорил — не разгорится…»

Остаться на ночь в лаборатории Гедимину не позволила охрана. Хольгер ушёл первым, обогнав его на десять минут; бесполезные стержни отправились в переработку, пустые оболочки, залитые меей, остались в испытательном отсеке проходить дезактивацию, смесь урана и ирренция в пропорции один к пяти проходила отжиг — единственную стадию, которую Гедимин рисковал оставить на ночь без присмотра… Уже на платформе сармат в последний раз оглянулся на лабораторию, кивнул собственным мыслям и вошёл в полупустой вагон.

Пока он возился с оборудованием, в столовой успели собраться все, — даже Гедимин с трудом протиснулся к раздатчику. Привстав на пальцах, он посмотрел поверх голов, — за столом его группы ещё оставалось свободное место. Он направился туда, но приостановился, увидев справа от себя знакомую чёрную броню. Исгельт в этот раз не сел вместе с «ядерщиками» — он и сармат в неприметном сером экзоскелете беседовали за столом далеко от группы «Феникса». Внимание Гедимина, в общем-то, привлекла именно броня — под обычной серой обшивкой угадывались флиевые пластины, и выступающие сочленения были явно сделаны из флии — а такие экзоскелеты пока ещё не были запущены в серию. «Космолётчик,» — подумал Гедимин, глядя на знакомые выступы на спине чужака — «сопла» «лучевого крыла». «С Кагета?»

— Да ну, Исгельт, — космолётчик резко мотнул головой. — Какое животное может такое соорудить? Я не знаю, что такое «пчёлы», но эти сооружения на плато, их размеры, форма, их микроструктура… Смотри сюда!

Он развернул перед Исгельтом двухмерное изображение с экрана смарта. Это был участок плоской поверхности — чего-то вроде кирпичной кладки, но её элементы не имели ни одной гладкой стороны — они были покрыты выступами и сцеплялись ими между собой. Некоторые из них были сходны, но двух одинаковых Гедимин не нашёл. Выступов не было только на внешней стороне — её как будто обрезали. Сверху она была покрыта пятнами сероватой корки; сармат сразу узнал это вещество, выступающее из щелей кладки мелкими кристаллическими щётками. Это был сингит.

— Это минерал, — космолётчик провёл пальцем вдоль изображения. — Железистый силикат. Обрати внимание на швы. Там нет никакой прокладки, никакого раствора. Блоки словно врастают друг в друга.

Исгельт пожал плечами.

— Магматическая структура? Они бывают многообразны. Скол очень ровный, да, но форма самая обычная.

Сармат снова мотнул головой.

— Какая магма⁈ Ты слушаешь, что я говорю? Там миллионы этих сооружений по всему плато, они стоят друг на друге! Эти твои «сколы» со всех сторон, выступы — во всех направлениях. Какая магма может так застыть⁈

Гедимин, забывшись, шагнул к нему — и опомнился, уже оказавшись рядом со столом, под удивлёнными взглядами Исгельта и незнакомого космолётчика.

— Откуда это? С Ириена? — отрывисто спросил он. Космолётчик мигнул.

— А. Мы были неосторожны, — слегка сузил глаза Исгельт, щёлкнув пальцем по смарту на запястье собеседника. Плоское изображение погасло.

— Гедимин Кет, Ядерный блок, — коротко представил он сармата; космолётчик кивнул, настороженно глядя на Гедимина. — Фальк Марци, снабженец. Мы говорили о горных породах, встречающихся на Ириене.

Гедимин мотнул головой и пристально взглянул на Фалька.

— Это не горные породы, — угрюмо сказал он. — Это искусственные объекты. Там была цивилизация. Надо было изучить её. А мы уничтожаем её следы.

Фальк едва заметно вздрогнул, быстро перевёл взгляд на Исгельта, — тот качнул головой и крепко взял Гедимина за запястье.

— Не наводи панику, физик. Занимайся своим реактором. Если Фальк на Ириене найдёт ископаемый реактор, мы тебе сообщим. Остальное тебя не касается.

Гедимин резким движением стряхнул его руку — он сам удивился, как легко это получилось, и как переменился в лице бывший адмирал.

— Потом ты будешь жаловаться, что тебе не подчиняются, — криво усмехнулся он, глядя на Исгельта. — Хватит мне приказывать. Фальк, ты знаешь что-то о жителях Ириена?

Космолётчик снова посмотрел на Исгельта. Тот недобро сузил глаза и слегка приподнял ладонь. Гедимин шевельнулся — и обнаружил, что его с двух сторон держат охранники в тяжёлых экзоскелетах.

— Приказывать? Да лучше сломать антиграв в поясе Оорта, — поморщился Исгельт. — Пусть Ассархаддон с тобой общается. А я пресеку распространение ненужной информации. Не показывай эти снимки в столовой, Фальк. Тут многовато лишних глаз.

Охранники Исгельта не выпускали