10; во всем Летнем саду до 15 000 деревьев, в числе которых десятая часть, как, например, на главной аллее, у дворца и напротив Царицына луга, сохранились от времен Петра I. Всех статуй и групп в саду считается 92 штуки, работы следующих скульпторов: Paulo, Irelli, Bonazzo, Bianchi, Baratta и других, имена которых, впрочем, не включены в число знаменитых скульпторов; очень небольшое число из них недурны, как, например, изображение Веры и Закона, работы Корнадини, затем Бахус и Меркурий, большая же часть отличается изломанностью и фигурностью поз. Некоторые из них уже наглядно грызет всеразрушающий зуб времени, и мраморная ринопластика уже подделала статуям новые носы. Коллекция этих статуй относится ко времени Екатерины II и составляет трофей Суворова, покорителя Варшавы. При Петре I на нынешней набережной, на спуске к Неве, стояла на высоком пьедестале превосходная мраморная статуя Венеры, купленная императором у Папы за 3000 скуди. Петр так дорожил ею, что во время гуляний и праздников всегда ставил к ней часового. На площадке, подле пруда, в 1833 году поставлена урна, или ваза-плакательница, из эльдальского порфира, подарок шведского короля. На месте галерей, о которых мы уже раньше говорили, в 1778 году начала строиться превосходная железная решетка на гранитном фундаменте. Окончена она была в 1784 году. Решетка утверждена между колонн серого гранита, в 2 сажени вышины и в 3 фута в диаметре каждая; они стоят на гранитных же кубах в 6 футов, и над капителью каждой поставлены вазы двух различных рисунков, которые, как и концы копий, розасы решетки и орнаменты ворот, вызолочены через огонь. Некогда англичане приезжали в Петербург только посмотреть эту решетку. В Летнем саду в старину ежегодно бывало гулянье в День Святого Духа; в этот день в саду стекалось неимоверное количество публики; сюда являлось купечество для смотрин невест. Тут выказывались красота и богатство, весь год прятавшиеся дома. Петербургские старожилы еще помнят роскошные русские женские наряды, бриллианты, бурмицкие зерна[299], помнят и свах, шмыгавших за деревьями…

Летний дворец в царствование императора Александра I служил многим нашим сановникам в летнее время жилищем: в нем жили военный министр князь Горчаков в 1815 году, в следующем году – бывший министр юстиции князь Лобанов-Ростовский, в 1822 году – военный генерал-губернатор граф Милорадович и после него министр финансов граф Канкрин.

В прошедшем столетии все общественные развлечения давались на Царицыном лугу и в Летнем саду. В дни таких празднеств на одном из бастионов Петропавловской крепости выставляли флаг и производились пушечные выстрелы, по которым все и должны были спешить на гулянье. (Царицын луг при Петре назывался Потешным полем. В 1818 году его уже начали называть не Царицыным лугом, а Марсовым полем.)

При императоре Петре в Летнем саду обносили посетителей вином, и даже дамы не были изъяты от угощения водкой. Церемониал угощения совершался в следующей форме: в сад являлись гвардейские солдаты с носилками, на которых был поставлен большой ушат с простым вином. Обходя гостей, они подносили каждому большой ковш за здоровье полковника, т. е. царя. Отказывавшиеся были насильно принуждаемы к питью майорами, которые нарочно для этой цели ходили за ушатом. Сад во время подношения запирался, и никто не смел без позволения царя выйти из него. Такие празднества обыкновенно кончались всегда фейерверком, или «огненною потехою».

Летний сад и позднее был местом различных гуляний. Уильям Кокс, посетивший Петербург в 1778 году, описывает одно своеобразное пиршество, которое давал откупщик[300], наживший в четыре года огромное состояние (вероятно, он намекал здесь на Лонгинова). Сдавая откуп, он счел нужным в виде благодарности устроить праздник народу, обогатившему его; праздник, по обыкновению, дан был в Летнем саду, о чем заранее по всему городу были разосланы афиши; вот что гласила эта любопытная афиша: «В честь высочайшего дня тезоименитства ее императорского величества представляется от усердия благодарности, от здешнего гражданина, народный пир и увеселение в разных забавах с музыкою на Царицыном лугу и в Летнем саду сего ноября 25-го дня, пополудни во 2-м часу, где представлены будут столы с яствами, угощение вином, пивом, медом и проч., которое будет происходить для порядка по данным сигналам ракетами:

1-е к чарке вина,

2-е к столам,

3-е к ренским винам, пиву, полпиву и прочего.

Потом угощены будут пуншем, разными народными фруктами и закусками; представлены будут разные забавы для увеселения, горы, качели, места, где на коньках кататься, места для плясок: все ж сие будет происходить по порядку от определенных хозяином для подчивания особливых людей, кои должны довольствоваться всем, напоминая только тишину и благопристойность; „ссоры ж и забиячества“ от приставленных военных людей допущены быть не могут; ибо оное торжество происходит от усердия к народу и от благодарности к правительству; следовательно, и желается только то, чтоб были довольны и веселы, чего ради со стороны хозяина просьбою напоминается хранить тихость и благочиние; в заключение же всего представлена будет великолепная иллюминация».

Гости собрались около двух часов, как говорит Кокс; огромный полукруглый стол был завален всякого рода яствами, сложенными самым разнообразным способом: высокие пирамиды из ломтей хлеба с икрой, вяляной осетриной, карпов и другой рыбы, украшались раками, луковицами, огурцами. В различных местах сада стояли рядами бочки и бочонки с водкой, пивом и квасом. В числе других диковин был огромный картонный кит, начиненный сушеной рыбой и другими съестными припасами и покрытый скатертью, серебряной и золотой парчой. Кроме того, были устроены различные игры и увеселения: ледяные горы, карусели и т. п.; два шеста, около 20 футов высоты, виднелись своими флагами, и на верхушке была положена монета, в виде приза. Праздник вышел очень оживленным, в нем было участвующих до 40 000 душ обоего пола. Праздник этот, впрочем, ознаменовался довольно печальными последствиями. Многие из валявшихся на земле пьяных замерзли; немало людей погибло в драке; другие, возвращаясь по домам позднею порою, были ограблены и убиты в уединенных кварталах города. Число таких жертв, по наведенным справкам, доходило до 400 человек.

По поводу этого праздника написана императрицею Екатериною II записка к генерал-полицеймейстеру С.-Петербурга Д. В. Волкову. Государыня упоминает в ней о 370 лицах, погибших от пьянства.

Печальную репутацию приобрел в мае 1830 года и пруд в Летнем саду: в нем утонула влюбленная безнадежно молодая девица.

В екатерининское время в Летний сад привлекала толпы гуляющих роговая музыка придворных егерей; хор придворной роговой музыки отличался великолепною обмундировкою: сперва одежда музыкантов была зеленого цвета, отделанная золотым позументом; потом зеленые камзолы были заменены красными, а небольшие шапочки с изображением золотого сокола – трехугольными черными шляпами с