Мне не нужны доказательства, сеньёр случайный прохожий. Меня направляют сами боги, по их истинной воле я караю нечисть, вроде этого мелкого отродья. – Габернер проявлял невероятную для него сдержанность, но с каждым словом голос его становился более раскатистым. – Но это не значит, что я основываюсь на домыслах. – он показал браслет на своей руке. – это помогает нам выявлять нечестивцев. Так что можете не сомневаться в обоснованности наших обвинений!

– Хотите сказать, боги заставляют вас убивать невинных детей без суда и возможности отстоять своё право на жизнь? – продолжил странник, не скрывая своего презрения и насмешки, невозмутимо закинув очередной кусочек яблока в рот и тщательно его пережевывая. – Разве мы можем как-то удостовериться, что ваша побрякушка действительно работает? Разве боги не учат нас, что всякий имеет право на справедливость? Или ваши боги вовсе не те, кого почитают и уважают добрые люди, которым вы здесь вешаете лапшу на уши?!

– Да как ты смеешь, оборванец! – зарычал Габернер в бешенстве, но странник снова прервал его.

– Может я и оборванец, но я не наряжаюсь в шутовские наряды со священными письменами, которых не понимаю, и не скитаюсь по миру изничтожая невинных людей без разбора, чтобы всего лишь утолить свою врождённую жестокость и жажду убийства.

Толпа вдруг замолчала. Габернер казалось взорвется от переполнявшего его бешенства и наконец яростно закричал:

– Прикончить его!

Бойцы прицелились и выстрелили из арбалетов прямо в черноволосого. Он крутанулся вперед, так быстро и ловко, что за ним было невозможно уследить. Два болта пролетели у него под мышкой и продырявили плащ. Еще один просвистел рядом с лицом, оцарапав щеку и задев часть уха. Еще один прошел по касательной, задев руку. Следующий болт расквасил на мелкие ошметки яблоко, которое он держал в руке. Два других летели почти рядом прямо ему в грудь и оба он отбил широким лезвием ножа, подставив его плашмя.

Все ошеломленно смотрели на бродягу, который только что выжил в условиях, не совместимых с жизнью. Мастер приземлился на четыре конечности, встал, отряхнулся. И заглянув в глаза Габернера удивленно произнес: – Не, ну ты видел?!

Казалось, что именно он был больше всех потрясен собственным перформансом. – Эхх. Добавлю этот день в календарь. Отмечать буду. – он посмотрел на руку, с которой стекал яблочный сок. – Жаль только яблочко, уж больно вкусное было. – Его улыбка на заросшем щетиной лице была такой невинной, что еще больше казалась издевательской. Он повернулся, посмотрел на Иона.

– Казнить их обоих! Сейчас же! – взревел за его спиной Габернер.

– Да заткнись ты уже. – спокойно произнес Мастер и с разворота метнул охотничий нож в сторону инквизитора.

Все произошло очень быстро. Габернер стоял около трех секунд, после чего упал на землю словно гнилой фрукт. Из его лица торчала темно-красная рукоять с животным орнаментом – работа грубая, но не лишенная креатива. Кровь почти залила яму, в которую окунулась голова инквизитора.

Люди начали в панике разбегаться. Двое бойцов, что напали на бродягу надеялись поймать его, но поймали лишь воздух, в то время как он уже снял меч с пояса Габернера. Все воины инквизиции, кроме двух державших Иона, обнажили свои клинки и кинулись на Мастера, окружая его. Ион никогда в жизни не видел, чтобы один человек на равных сражался с несколькими противниками. Бродяга с невероятным изяществом и грацией гимнаста уворачивался от множественных выпадов, скользил между противниками как рыба в воде. Через секунду один упал на землю с рассеченной головой, второй свалился за забор трактира, струи крови стекли по нему градом. Бродяга мастерски отражал удары четырех инквизиторов с разных сторон, крутился и менял направление, так что те не могли даже продумать стратегию атаки. Парировав очередной удар, Мастер развернулся, выхватил меч из руки ошеломленного бойца и метнул его в одного из державших Иона, пробив его насквозь.

– Малец, сражайся! – крикнул Мастер.

Второй воин отпустил Иона в его руке уже было оружие. Чародей тоже не отставал, попробовал выдернуть меч из павшего, но тот застрял накрепко. Противник издал короткий смешок. Тогда Ион вытащил клинок из ножен убитого бойца и сделал широкий взмах. Противник не спешил нападать, он опасался, что мальчик может владеть оружием не хуже своего заступника. Но медлил он напрасно. Было видно как непривычен вес оружия для рук худого парнишки. Опасения бойца были ложными, поскольку в этот день Ион впервые взял в руки настоящее оружие. Боец замахнулся и по счастливой случайности чародею удалось парировать удар, но Ион не удержал меч в руках – лезвие отскочило, ударив чародея по лицу.

Ион громко вскрикнул. Его противник засмеялся.

– Значит без магии ты просто ничтожество, да? Тебе наверное интересно, куда она делась, а? – он достал из под одежды круглый амулет, исписаный рунами и с переливающимся перламутром посередине. – Теперь даже чародейские молнии нам не страшны!

Ион взмахом ноги выбил амулет из рук инквизитора, и тот улетел в кусты. Ему только и оставалось, что смотреть на разгорающиеся синим пламенем глаза Иона, на лице залитом кровью.

Вспышка молнии осветила и без того светлый солнечный день. Мастер стоял посреди мертвых тел, закрыв рукой глаза. Боец инквизиции был практически испепелен вместе с доспехом и рухнул на землю как сухое дерево.

Спустя несколько секунд Ион заметил, что его самого задело этой молнией. Теряя сознание от шока, он видел, человек в черном очутился рядом и взял его на руки.

***

Было уже темно. Ион очнулся от боли.

– Проснулся? – приятный бархатный голос.

Костер меланхолично потрескивал. Мастер подкинул в него два тонких сухих поленца, и огонь запел свою мелодию еще ярче и