Шрифт:
Закладка:
Что касается Регино, то у него явно просматривается клерикальное направление: он без надобности сыплет библейскими текстами. Родом из Мангейма, он был аббатом Прюма близ Трира. Оставив монастырь, он умер в Трире в 915 г. Это первый летописец в пределах нынешней Германии. Его «Деяния франкских королей» доведены до 907 г., а хроника от 855 до 870 г. Последний труд — компиляция. Регино близко знал Лотаря II и сына последнего Гуго, который умер в его монастыре. Он пользуется документами, что очень важно, но пестрит отступлениями — манера, которой после следовали очень усердно. Между тем в хронологических данных частые ошибки. Это первая летопись, написанная на немецкой почве. Автор говорит между прочим так о папе Николае I: «Со времени блаженного Григория I и до настоящего дня не было ни одного епископа из всех возводимых в Риме в это достоинство, который мог бы сравниться с ним. Он держал в руках королей и тиранов, тяготея над ними своей властью, так что казался владыкой вселенной. С кроткими и богобоязненными епископами он был приветлив, ласков и мягок, а с нечестивыми и сбившимися с истинного пути грозен и строг, так что можно было справедливо подумать, что в нем воскрес второй Илия нашего времени, если не по плоти, то по его духу и добродетели».
Флодоард (894–966). Флодоард, реймский священник, продолжатель Григория, наоборот, отличается талантливостью изложения, ибо у других литературные приемы отходили тогда на задний план. Флодоард пишет латинскую поэму в стихах. Его «История Реймской церкви, ее пастырей и мучеников» — в девяти книгах от 593 до 948 г. Основная мысль — показать возрастающее торжество христианства. Все факты подводятся к тому. Не следует думать, чтобы его сочинение было поэтическим творением. Надо помнить то, что у автора было сильное желание изукрасить события и живописать их. При пользовании требуется осторожность; сцена крещения Хлодвига приукрашена. Теперь история на Западе становится летописью в ее узком смысле. Отныне будет важен материал, а не внешняя сторона, не поучительный дух произведения.
Лиутпранд (929–972). Первое место среди историков второй половины X в., принадлежит Лиутпранду. Его официальное положение обеспечивало его материалами для трудов. Лиутпранд, епископ Кремоны, писал в 959 г. свое «Воздаяние» в шести книгах. Это именно «Воздаяние», направленное против Беренгария I, короля Италии, который прогнал его от себя. Он же начал писать, но не кончил «Деяния Оттона Великого», что имеет связь с его главным произведением и что составило бы его седьмую книгу. Само «Воздаяние» есть обширное, чопорное, холодное, с претензией написанное, но тщательно отделанное «обличение». Насколько пристрастен автор, видно из его предисловия к «Воздаянию»: «Цель моего труда состоит в том, чтобы отметить, назвать и доказать дела, совершенные Беренгарием I, который не правит, а тиранствует в Италии. Я, мой дом, родные и семейство были незаслуженно поражены им — и копьем клеветы, и разграблением, и поруганием в такой степени, что не может ни язык выразить, ни перо описать. Да послужат, таким образом, настоящие страницы воздаянием. За свои страдания я обнажу и перед современниками, и перед грядущим потомством безбожие этих ассевиан. Но мой труд будет в то же время воздаянием людям блаженным и благоговейным за оказанные ими мне (!)услуги». Судите сами об исторической правде такого произведения. Во всяком случае оно важно для характеристики нравов и, несмотря на летописный характер, выделяется в литературном отношении. Всюду видно подражание комментариям Цезаря.
Видукинд († 973). В то же время Видукинд сделал попытку написать историю саксов в трех книгах (919–973), посвященную дочери Оттона I Матильде, аббатисе Кведлинбургской. Он был одним из побежденных, на котором лежала обязанность сохранить в памяти подвиги своего народа. Это небольщое произведение, ценное первой книгой, в которую вошли без разбора легенды, иногда затемняющие смысл. Такое объективное отношение автора к прошлому очень редко. Он сознается, что имеет в виду прославление своего племени и народа, хотя многое приводит только для интереса. Так, он пишет: «Мнения о происхождении саксов различны: одни думают, что саксы происходят от датчан и норманнов, другие производят их род от греков. В молодости кто-то хвастался передо мной на этот счет, что сами греки будто предполагают в саксах остатки македонского войска, следовавшего за Александром Великим, а после его смерти рассеявшегося по всему лицу земному. Несомненно лишь то, что это было древнее благородное племя, о котором упоминается в речи Агриппы у Иосифа со ссылкой на поэта Лукана». У автора пристрастие к саксонской династии. Он сожалеет, что не может изложить все подвиги Генриха I и Оттона I, и потому старается делать выбор, соблюдая только связь, чтобы представить читателю рассказ легкий и отчетливый.
Титмар (976—1018) .Для нас имеет особенное значение хроника Титмара, епископа Мерзебургского. Нельзя изучать историю славянства без его труда. Немец по происхождению, из графского рода Вальдеков, родственного Саксонской династии, он в прошлом своего дома находил предания об упорной борьбе со славянами. Отец, напуганный видением, предназначил сына на службу церкви с семнадцатилетнего возраста. В 1009 г. он был назначен с согласия Генриха одиннадцатым епископом Мерзебурга и продолжал все время поддерживать с императором дружественные отношения. Это и понятно, если припомнить, что будущий историк приходился двоюродным племянником как Оттону I, так и Генриху II. Но этот чужеземец, представитель враждебного племени, оказал великие услуги славянской историографии; без него мы знали бы слишком немного. Он переживал сам интересные моменты борьбы славян с немцами за независимость и изложил нам ее, пользуясь выгодами своего положения — общественного и местного. В Мерзебурге жило много участников похода, от которых и было возможно узнать всякие подробности, занесенные автором в рассказ о походах в славянские земли. Титмар был епископом девять лет и умер на кафедре, имея только сорок два года от роду. Он может считаться продолжателем Видукинда, который остановился на 977 г., начав изложение с 908 г. Для первых двадцати лет хроники Титмар пользуется рассказами, но весь интерес того времени сосредоточивается на славянских войнах, а в этом отношении Титмар может служить авторитетом. Конечно, он и тут говорит со слухов, но сообщения его тем не менее заслуживают весьма серьезного внимания.
Сам Титмар не был в славянских землях,
