сорока дюймов от рукояти до кончика. Она так же естественно сидела в его руке, как его ладонь на конце его руки.

И он подумал: какой странной может оказаться жизнь. Он подумал о временах, когда стоял на фарватере какого-то ветхого судна, что-то крича, голосом потерянной души, какой-то перепуганной неумолимо приближающейся жертве. Он подумал о стали, которую отбило это лезвие, и о крови, которую он затем с него стер.

Он стряхнул с себя воспоминания и вложил саблю обратно в ножны. Затем закинул лямку на плечо и отрегулировал ее так, чтобы сабля повисла, как надо.  Он перекинул другой плечевой ремень, тот, что должен был держать пистолеты, через левое плечо, так что они образовали крест на его груди, как какую-то мишень.

— Ты выглядишь, как настоящий головорез, — сказал Бикерстафф, когда Марлоу вышел на крыльцо. В его тоне не было ничего, что указывало бы на то, что он шутит, хотя Марлоу знал, что так оно и было.

— А ты выглядишь как проклятый пуританин. -  Бикерстафф был почти полностью одет в свою старую черную одежду, как и Марлоу.  — Хорошо, тогда пойдем принимать командование военным кораблем.

Они были похожи на армию в миниатюре, когда маршировали на юг, к Джеймстауну, где их ждал " Нортумберленд ", чтобы доставить их на» Плимутский приз». Во главе шли офицеры, Марлоу и Барнэби, а также Бикерстафф, который мог сойти за армейского капеллана. За ними маршировали основные силы численностью в двадцать пять человек, а за войсками следовал обоз с багажом, состоявший из одной подводы, груженной вещами, которые упаковал Король Джеймс. Последними шли полдюжины слуг, выполнявших функции поваров прислуги, и тому подобных.

Они прибыли в Джеймстаун поздно вечером. Марлоу нашел это место мрачным, даже более мрачным, чем он его помнил, со зловонными болотами, окружавшими его со всех сторон. Обгоревшие руины старого здания Капитолия все еще стояли даже спустя два года после пожара, поставившего на нем крест с решением перенести столицу в Уильямсбург.  Город быстро разрушался, так как с каждым годом все больше и больше людей покидало его.

"Нортумберленд" был пришвартован к одному из самых прочных доков, которые выдавались в реку Джеймс. Его грузоподъемность составляла около семидесяти тонн, палуба имела пятьдесят футов в длину, а по траверзу – восемнадцать.  Он был построено в Массачусетском заливе, и ему было всего десять лет, когда Марлоу купил его как часть поместья Тинлингов.  Быстрое и красивое судно.

Он переделал ее по своему вкусу, немного отодвинув единственную мачту на корму, сделав топ-мачту длиннее и увеличив размер квадратного марселя. Помимо этого, паруса, на корабле был огромный грот с гафелем и три передних паруса. Судно было быстрым и устойчивым к погодным условиям. Обычно Марлоу пользовался им для торговли на Чесапике, но теперь он намеревался добраться на нем до «Плимутского приза».

В ту ночь они спали на борту: Марлоу, Бикерстафф и Барнэби в крошечной каюте на корме, ополченцы и слуги растянулись на верхней палубе.

На следующее утро они тронулись в путь, и пять человек из команды «Нортумберленда» пробились локтями сквозь толпу ополченцев из фермеров и охотников, чтобы добраться до шкотов и фалов.  Хотя, как от матросов, от них не было никакой пользы, но они могли пригодиться в качестве грубой рабочей силы, и Марлоу дал своим людям отдохнуть, посадив солдат на фалы.

Вскоре были установлены грот, марсель, стаксель и кливер, и с расправленными парусами они отплыли от причала при легком утреннем ветерке. Король Джеймс стоял у румпеля, держа судно посередине реки, пока они прокладывали себе путь по мутной воде вниз по течению, туда, где сторожевой корабль раскачивался на более пригодной стоянке.

Найти «Плимутский приз» не составило большого труда. После непродолжительной попытки Аллэйра заняться вымогательством и пиратством, останавливая корабли, занятые честной торговлей, и тщательно избегая любых судов, которые могли бы доставить ему неприятности, он почти утомился и не выводил   корабль отсюда, по меньшей мере, месяц. Судно стояло на якоре примерно в пятнадцати милях вниз по течению реки Джеймс, в месте, рассчитанном так, чтобы до него было неудобно добраться, например, губернатору Николсону или кому-либо из членов Совета.

Они бросили якорь «Нортумберленда», примерно в половине кабельтова вверх по течению от «Плимутского приза».  Как только крюк был закреплен, два баркаса, которые они буксировали за кормой, были подтащены к борту, и ополченцы забрались в них.

— У ваших людей заряжено оружие? — спросил Марлоу лейтенанта Бернаби.

— Да сэр. — Он уже не выглядел рвущимся в бой, как накануне.  Марлоу улыбнулся, вспомнив, как впервые сам вступил в настоящую схватку. Как и этот молодой лейтенант, он точно также к беспокоился об этом, пока не столкнулся с реальностью.

— Хорошо. Никто не должен стрелять без моей команды. Я бы предпочел покончить с этим без кровопролития.

— Это было бы предпочтительнее, сэр, я согласен.

Баркас с ополчением отплыл от «Нортумберленда», и матросы отдыхали на веслах, ожидая, пока Марлоу, Бикерстафф и Бернаби займут свои места на другом баркасе и пойдут впереди. Мгновение спустя две лодки, идущие друг за другом, стали спускаться вниз по течению к «Плимутскому призу».

Сторожевой корабль представлял собой жалкое зрелище: его паруса наполовину свисали с рей, которые были перекошены, а стоячий такелаж провис. Большие белые пятна виднелись там, где смола стерлась с его квантов и растяжек.

Каюты и кормовая часть корабля были украшены прекрасной и замысловатой резьбой, но и они сильно страдали от запущенности. Краска и позолота в основном отслоились, а дерево под ними было сухим и потрескавшимся. Три резных венка, которые подчеркивали борт корабля, отвалились, оставив круги голого дерева вокруг орудийных портов. У русалки под перилами не хватало головы, а величественный английский лев перенес двойную ампутацию.

Экипаж военного корабля насчитывал около пятидесяти человек, и они были хорошо вооружены тесаками, пистолетами, пиками и мушкетами. Кто-то спал, кто-то играл в карты или в кости, кто-то просто тупо смотрел на приближающиеся лодки, несмотря на сложившуюся ситуацию. Никто и не думал поднимать тревогу.

Марлоу несколько раз бывал на борту английских военных кораблей и в свое время повидал их достаточно, чтобы оценить жесткую дисциплину и придирчивое внимание к деталям, характерные для этой службы.  Он не мог поверить, что «Плимутский приз» принадлежал тому же флоту, которым управляла могучее Королевское Адмиралтейство.

Но он понимал, что то, что он увидел, было, ожидаемым результатом глупости и безответственности капитана в захолустном морском порту вдалеке от глаз Адмиралтейства. Он никогда не