чрез канал, по Немецкой улице, близ Зимнего дворца; подъемный, близ двора ее высочества Елисаветы Петровны; через речку Мойку, против Мошкова переулка, в Греческую улицу; близ Слонового двора, проложенный от ворот до Прешпективной дороги через грязь (перемощен на 10 сажен). Против Слонового двора к речке Фонтанке для прогулки слонам сделана была площадь, которую приказано именовать Слоновою, и «для лучшей способности всем слонам ради купанья сделать в реку скатом удобный мост». Ранее этого еще комиссия приказывала архитекторам Земцову и Шумахеру «обыскать» новые, удобные для означенной цели места. Последние доносили, что хотя место для слоновых амбаров ими и «обыскано» сверх Лиговского канала, при бассейне, которое песчано и высоко, сухо и обросло сосновым лесом; но после тщательного обсуждения дела и по совету персидского слонового мастера Асатия, они пришли к убеждению, что на существующем Слоновом дворе, на Фонтанке, для купания слонов вода лучше и здоровее, чем в Лиговском канале, которая «известковата и твердость в себе имеет». Позднее, в 1744 году, Слоновый двор был все-таки переведен сюда, на угол Невского и Лиговского канала; урочище это тогда называлось Пеньки. В царствование Екатерины II место это носило название уже Старого егерского двора; оно было огорожено частоколом, на нем рос лес и стояли развалившиеся деревянные постройки, носившие при Анне Иоанновне название Волынского двора. Другой загородный Волынский двор был за Фонтанкой, у Обуховского моста; в деревянных покоях этого двора в то время жил командующий охотою полковник фон Трескоу, поступивший на место казненного обер-егермейстера Волынского.

О прибытии слонов в Петербург находим описание в «С.-Петерб. ведомостях» 1741 года, в № 80. Вскоре после прибытия слоны начали буйствовать, «осердясь между собою о самках», и некоторые из них сорвались и ушли. 16 октября Ага-Садык донес, что утром три слона сорвались и ушли, из которых двоих вскоре поймали, а третий «пошел через сад, и изломал деревянную изгородь, и прошел на Васильевский остров, и там изломал чухонскую деревню, и только здесь был пойман». Другим упущением представляется также отсутствие правильного надзора за служителями при слоновых амбарах, в особенности же за истопниками, от небрежности которых в одно время едва не произошел пожар.

Где теперь стоят Павловские казармы, в 1721 году стоял каменный дом, в котором жил герцог Голштинский, женившийся впоследствии на старшей дочери императора Петра, Анне; здесь после жила Елисавета, и с ней Разумовский; рядом с этим домом жил известный составитель воинского устава генерал Вейде; невдалеке отсюда, на углу, стояла казенная аптека, от нее шел на Мойку переулок, удержавший и посейчас название Аптекарского.

Среди этого переулка стоит уже лет семьдесят массивная гранитная глыба, некогда назначавшаяся для изваяния апостола Петра, по рисунку Мартоса, на площадь к Казанскому собору.

Из старинных домов, уцелевших по настоящее время в этой улице, существует дом Апраксина (теперь графа Игнатьева); этот дом в начале царствования Елисаветы принадлежал графу Лестоку, но, когда последний был сослан в Сибирь, дом достался осудившему его фельдмаршалу Ст. Ф. Апраксину.

На плане елисаветинского Петербурга видно, что в то время существовал уничтоженный теперь Красный канал, шедший от того канала, который проведен вдоль сада Михайловского дворца и соединяет Мойку с Фонтанкою; Красный канал протекал мимо линии, где теперь Павловские казармы, дом Игнатьева и Горяйнова (бывший Офросимова), вплоть до Невы, параллельно с каналом Лебяжьим и Фонтанкою. От него загибался, теперь тоже уничтоженный, бассейн, или рукав, на месте, которое находится между фасом дома Громова, выходящим к линии Миллионной, и фасом Павловских казарм, выходящим к противоположной стороне той же улицы. Бассейн отделял дом бывший графа Скавронского (теперь Громова) от дома Апраксина, стоящего невдалеке фасадом на Царицын луг. Этот бассейн при Елисавете носил прозвание Le pas de Calais и был самым аристократическим местом в Петербурге. Здесь, в палатах графа Скавронского, квартировало английское посольство, в нижнем этаже палат жил король Станислав Понятовский в качестве секретаря английского посольства, когда пользовался особенною благосклонностью великой княгини Екатерины Алексеевны; в доме же Апраксина помещалось французское посольство.

Из лучших домов вблизи Красного канала были известны дом Петра Мошкова, бывшего домашнего расходчика при дворе Екатерины I, по имени которого до сих пор еще известен Мошков переулок; затем дома корабельных мастеров Гаврилы Меньшикова и Пальчикова. Филипп Пальчиков известен как строитель церкви Вознесения Господня. Из домов каменных, стоявших близ этого места, остался посейчас один на Миллионной улице, с четырьмя колоннами из черного с белыми полосками мрамора, привезенного из северной части Карелии, взятого на церковной земле Рускеале; дом этот был построен по плану академика Крафта (известного строителя Ледяного дома) для брата временщика, Густава Бирона. Дом по постройке считался самым красивейшим в Петербурге; на него приезжали любоваться издалека.

Из этого дома в ночь на 9 ноября 1740 года Густав Бирон был взят Манштейном и отвезен в Шлиссельбург. Измайловский караул, находившийся при доме в ночь его арестования, долго не хотел выдавать Манштейну своего любимого командира.

Густав Бирон душевными качествами не походил ни на одного из своих братьев; он казался только грубым, но был добр, снисходителен, щедр, принадлежал к числу храбрейших генералов и добросовестнейших начальников своего времени.

Дом Бирона по настоящее время удержал свою прежнюю форму с колоннами; лет десять тому назад он принадлежал Потемкину, теперь – г. Игнатьеву.

Вид по реке Фонтанке от Грота и Запасного дворца. Гравюра Г. Качалова. 1753. Фрагмент

Глава IV

Продолжение описания Летнего сада. – Празднества в нем. – Обношение водкой. – Печальные последствия одного народного гулянья. – Роговая музыка. – Обитатели Летнего дворца. – Императрицын сад. – Дворец на Фонтанке и другой запасный. – Дворцы на Царицыном лугу и у Полицейского моста. – Домашняя жизнь Елисаветы. – Сказочницы-старухи. – Боязнь покойников. – Основание Екатерингофа. – Подзорный остров и бывший там дворец. – Смерть фельдмаршала Апраксина в нем. – Прядильный дом. – Екатерингофский дворец и его редкости. – Зверинец. – Кладбища. – Присоединение Екатерингофа к городу. – Новые работы. – Вокзал, ферма, мосты и пр. – Каждогодное гулянье в нем. – Дача театральной дирекции. – Шпалерный мануфактурный двор. – Екатерингоф в настоящее время.

План Летнего сада представляет площадь в 27 000 кв. сажен, или 111/4 десятин; в саду главных аллей 4 и перекрестных