– Я выхожу замуж, – сказала она, наконец.

Мир все же начал рушиться. Воздушные замки складывались как карточный домик, рассыпались прахом мечты. Мрак, захвативший душу, расползался, туманил разум, окутывал безысходностью.

– Ты, – его голос прервался.

– Прости… Я не могла сказать, – слезинки скатывались по щекам, оставляя мокрые дорожки, но он боялся дотронуться до нее и стереть их. – Я ненавидела это место еще до ого как приехала сюда… Но, выйдя из повозки… Ты стал первым, кого я увидела. Ты стоял в стороне и был совершенно другим, непохожим на остальных. Я знала, для чего он привез меня сюда. У него договор с одним из его… друзей. Дочь в обмен на земли. Я в обмен на клочок земли для скота… Унизительно. Меня продали, просто продали. Когда он забирал меня из дома, я еще ничего не знала, но по дороге рассказал все. Он радовался, что я выжила! И теперь не нужно отдавать родных дочерей. Пусть у меня не было отца, но я выросла в любви. Маме и дяде предлагали за меня деньги, мужчины сватались, но уходили, поняв, что никакая сумма не стоит моего счастья. Если бы мама только знала!

Ему хотелось обнять ее, прижать к себе, отгоняя страхи. Но он не мог. Впервые за всю жизнь, он боялся так, что останавливалось сердце. Боялся ее слов. Боялся ее слез.

– Когда я все узнала… я… я не хотела жить. Я не хотела стать женой старика, чтобы страдать всю жизнь, родить ребенка и умереть в родах, потому что мужу будет плевать на меня. Я мечтала о любви… А когда приехала сюда, то увидела тебя, – она подняла на него заплаканные глаза. – И сразу поняла, что ты – единственный, кого я смогу полюбить. Я знала, что это неправильно, так не должно быть, но сердце говорило мне лишь одно. Твердило постоянно, что ты – тот самый.

Он чувствовал, как в нем снова рождается надежда. Она любит, любит, любит!

Жизнь обрела смысл, чуть было не сгинувший в отчаянии. Голодный, находя черствый ломоть хлеба, не испытывает большей радости, чем влюбленный, обретший надежду. Надежда в любви светит ярче, чем путеводная звезда, держит крепче, чем стальная цепь. Тот, у кого есть надежда, свернет горы и не остановится ни перед какими преградами. Влюбленный не остановится ни перед чем и не отступит назад до тех пор, пока сама судьба не скажет – хватит.

– Я люблю тебя, – твердо сказал он.

Ответ он знал и видел в ее глазах.

***

– Я так не узнал твоего имени…

Она была сама нежность. Ее дыхание грело ему шею в том самом месте, где чувствовалось биение его сердца. Высшим наслаждением для него было держать ее в своих объятьях. Слышать биение ее сердца, ее голос, вдыхать запах ее волос. Все, над чем он когда-либо смеялся, теперь представало в ином свете.

– Я же говорила, что не люблю свое имя.

– Тогда… может, придумаешь другое?

Она посмотрела на него своими ясными голубыми глазами.

– Другое… Хорошая идея, – она отстранилась, и он почувствовал тоску, хотя знал, что она никуда не собирается. – Мы создадим для себя новый мир. Только ты и я – его обитатели. Хочешь, там всегда будет день? И там будет только добро. А мы будем править им. Меня будут звать, – она на мгновение остановилась. – Знаешь, мне никогда не нравилось мое имя… Но я знала женщину, единственную, кто по-настоящему был добр ко мне здесь, пока отец не решил, что она слишком слаба… Ее звали Тинара. Мне всегда нравилось это имя, мне от него было так спокойно… Я бы хотела, чтобы меня звали так. Ты будешь называть меня Тинарой?

– Все будет так, как ты этого захочешь.

Теперь у его Ангела есть имя. Тинара. У Ангела идеальное имя.

– Теперь и ты должен назвать свое имя, – с улыбкой потянулась к нему девушка.

– Я не хочу называть свое имя… Для меня оно, как и для тебя, слишком связывает с прошлым. А мое прошлое – это рабство. Это боль, унижение и отчаяние… Я тоже хочу начать все с чистого листа…

– Тогда придумай и себе имя, – Тинара была очень серьезна.

Он вздохнул и попытался собраться с мыслями, стараясь унять дрожь. Он словно решал свою судьбу, создавая новую, на которой не было отпечатков прошлого.

– Ааронд… Пусть будет это имя, – он вздрогнул, когда она опустила свою ладонь на его руку. – Я знал одного рыцаря… Он был благородным, защищал слабых, помогал. В те времена я хотел быть как он. Но что мог сделать ребенок без семьи, без друзей? Живущий в страшной нищете? Я был человеком, который старался изменить свою жизнь, но не мог этого сделать.

– Ты будешь лучше, чем он. Ты – мой рыцарь, – улыбнулась Тинара.

Он посмотрел в ее глаза. В них дрожали слезы. Ааронд знал, что он виноват в них, но не чувствовал прежней боли в сердце. Она любила его, она была его ангелом. Ей единственной было под силу вытащить его из того мрака, что царил в самых потаенных уголках души. Его души, которая была уже давно мертва. Или так ему казалось, пока он не встретил ее, свою Тинару. Теперь ему не страшно было думать будущем, что бы оно ни таило в себе.

Они сидели, обнявшись, на поваленном дереве очень долго.

– Знаешь, – тихо проговорила Тинара. – Когда я увидела тебя, я снова начала мечтать…

– Я тоже.

– Я так долго и так много мечтала, что однажды поняла, что придумала целый мир. И он стал казаться для меня более реальным, чем все, что меня окружает.

Ааронд крепко сжал ее руку.

– Стоит тебе только захотеть и у нас будет этот мир. Реальный или нет – неважно, ведь он будет самым настоящим для нас! Хочешь, там всегда будет весна, и солнце никогда не скроется за горизонтом?

– Нет! – засмеялась Тинара. – Как же спать по ночам?

– Мы не будем спать по ночам! – он хотел, чтобы она продолжала смеяться больше всего на свете, и продолжал говорить. – Будем гулять по лесам, среди вековых деревьев…

– А путь освещать нам будет трава под ногами!