входа и цели для закрепления. Напомнили, что основное, что им там понадобиться, это боекомплект, чтобы держать позиции как можно дольше. Собрали всех командиров групп и полтора часа, метр за метром показывали задачи каждой из групп.

Большой Троицкий переулок

В пять часов утра, не дожидаясь рассвета, пока еще работали тепловизоры и «ночники», в дело вступили три гранатометных расчета, задачей которых было подавить сопротивление первой линии обороны и прикрыть группы от стрельбы с северо-запада, откуда нависал «частник» за рекой Бахмуткой. Работали мы без артиллерии, чтобы не возбуждать противника и не показывать место прорыва. Гранатометчики подавили две фишки, которые мы вычислили заранее с помощью «Пегаса». Первая группа под командованием «Лэнда», пользуясь лесополосой, которая росла вдоль дороги, без сопротивления со стороны украинцев быстро ворвалась в два дома, которые были на перекрестке по обе стороны от дороги. Они сообщили, что закрепились, и я дал команду заходить группе номер два, под командованием бойца с позывным «Бой» — крепкого и отважного молодого паренька, будто выросшего в деревне на здоровой пище. Третья группа под командованием «Самолета» пришла на занятые позиции и влилась в работу.

— Молодцы, мужики! — радовался я.

— Закрепились! — как и я, обрадовался «Горбунок».

Мы с Володей пожали друг другу руки, поздравляя с первым успехом в городе. Группы зашли и заняли позиции как по учебнику, но дальше началось что-то необъяснимое. Часть людей сбилась в кучу под козырьком во дворе дома и закурила. Ребята, не имевшие опыта боевых действий в городских условиях, растерялись и расслабились. Легкость, с которой они зашли сюда, создала ложную уверенность в слабости противника.

— «Лэнд» — «Констеблю»! Что вы там встали? Закрепляйтесь и держите дорогу.

— Хорошо. Сейчас осмотримся и выдвигаемся.

Наш «Мавик» висел над группами, и я увидел, как гражданский пожилой мужчина, которого мы видели неоднократно раньше, спалил наших пацанов и быстро побежал в направлении следующей улицы на север.

— Смотри, как испугался! Улепетывает.

— Кто?

— Да этот тип, который украинцам дрова рубил постоянно и воду таскал. Я тебе его показывал раньше.

— Засек, видимо, наших.

Тем временем группа «Боя» стала медленно продвигаться на запад через дорогу, зачищая хозяйственные постройки и следующий дом по этой улице. А группа «Лэнда» пошла в противоположную сторону, на восток, и с боем захватила два дома. В обеих группах все бойцы заранее были снабжены тротиловыми шашками и шнурами для пробивания проломов в стенах зданий. В городе опасно передвигаться по открытой улице. Для передвижения между отдельными смежными зданиями бойцы пробивали в стенах дыры, через которые дальше осуществлялось перемещение личного состава внутри дома.

— Смотри, «Констебль»! — стал показывать мне «Пегас».

На съемке было видно, как десять украинских пехотинцев в шахматном порядке, соблюдая дистанцию и придерживаясь краев улицы, стали продвигаться по улице к захваченным нашими домам.

— Смотри, и тут западнее в огороде, и по параллельной улице тоже идут.

— «Лэнд», «Бой»… У вас гости. Кто у вас держит дорогу?

— Там мы оставили фишкарей, — услышал я ответ, потонувший в шуме близкого стрелкового боя.

Несколько украинских бойцов заняли позиции в домах напротив и в огороде и стали стрелять по окнам, не давая высунуться нашим. С запада из-за реки Бахмутка, из «частника», который еще не был взят «Пятеркой» по группе «Боя» и «Самолета» стали работать снайпера. Перед этим домом был огромный огород, а дальше шли поля до самой Бахмутки. Буквально через минуту в дом к группе «Боя» прилетела заряд от гранатомета «Шмель», убив одного бойца и ранив всех остальных. Очень быстро в результате хорошо организованной контратаки «немцы» разделили и зажали обе группы в клещи и поливали из стрелкового оружия. Разделив их между собой, они не давали им откатиться, простреливая пути отхода перекрестным фланговым огнем. Ситуация из победной быстро превратилась в критическую. Поддержать огнем арты мы их не могли, так как была большая вероятность попасть по своим. Два часа они отстреливались и как могли держали позиции, а украинцы вливали все новые и новые группы, усиливая накат.

В отличие от полей, где мы нечасто встречались с противником нос к носу, в городской застройке война шла на расстоянии двадцати метров.

— «Крапива» — «Констеблю». Наши группы зажали и не дают поднять головы. Там набежало упырей. Нужно выводить их, — стал я докладывать командиру положение дел.

— Нужно держать позицию, — услышал я его железный тон.

Изнутри меня разъедала смесь разочарования, вины и злости. Через час ситуация ухудшилась. Я снова вышел на командира, и мы с Володей уговорили его разрешить нам отступление. Он нехотя согласился. Володя вышел на наших помощников-артиллеристов и попросил их прикрыть наших дымовой завесой при помощи специальных мин.

— «Констебль» — «Бою»? У нас тут жарко и один боец тяжелый триста.

— Сейчас будем пробовать откатываться. Пока стреляйте и кидайте гранаты, чтобы не подпустить их к окнам. Как увидите дымы, пробуйте выходить по одному через окна, которые выходят на дорогу.

Артиллеристы по наводке Володи повесили дымовую завесу, и ребята по одному стали выпрыгивать через фасадные окна. Одного паренька убило, когда он перебегал дорогу. Отступающие бойцы не смогли забрать его самого, но успели забрать его оружие. Последним отходил «Лэнд». При отходе двух бойцов и «Самолета» прижали шквальным огнем за разбитым автобусом, который стоял на дороге перед домами. Они спрятались за его колесами и не понимали, что делать дальше. Сильный фланговый огонь с северо-запада не давал им пробежать последние пятьдесят метров открытого пространства до укрытия. «Горбунок» навел артиллеристов и сюда, и они перекрыли минами западное направление. Пользуясь дымами, пацаны смогли выбраться и скрыться за бугорком, за которым находилась лесопосадка. Итогом этой попытки были три погибших, которые остались на поле боя, и шестеро раненных.

Раненных эвакуировали, выжившим дали поесть и отдохнуть, но на душе было кисло. После трех успешных операций на «Острове», «Лабиринте» и «Циклопе» провал штурма был большим разочарованием. Командир поддержал нас, сказав: «Что это был первый блин, и они все понимают, что мы были стрелой, которая пыталась вклиниться в оборону противника без флангового прикрытия нам».

Нам оставалось только ждать, когда соседи немного подравняют фланги. Я встретил «Лэнда» и сразу выплеснул на него свою злость.

— Почему не взяли дорогу под контроль? Почему упустили деда?

— Черт его знает, командир?! Растерялся…

— Нельзя было его отпускать! Он был в десяти метрах от твоей группы, когда вы устроили перекур под навесом.

— Ну он мирный вроде?

— Он мирный, когда ему выгодно. Нужно было брать его в плен, — продолжал злиться я. — Но ваш