– Ты станешь великой королевой, – шепот на грани сознания и чей-то смех.

Это глупости. Как им можно верить?

Глава 9

Сад горел. Белые бутоны чернели, съеживали под языками бушующего пламени и превращались в прах. Они кричали безмолвно, молили о пощаде, но никто не слышал. Никто не знал, что они живут не только для того, чтобы радовать своей красотой, они берегут жизни. И теперь, вслед за ними, будут исчезать те, кто берег весь этот мир от опасности.

Сладкий, чистый запах роз сменился горькой, едкой гарью.

Магия почти довершила начатое людьми, оставив только острые голые палки – скелеты мертвых кустов, что уныло смотрели в безоблачное небо.

– Нет!

Он смотрел, как его дом рушится, и понимал – жизнь почти закончилась. Он не может сберечь Дворец, а значит, погибнет вместе с ним. Сил больше не было. Он потушил два пожара, остановил армию, но маги… Магов победить он не в силах.

Конечно, он уйдет, растворится в темном от дыма воздухе, но перед этим сделает кое-что. Не все розы они уничтожили, пусть и старались. Один еще цвет. Маленький, еще не набравшийся сил, ребенок по сравнению с остальными. Выбор без выбора. Даже если точно знаешь, что умрешь, то почему не совершить единственный за такую долгую жизнь хороший поступок?

– Я люблю тебя, принцесса Миндаль, – с грустной улыбкой произнес он и пошел сквозь языки пламени, туда, где в глубине некогда прекрасного сада, еще тлела жизнь.

***

– Нет! Кайрен!

Я чувствовала запах дыма, слышала треск огня и не понимала, где нахожусь. Казалось, что я – там, среди этого ада, но в то же время – здесь, в самом тихом и спокойном месте.

Ненавижу сны!

Огляделась и поняла, что я здесь одна. Гая не было, он ушел, оставив меня спокойно спать. И правда, чего опасаться в лесу, которого нет ни на одной карте, который никогда не стоит на месте и вообще не существует?

Зажмурилась, прогоняя стоявший перед глазами образ. Отец не мог приказать атаковать Дворец. Ведь все знали, что это дом богини, разрушить его – уничтожить саму основу веры. Но думал ли об этом сумасшедший? Или верил, что все, что он делает, это к лучшему?

Я села, подтянула коленки к груди и обхватила их руками. Впервые я чувствовала такой всепоглощающий страх, что готова была просто плакать от чувства обреченности, что окутывало меня. Если Кайрена больше нет, то какой смысл во всем этом? Без него мне не нужен этот мир. Да, я буду стараться, чтобы Гай и остальные жили, радовались солнцу и магии, но… Война закончится, рано или поздно кто-то поставит точку. И что мне делать потом? Выйти замуж за Флания и стать примерной женой? Свергнуть отца, захватить трон и… устроить еще одну войну?

Это все бессмысленно.

Я чувствовала, как обжигающе горячие слезы скатываются по щекам. Ветер пытался смахнуть их, но только мешал, запутывая растрепавшиеся волосы. Зажмурилась, до боли вжимая лицо в колени, стискивая пальцы. Хотелось кричать. Хотелось сорваться и отправиться во Дворец, чтобы самой увидеть – правдив ли сон.

Но это невозможно. Стоит мне покинуть Блуждающий лес, и я уже не смогу вернуться. Я не могу бросить Гая одного, не объяснив ничего.

– Его больше нет.

Мертвый голос, из которого ушла вся жизнь. Треснутый, сломанный, уничтоженный той же вестью, что и я.

Подняла голову, не скрывая, что все знаю, сглотнула вставший в горле ком:

– Его нет…

Ааронд опустился рядом.

Он был невероятно молод, слишком молод для человека, сын которого умер сотни лет назад. Я раньше не придавала значения этому факту, но теперь видела, как разом изменился мужчина, который внушал страх каждому, кто жил на светлых территориях.

Мысли беспорядочно перепрыгивали с одного на другое, будто спасая меня от того хаоса, в который я могла провалиться.

– Ты любила его, – не вопрос.

– Я любила его, – не ответ.

– Я никогда не ценил того, что имел. Не понимал, как мне повезло иметь сына, – Ааронд протянул руку, и из земли к нему навстречу потянулась веточка, всего лишь росток, пробившийся из упавшего семечка. – Нежеланный, нежданный, ненужный… В тот раз я смог вернуть его. Но тогда рядом была она, пусть и не со мной, но я знал, что она дышит тем же воздухом, видит те же звезды… Она не помогла, не захотела, ослепленная обидой и ревностью. А моих сил оказалось слишком мало. Мы упустили момент, когда все еще можно было изменить. Кайрен стал тенью себя, пленником в ее доме.

Я повернула голову, чтобы видеть Ааронда.

Мужчины не плачут. Папа Грег часто повторял, что это единственное, что он не может себе позволить. Каменное сердце, молчаливые страдания, стиснутые зубы и чистый, ясный взгляд. Герой, который в любой ситуации сохраняет хладнокровие. Но доводилось ли старому вояке, доверенному королевы, испытывать хоть крохотную долю тех страданий, что выпали на долю Ааронда? Сомневаюсь. И все же я не видела слез, только пустой, потухший взгляд. Наверное, мой был таким же.

– Кем она была?

Я почти знала ответ, но вдруг испугалась, всхлипнула и отвернулась.

Страшно. Лучше свернуться клубочком и уснуть, чтобы не знать о том, что в этом мире больше нет того, кому я отдала свое сердце.

– Эмилия Миндаль и Гай Гиациант. Тебе никогда не казалось, что ваши с братом имена слишком странные? Прекрасные цветы в окружении ничтожеств, – Ааронд вздохнул. – Мне жаль вас. Жаль Рэна и себя. Жаль ее. Наши судьбы сплелись столь тесно, что теперь только багам под силу их распутать. Если они, конечно, существуют.

– Светлая и темный, – стерла слезы и посмотрела на него. – Они могут вернуть Рэна!

Ааронд засмеялся.

Затих ветер, слетели с деревьев испуганные птицы, закружились, путаясь в ветвях, стремясь покинуть насиженные места. Лоза, стремившаяся к его руке, вдруг вытянулась и обхватила запястье мужчины, сжимая так крепко, что изрезала кожу, пуская кровавые капли.

– Не смогут.

– Почему?

Надежда должна жить, пока дышишь, пока бьется сердце, а кровь стучит в висках.

– Ты спросила, кем она была? – вздохнул он, скидывая с руки напившийся его крови росток. – Она была чудом. Моим личным чудом… Ты была в доме снов, где всегда весна и ветер