Он посмотрел вверх и вниз по улицам. Над городом висело сюрреалистическое сияние от задумчивой древней луны. Он выскочил из своего укрытия и устремился в тень возле ряда заброшенных машин. Он крался по ним, словно кошка. Вдалеке он услышал необычное резкое жужжание боевых машин пришельцев. Они патрулировали улицы, и тот факт, что они все еще продолжали патрулировать, о чем-то говорил. Если бы он был последним человеком, зачем бы машинам смерти продолжать бдение?

Он облизал губы, и его дыхание замерло в ночи.

Иногда ему казалось, что это игра с ними. У них были более совершенные технологии. Несомненно, у них были методы сканирования, технологии, возможно, на много лет превосходящие инфракрасные. Почему же они просто не засекли его тепловую сигнатуру и не расправились с ним? Его должно было быть легко заметить в ледяной скульптуре города.

Он закурил сигарету, давая им возможность найти его. Его неповиновение было для них болезненной болью. По крайней мере, он на это надеялся.

Именно в такие моменты, когда одиночество ложилось на него как бетон, он думал о Барбаре. Они были женаты два месяца, когда на них обрушился звездный дождь. И любили, о Боже, как они любили…

Хватит.

Он не мог больше об этом думать. Барбара была мертва. Она была частью прошлого.

Тейлор скорчил гримасу ненависти. Ненависть прояснила его голову.

Его лицо уже давно обгорело от жары. Борода была густой и пышной. В черной шапочке, надвинутой на уши, он выглядел как грабитель. Но это было не потому, что он им был. Именно так он зарабатывал на жизнь до их прихода, и даже сейчас, сидя рядом с минивэном, его рюкзак был усыпан банками с краденой едой.

Украденной?

Нет, вряд ли…

Тихо.

Да, они шли. Группа охотников. Он втянул воздух. Зубы стучали, а по животу ползали какие-то твари. Он услышал их шаги. Они маршировали с военной эффективностью, выискивая отставших. Он увидел, как они высыпались на проспект — пять фигур, вырезанных из черной ткани. Машины. Дроны. Они двигались как единое целое, безжалостные, беспощадные, неумолимые.

Он прошел мимо ряда машин и остановился.

Тейлор не дышал.

Его сердце не билось.

Его клетки не делились.

Он опустился на камень и стал ждать. Боже, он так хорошо научился ждать, хранить молчание. Лучше него это получалось только у мраморного бюста. Охотники стояли, неподвижные, как кладбищенские статуи, и смотрели на улицу. Затем… они внезапно повернули головы в его сторону, но в то же время словно были подключены к центральному мозгу. Так оно и было. Мертвые, да, они были мертвы как таковые.

Чипы в их мозгах. Физиология навсегда изменена инопланетной биомедицинской технологией.

Тейлор понял, что ему пора уходить.

Он медленно отступил в маслянистую толщу теней, отбрасываемых зданием сберегательного банка. Они сразу же заметили его. По опыту он знал, что они охотятся не по зрению, не по звуку и даже не по теплу, а по движению.

И даже движения легких или работы сердечной мышцы было достаточно, чтобы его заметили.

Они не могли определить ваше местонахождение, но знали, что вы рядом.

Одна из них, женщина, заметила его.

Ее глаза были огромными и сверкали красным, словно лужи крови. Зрачков не было, только черно-красные шары, плавающие в немигающих глазницах. Она ткнула в него пальцем и издала сухой шипящий звук. Остальные тоже начали шипеть. Как насекомые, как саранча.

Тейлор стоял на своем, втягивая их в себя, как муху в паутину.

Они разлетались веером, шипели, как чайники, пялились, указывали, жаждали тепла, которое было в нем. Он позволил им подойти ближе. Их лица были бледными и вытравленными морозом, окрашенными в желтый цвет ледяной луной. Он держал 9-миллиметровый пистолет у ноги, не делая никаких угрожающих движений. Они надвигались, как муравьи-мародеры, стремящиеся обобрать тушку раненой мыши.

Подойдите ближе.

Он улыбнулся.

— Не в этот раз, засранцы, — сказал он себе под нос.

Когда до них оставалось футов десять, и он был уверен, что не промахнется, он открыл огонь. Автомат дернулся в его затянутом в перчатку кулаке, из ствола выплеснулись струйки пламени. Мужчина получил две пули, которые отбросили его

в другую сторону. Женщина поймала пулю в живот. Ее напарник поймал одну пулю в грудь, другую — в горло. Тейлор продолжал стрелять, пока все они не полегли и не истекли холодной зеленой жижей, которую они называли кровью.

Тогда они замолчали, кроме одной женщины.

Половина ее лица свисала с изрезанной ниткой ошметков плоти. Ее губы оттопыривались от ровных белых зубов, глаза светились злобной, обманутой ненавистью. Из ее рта хлынули струйки зеленой жидкости. Ее раны дымились в воздухе.

Тейлор выстрелил ей между глаз.

Ночь стала тяжелой и черной.

Он не беспокоился об охотниках, которых подстрелил.

Он навел их на район, далекий от его собственного. Он был там только для того, чтобы собирать мусор. Пусть привозят свои машины, пусть все сравняют с землей. Он был далеко и смеялся, потому что, возможно, он просто устал плакать. А убивать их было единственным настоящим удовольствием, которое у него осталось. За этот месяц он уничтожил уже семнадцать.

К черту их.

Он твердил себе, что должны быть и другие. Братья и сестры с теплом в жилах и борьбой в сердцах, товарищи по сопротивлению. Если он выжил, значит, должны выжить и другие.

* * *

Его жизнь была тесным, непрерывным кругом мрачных повторений.

Только благодаря привычке, благодаря дисциплинированной рутине он продержался так долго. Ничто не было отдано на волю случая. Импульс был немыслим. Все должно было быть продумано — когда покидать свое убежище, когда собирать еду, когда спать, когда есть, когда искать других.

Вскоре после того, как он скрылся, он совершил налет на склад оружия Национальной гвардии.

У него были пистолеты, гранаты, автоматы, пистолеты-пулеметы, даже мины, расставленные по периметру. Оружие, которыми он пользовался, когда был солдатом много лет назад. Некоторое время назад он заминировал старые дома и здания, оставляя небольшие сюрпризы для охотников. Он останавливался только тогда, когда думал, что может случайно убить живых мужчин или женщин.

* * *

внизу через отсутствующую часть стены. Смотрел на луну, властвующую над городом. Вдалеке слышался шум военных машин.

Правда, не слишком отчетливо. Не так, как несколько месяцев назад.

Пора действовать.

Он убедился, что оружие заряжено и готово, что нож легко выскользнул из смазанных маслом ножен. Есть. Он встал, увидев фигуру, прислонившуюся к груде