Последний вопрос он произнес вслух.

– Куда-куда, в Западную Зону, вот куда, – голос доносился откуда-то сзади.

– Зачем?

– Я тебе что, Гугл? – огрызнулся невидимый собеседник. – Да выдерни ты эту хрень к чертям собачьим!

Филипп с удивлением обнаружил, что в вену воткнута игла, от которой к капельнице тянулась гибкая пластиковая трубка. Его чем-то накачали?

Он послушно вытащил иглу, расстегнул ремень и сел. Теперь стало видно, что в соседнем кресле сидит нахохлившаяся девчонка лет восьми с портретом Че Гевары на футболке.

– Ты кто? – спросила она по-английски. – Кто твои родители?

Эта пигалица явно взяла инициативу в свои руки.

Филипп коротко рассказал себя.

Девчонка слушала недоверчиво.

– Маман – ученая, папахен – чин из Женевы, а сам – студент какого-то долбаного колледжа? И на хрена ты им сдался? – И, предвидя резонный вопрос, на хрена сдалась она сама, объяснила: – Когда они меня в коробку засунули и в самолет запихали, я думала, что у них с моим папой какие-то терки, что это личное. Получается, ошиблась.

Филипп промолчал. Да и о чем спрашивать девчонку, что она может знать? Разве что:

– Как тебя зовут?

– Зара. Маман с имечком удружила, – поморщилась та, сразу предупредив: – Только не начинай про шмотки!

А знала девчонка немало.

Зару похитили в Лондоне в торговом центре, очнулась она уже на борту «Фалькона». Первым делом вытащила иглу, которую ей воткнули в вену, и слила на пол за кресло ту сонную дрянь, которой пичкали ее организм. Теперь, притворяясь спящей, она могла слышать разговоры похитителей. Кроме них на борту были двое летчиков и врачиха. Думая, что Зара спит, разговаривали они свободно. Оказалось, что самолет летит на Восточный Фолкленд, чем мордовороты – так девочка обозвала похитителей – были крайне недовольны: идти в Зону им совсем не хотелось. Особенно тому, что помоложе, очень уж он сильно возмущался. «Я на такое не подписывался, о таком меня не предупреждали, и вообще в контракте этого нет…» – кривляясь, девочка изобразила американский акцент.

– Ты знаешь, что такое контракт? – усмехнулся Филипп.

Девчонка тут же окрысилась:

– Да я побольше тебя в этой жизни понимаю, что ты вообще в своей игрушечной Швейцарии видел?

– А ты, значит, в Лондоне видела больше?

Несмотря на незавидное положение, разговор его забавлял.

– Вообще-то я из Читы, вернее даже, из Булганска, – гордо заявила она. – Это совсем рядом с Зоной. Ты вообще знаешь, что такое Зона?

Филипп неопределенно пожал плечами:

– Слышал.

Она закатила глаза:

– Он слышал!

Ближайшие десять минут ему пришлось прослушать лекцию о том, как восемнадцать лет назад были обнаружены две Зоны – в Забайкалье и на Фолклендских островах, о том, как там опасно, и о том, что папа у Зары – самый крутой сталкер во всем Забайкалье.

– Есть мысли, зачем они нас везут на острова? – спросил Филипп.

Зара сразу погрустнела.

– Не-а, – помотала она головой. – Без понятия. Только не на эти… как их… острова. Они в Забайкальскую Зону идут.

– Не понял. Зачем же тогда на Фолкленды лететь, если нужно в Забайкалье?

Она пожала плечами.

– Пройдут через телепорт.

– Нет, все равно не понимаю. От Лондона же до Забайкалья ближе, чем до Фолклендов…

Зара опять пожала плечами.

– Может, они с нашими военными на КПП не смогли договориться? Или светиться не хотят. У нас на КПП почти всегда кто-то из сталкеров трется. Если бы я заорала, что меня эти уроды похитили, они бы им показали! А в Западную Зону мало кто ходит, там артефактов почти нет. И военные там не наши, а англичане, с ними этим, – тут она мотнула головой в сторону второго салона, где дремали наемники, – договориться проще. Ну и еще, если нужное место рядом с телепортом, то через Западную Зону пройти проще и безопаснее.

– Откуда ты все это знаешь? Про телепорт, про договорняки с военными?

– Так я же в Зоне была! Правда, у самой границы, дальше папа не пустил, забоялся, что маман его потом до смерти запилит. А я бы и дальше могла… – Она мечтательно прикрыла глаза. – Там интересно и совсем не страшно.

Слушая про Забайкалье, Филипп вдруг сообразил: вот то место, про которое ему говорили голоса в голове. Головная боль больше не возвращалась, голосов тоже не было слышно, но знание никуда не исчезло. Более того, ясность только стала четче: да, ему нужно в Забайкалье. Там он сможет укрыться, там он будет в безопасности, и там он должен сделать то, ради чего его зовут. Так почему же он боится наемников, которые его похитили? Они же тоже везут его в Забайкалье. И тут же пришел ответ: потому что они враги, потому что они на другой стороне, той, которую нужно остановить.

В салон заглянула женщина в одноразовом медицинском халате.

– Очнулись? Отлично.

Она вышла и вернулась через пять минут с двумя подносами.

– Надо же, нас решили покормить, – проворчала Зара. – Только принесли какое-то дерьмо.

Филипп посмотрел на поднос. Тарелка с сероватой овсянкой и кружка ячменного кофе. Действительно дерьмо.

«Фалькон» тряхнуло, его нос клюнул вниз – самолет пошел на посадку. Когда он спустился ниже облаков, на земле показались редкие огни, однако на городские кварталы они совсем не походили. Филипп понял: их привезли на базу Королевских ВВС.

На Фолклендах стояла глубокая ночь, но их ждали. Потому что, как только «Фалькон» остановился и пилоты открыли дверь, военный с нашивками капрала принес теплую одежду.

– Надевайте, – скомандовала врачиха. Сама она, судя по все тому же халату, выходить из самолета не собиралась.

Куртка и утепленные штаны оказались великоваты для Зары, ботинки тоже были на размер больше, чем нужно, но, похоже, девочку это совсем не беспокоило.

– Теперь это, на всякий случай. – Скотч коснулся лица Филиппа, плотно залепив рот. – Чтобы не начали звать на помощь.

– Пустите меня, уроды!

Сначала завизжала Зара, а потом взвыл американец – девчонка укусила его за палец. Только кусок скотча все равно украсил ее личико. Из самолета их выводили, крепко ухватив каждого за руку. Похитители держались настороже, однако обошлось без эксцессов. В дальнем конце летного поля британские военные занимались своими делами. Искоса поглядывали на непривычный здесь «Фалькон» с непривычными пассажирами, тем не менее не вмешивались. Происходящее их не касалось.

* * *

13 августа, 4:55

До КПП их довезли на джипе.

Филипп с удивлением таращился в окно. Пейзаж не радовал. Хотя что можно рассмотреть в темноте? Безжизненные холмы, невысокий редкий кустарник, полуразрушенные остовы каких-то строений. Единственным зданием, содержащимся в порядке в этом безлюдном