— Лишь бы Галанис теперь не взъелся на нас. — Икарос очень надеялся на его благодушие.

Когда с затянувшимся вступлением было покончено, Остэн приступил к самой интригующей части сегодняшнего дня.

— Настало время посмотреть на будущих Героев в деле — вам предстоит сойтись со мной или с одним из кириосов в честной дуэли и показать себя во всей красе. Не страшитесь отсутствия доспехов на сопернике и сражайтесь во всю доступную мощь — обратное будет считаться проявлением слабости.

Как по команде Герои подошли ближе к молодым людям и с интересом стали изучать лица юношей и девушек, один за другим вытягивая их из толпы на поединок. Находясь за спинами собратьев, Икарос был уверен, что станет одним из последних, кого они выберут в качестве дуэлянта, однако Димостэнис выцепил его взглядом из множества прочих темных голов подобно ястребу, способному с огромной высоты заметить притаившуюся в густой траве жертву. «Он собирается прилюдно преподать мне урок», — с досадой подумал Каро и вышел вперед.

Икарос встал напротив Димостэниса в самом центре арены. Он стыдился встречаться взглядом с наставником, поэтому смотрел чуть ниже, в район его шеи, представляя, как хорошо было бы иметь способность поворачивать время вспять, чтобы избегать последствий от совершенных ошибок в прошлом. «Так не умели Боги даже до уничтожения Олимпа». Справа от Каро находилась Аретуса, которую наказание тоже не обошло стороной — ее обычно светло-смуглые щеки сейчас отливали цветом переспелого томата. Возлюбленная выглядела абсолютно подавленной, но мысленно готовилась сражаться до последнего вздоха, понимая всю ответственность момента.

Не участвующие в дуэлях люди разошлись в стороны, освободив площадку для обнаживших оружие пар. Охваченный волнением Икарос собрался с силами и впервые за тренировку осмелился посмотреть в глаза наставнику, превосходящему его в росте, силе и опыте — сердце юноши заныло. Взгляд Остэна был хитрым и насмешливым, какой бывает у детей, потешающихся над несмышлеными младшими братьями. «Шансов нет совсем», — признался себе Каро, но сдаваться все равно не собирался. Юноша может обыграть чрезмерное внимание в свою пользу, если удивит Галаниса стойкостью и мастерством.

Коротким кивком мужчина ознаменовал начала боя. Дуэлянты начали медленно сближаться, обходя друг друга по кругу и пристально изучая хват рукояти и постановку ног соперника. На расстоянии равному длине меча, Икарос занял оборонительную стойку и замер без движений в ожидании удара. Его ноги были согнуты в коленях, находясь в беспрерывном напряжении — с каждой секундой он расходовал все больше сил, взамен имея возможность отразить любую атаку Героя. Последний сознательно принял навязанные ему условия и осуществил выпад — соприкоснувшись, металл громко заскрежетал. На юношу обрушилась вся мощь Димостэниса — вибрация от меча прошла вдоль его рук и добралась до груди, неприятно кольнув легкие. Каро оттолкнул оружие и замахнулся одновременно с наставником, вновь сойдясь с ним лицом к лицу. Они закружились в танце войны под мелодию смерти.

Фило не видел ничего, кроме ловких движений Галаниса, погрузившись в них словно зачарованный. Ни звуки сразу нескольких схваток, ни громкие голоса собратьев, поддерживающих сражающихся юношей и девушек, ни мелькающие перед взглядом фигуры не могли отвлечь его от соперника. Они двигались в унисон друг другу, демонстрируя захватывающее зрелище. Наконец, спустя несколько минут, Икарос подобрал момент, когда гарантировано достанет Остэна, и воплотил задуманное в жизнь, направив острие меча в его живот. В последнее мгновение, когда металл должен был рассечь кожу и мышцы, Димостэнис сжал клинок стальной хваткой, полностью остановив его всего в дюйме от своего тела.

В ладони мужчины слабо сиял голубой свет, а с кромки оружия ниспадали капли воды. Каро попытался отскочить назад, но меч не поддался, намертво застряв в руке наставника. Второго шанса он уже не получил: Герой сделал могучий шаг навстречу сопернику и нанес ему мощный удар рукоятью в челюсть, повалив юношу на песок и одержав над ним безоговорочную победу.

Тяжело дышащий Фило с ужасом схватился за лицо, судорожно проверяя целостность кости и сдерживая потекшую из рассеченного подбородка кровь. Несмотря на жуткую боль, его челюсть была в порядке и даже оказалась не вывихнута — Икарос положил голову на землю и выдохнул с непередаваемым облегчением.

Плохо пришлось не ему одному: сражавшийся на краю арены молодой человек ощутил на себе прямой удар в живот такой силы, что его тут же стошнило сегодняшним завтраком, а сам он согнулся вдвое и свалился с ног подрагивающей тушей. «Без Божественной способности здесь обойтись не могло», — подумал Каро, внимательно наблюдавший за ходом дуэли из лежачего положения. Повернувшись направо, он увидел Аретусу. Девушка сидела на коленях и безуспешно пыталась остановить текущую изо лба алую кровь, измазав в ней ладони и рукава. Остальные будущие Герои, принимавшие участие в поединках, от собратьев ничем не отличились, так же получив травмы и потерпев поражение — ни одному из них не удалось одолеть выставленного против него кириоса.

— Это было приемлемо. — Димостэнис подошел к Икаросу и протянул ему руку, помогая подняться. — У тебя хорошие данные: ты вынослив, быстр и силен, а в бою дисциплинирован и не позволяешь себе вольностей. Тем не менее во время движений ты недостаточно крепко стоишь на ногах и слегка заваливаешься набок, что в ответственный момент может тебя подвести. А еще стоило выспаться этой ночью и, может, тогда я не был бы так уверен, что перехвачу меч.

— Я сожалею и раскаиваюсь, кириос. — Каро опустил взгляд. — Я поддался эмоциям и забылся в праздничном настроении, совсем не подумав о последствиях. Этого больше никогда не повторится!

— Пусть этот случай станет тебе уроком на всю жизнь. И выслушай еще одну истину, которую должен помнить любой солдат, даже Герой. Рано или поздно эмоции убьют тебя. Пьянка перед сражением, нерешимость в самый неподходящий момент и обыкновенная несобранность неизменно являются причинами смерти тысяч воинов. Но иногда это происходит в кровати. Товарищи режут глотки друг другу прямо в казармах. Наступит момент, когда каждому придется выбирать между приказом и моралью. Те, кто склоняются ко второму, до следующего утра не доживают. — Остэн поднял с земли клинок и отдал его подчиненному. — Прими это, пока не стало слишком поздно.

Расстроенная и одновременно обозленная поражением Рета безмолвно прошла мимо Икароса, направившись в угол арены, откуда она собиралась наблюдать за ходом сражений, умаляя невыносимую боль. Вернув меч в ножны, Каро обнял девушку за талию.