– Мама, Северный Разлом потому так и называется, что находится на севере, – стуча зубами, ответила Брайс.

– Есть же какой-то южный, – не сдавалась Эмбер.

– Там еще холоднее, – сказала Брайс и посмотрела на Ханта и Рандалла, прося их поддержки.

Хант усмехнулся, невзирая на жуткий мороз и завывающий ветер, ударивший по ним сразу же, стоило открыть дверцу вертолета.

Подлететь ближе не представлялось возможным. Путь преграждала массивная черная стена, тянущаяся на мили в обоих направлениях, чтобы затем повернуть на север. Воздушное пространство над стеной охранялось заклинаниями. Ханту доводилось видеть карты, и он знал, что стена опоясывает круг с диаметром в сорок девять миль (семь раз по семь – самое священное из всех священных чисел). В центре круга, на каменистой заснеженной равнине, находился окутанный туманом Северный Разлом. Целая сеть заграждений защищала Мидгард от Разлома и, соответственно, от Хела.

– Нам лучше не маячить здесь. Идемте. – Рандалл указал на тяжелые ворота в стене.

– Что-то не видно часовых, – удивился Хант, идя рядом с Рандаллом. Он не раз мысленно поблагодарил Фьюри Акстар за умело подобранное снаряжение. – А их тут должно быть не менее пятнадцати.

– Может, не выдержали жуткого холода и сидят у себя в караулке? – предположила Брайс.

Холод пробирал ее даже сквозь несколько слоев полярного одеяния.

– Здешние часовые – сплошь ангелы имперской породы. Эти никогда не покидают пост, – ответил Рандалл, плотнее завязывая капюшон куртки, отороченный искусственным мехом. – Если их не видно… это плохой знак.

Рандалл снял с плеча винтовку.

– Не откажет на здешнем морозе? – поинтересовался Хант.

– Моли богов, чтобы не отказала, – проворчала Эмбер.

Но Хант, поймав взгляд Брайс, привел свои молнии в состояние полной готовности. Он не сомневался, что и она пробудила звездный огонь. «Хоть руки не будут мерзнуть», – подумал он. Теперь, когда к прежней силе Брайс добавилась сила Тейи… Хант не знал, хочется ему увидеть звездный огонь в действии или лучше обойтись без этого зрелища.

– Вдруг это ловушка? – спросила Эмбер, когда они подошли к высоченным воротам и явно пустому караульному помещению.

Хант заглянул в заиндевелое окно, затем рванул дверь. Та плотно примерзла. Пришлось применить силу. Внутри все было покрыто инеем: стулья, аппаратура, бак с питьевой водой.

– Похоже, охрана ушла отсюда не час и не два назад, – сказал он.

– Не нравится мне все это, – призналась Эмбер. – Слишком уж легко мы сюда проникли.

Хант оглянулся на Брайс. У нее от холода слезились глаза, а кончик носа покраснел. При такой температуре через десять минут наступит обморожение. Если они с Брайс быстро восстановятся, то человеческие тела Рандалла и Эмбер могут не выдержать…

– Попробуем нагреть помещение, – сказала Брайс. Не снимая перчаток, она сковырнула иней с распределительного щита. – Надеюсь, обогреватель заработает.

Эмбер выразительно посмотрела на дочь, прекрасно понимая, что Брайс и Хант намеренно молчат о более серьезных бедах, чем обледенелое караульное помещение. Но оставаться на морозе было еще хуже, и она вошла.

* * *

Из нескольких обогревателей удалось запустить только один. Остальные насквозь промерзли и не желали включаться. Но и одного хватило, чтобы согреть тесное помещение. Оставив родителей в караулке, Брайс с Хантом снова вышли наружу, чтобы обследовать стену и ворота.

– Думаешь, это ловушка? – спросила Брайс сквозь толстую шерсть шарфа, натянутого на самый нос.

В караульном помещении нашлись полярные очки, делавшие картину окрестностей предельно четкой. Брайс надеялась, что доставшиеся Ханту позволяли ему столь же ясно видеть все вокруг.

– Не припомню, чтобы караулка на Северном Разломе когда-нибудь пустовала. Либо это действительно ловушка, либо с часовыми что-то случилось.

– Может, Аполлион решил оказать нам услугу, послал сюда горстку лазутчиков смерти и очистил для нас поле деятельности? – Стоило ей произнести имя принца-демона, как даже ветер стих. – Знаешь, а мне почему-то не страшно.

– Мы попали очень далеко на север, – напомнил Хант, оглядывая местность. – Здесь свои особенности. Слышала, наверное, что вблизи Разлома нельзя произносить его имя. Обычно все считают это обычной пугалкой. А может, так оно и есть.

Брайс не решилась повторить эксперимент. Подойдя к воротам, она коснулась их ладонью.

– Я слышала, что в саму стену и в металл ворот добавлена белая соль.

Для защиты от Хела.

– Белая соль не помешала демонам просочиться в наш мир, – заметил Хант. Брайс попыталась увидеть, какое у него выражение лица, но не смогла: мешали натянутый до носа шарф и полярные очки. – Я достаточно поохотился на демонов и убедился, что стена не такая уж и прочная. Да и часовые особой стойкостью не отличаются.

– Хорошо еще, нам не пришлось обманывать бдительность часовых. Об этом вообще думать не хочется.

Хант промолчал, что лишь усилило тревогу Брайс.

– И как мы проникнем за ворота?

– Ничего сложного, – сказал Хант. – В караулке есть кнопка.

– В кои-то веки все проще простого, – пихнула его локтем Брайс.

Порыв ледяного ветра ударил ей в спину и словно толкнул на стену. Утепленная одежда и белье не спасали – холод все равно пробирал до костей.

– Надо трогаться, пока не стемнело, – поторопил ее Хант. Солнце, и так висевшее невысоко над горизонтом, уже начало опускаться. – Светлое время здесь длится считаные часы.

– Брайс! Хант! – крикнул им из караулки Рандалл. – Идите сюда! Вы должны это видеть.

Когда они вошли внутрь, родители Брайс безотрывно смотрели на монитор.

– Запись с камер наблюдения, – пояснила Эмбер, ткнув дрожащим пальцем в изображение.

Брайс сразу поняла, что рука матери дрожит вовсе не от холода. Эмбер нажала клавишу, и запись ожила.

– Так это… – выдохнула Брайс.

– Нужно идти к Разлому! – рявкнул Хант. – И немедленно!

71

– Учти, волчонок: если сунешься в Логово без позволения предводителя или Сабины, ты – покойник.

– Знаю, – буркнул Итан, наполняя очередной ящик упакованными древностями.

Сейчас, когда в импровизированной лаборатории Гипаксия разрабатывала противоядие, эта работа показалась ему особенно тупой и скучной. Несколько минут назад он ворвался в кабинет Джезибы, торопясь сообщить потрясающую новость. Однако колдунья почему-то не пришла в восторг и холодно предложила одновременно поработать руками и языком. Итан был вынужден подчиниться.

– Но если мы с Гипаксией отправимся в Вечный Город, мы можем… погибнуть. – Последним словом он даже поперхнулся. – Я хочу, чтобы волки знали правду.

– Какую именно?

Итан, нагнувшийся над ящиком, резко выпрямился.

– Правду о том, как я обошелся с Сигрид. Пусть узнают, что Сигрид существует, хотя и в облике жницы. Это…

– Это касается твоего стремления успокоить больную совесть.

Итан сердито посмотрел на Джезибу:

– Хочу, чтобы