– Я говорил, – тут же помрачнел он. – Для этого необходим свет, много света. Мой удел – тьма, зло, хаос, все то, что скрывается на изнанке добрых дел.

– Так верни маму! – я закрыла лицо ладонями.

Впервые в жизни я не знала, как мне поступить. Не знала, что сказать и сделать. Почему все, что меня окружает, превращается в ложь? Где-то там остался Гай, и мне еще надо сообщить ему, что наша мама, которую не очень-то уважали при дворе, не просто слабый маг, танцовщица, а богиня, которой все поклоняются. Богиня, которая не отвернулась от своих чад, а погибла, защищая дочь.

Да как такое вообще могло случиться?

– Я не могу ее вернуть сам.

– Потому что убил?

Слова сами сорвались с языка, прежде чем я успела осмыслить то, что хотела сказать.

– Да.

Простой ответ на такой сложный вопрос.

– Ты ведь хотел моей смерти. Но почему?

– Из-за цыганки. Я думал, что так сберегу Тинару. Но ошибся, – Ааронд поднялся и протянул мне руку. – Идем, не стоит здесь задерживаться.

– Верни ее.

Он качнул головой.

– Я могу вернуть.

– И я могу…

– И я…

Раздались голоса.

– Что для этого нужно? – выкрикнула быстро, чтобы Ааронд не успел меня остановить.

– Сыграй!

– Я готова.

– Нет!

И меня выбросило из дома снов, из призрачного мира, где жили все воспоминания.

***

Лежала и думала, привиделось во сне всё это или нет. Ааронда рядом не было. Он вернул меня в блуждающий лес и исчез, будто его и не было.

Его воспоминания ошарашили, теперь я не знала, что думать. Как-то разом навалилось слишком много, причем такого, чему я не могла найти рационального объяснения.

– Эми, ты где пропадала? – голос Гая выдернул меня из полудремы.

Я не могла сказать, когда успела уснуть, но факт оставался фактом. Удивленно посмотрела на брата и поняла, что он зол, зол на меня.

– Я… путешествовала…

Сказать честно, что была с Аарондом, почему-то не смогла. Но я смотрела на брата и понимала, придётся. Он сильный. Он поймёт. Да и вообще, рано или поздно мне бы пришлось сказать ему правду, скрывать, что мы дети богини – бессмысленно. Пусть не сейчас, пусть позже, но сила, что погубила многих, может прийти и за нами. Я не винила Ааронда в её смерти. Но были и другие, кому она встала поперёк горла. Драки злопамятные, их тьма и злоба не позволят забыть, что когда-то их правитель отвернулся, позволив чувствами взять верх, и наказал за то, что они считали правильным.

– С ума сошла? Я беспокоился, искал тебя везде, а ты развлекалась?

– Нет. Я искала правду.

– И нашла? – спросил он сердито.

Гай опустился рядом со мной на землю. Я понимала, почему он на меня злится, но мне это не нравилось, я очень хотела, чтобы он меня вот понял. А для этого всё-таки придётся всё ему рассказать.

– Нашла, но боюсь, она тебе не понравится.

– И почему же? – хмыкнул он.

– Не все вопросы, требуют ответа. Я знаю, что не рада этому.

– Почему же?

– Скажи мне, а ты был бы рад, если бы узнал, что вся твоя жизнь – это ложь? Что всё то, что говорили тебе полжизни, неправда. А то, что ты считал правдой, просто прекрасная ложь?

– Ты меня пугаешь.

– Даже не пыталась. Видишь ли, сегодня у меня был необычный гость. Он рассказал мне много такого, о чём я даже не подозревала. Я знаю, ты можешь сказать мне, что всё это ложь, но, увы, всё совсем не так. Меня не одурманили, не лишили воли, не обманули. Я точно знаю, что всё, что я видела, это правда. И теперь мне очень страшно, что вся эта правда может обернуться против нас.

Кажется, я всё никак не могла собраться с духом, чтобы рассказать ему о том, что узнала. Ходила вокруг да около, мялась, придумывала отговорки, но не хотела говорить, что же произошло на самом деле.

– Пусть это неправильно, невероятно, но, Гай, ты должен мне поверить, – я села, чтобы видеть глаза брата, когда расскажу ему то, чего не могло быть. – Мне не хотелось в это верить, но я видела всё своими собственными глазами, так что, это не может быть ложью.

Гай хмыкнул, скрывая этим недоверие и нервозность. Но я понимала его, сложно считать себя правым во всем, когда ты не уверен в том, что сейчас услышишь.

– Не пугай меня так.

Я и не собиралась, протянула руку над травой, чувствуя, как травинки скользят по ладони. Сама предпочла бы такого не знать, почему в нашей жизни всё неправильно.

– Отец был прав, во всём виновата мама.

– Не смей так говорить! – зло ударил по земле Гай.

– Но это так, правда. В нашей истории все виноваты, но при этом, не виновен никто. Разве что, любовь, но имеем ли мы право обвинять ее в этом?

Я рассказала ему всё. Всё, что видела, все чувства, которые испытывала, всю тоску, весь ужас. Я думала, брат возмутится, скажет, что такого не может быть, что я всё-таки лгу. Он слушал молча, не перебивая меня. И постепенно мне даже начало казаться, что я просто рассказываю сказку, красивую сказку о любви, а не настоящую историю жизни нашей мамы.

– Так ты хочешь сказать, что в нее был влюблён Ааронд?

– Они любили друг друга, – вздохнула я. – Просто, эта любовь – единственное, что у него осталось. Маму убили по его приказу, пусть он этого и не хотел. Он страдал, очень страдал… И страдает. Но сейчас уже ничего не изменить. Те, кто помог им создать этот мир, преследуют свои собственные цели. Они могут вернуть маму, оживить её, но он не хочет.

– Почему? Если он так сильно её любит, то почему бы не вернуть её нам?

– Потому что оплата будет непомерной, высокой настолько, что никто не сможет расплатиться. Она сама не хотела бы этого.

– Ты не можешь этого знать, – Гай вздохнул.

– Не могу, – согласилась с ним. – Но сам представь, хотел бы ты, чтобы всё в твоей жизни, то, что тебе не нравилось, то, от чего ты так бежал, вдруг вернулось?