По времени до Великого Новгорода ехать было целых пять часов. Маршрутчик пару раз даже останавливался, чтобы пассажиры могли несколько минут перекурить, или просто размяться, или купить себе что-то поесть.

К сожалению, кроме шоколадки и колы, ничего не продавалось на остановках, поэтому пришлось брать то, что есть. Я не особо сладкое люблю, но там орехи, и можно было хоть немного подкрепиться.

А то желудок уже к позвоночнику хотел прилипнуть.

Уже в маршрутке я достала телефон и увидела входящие звонки от мамы. Много входящих. А затем и сообщения. Она просила, чтобы я ей срочно перезвонила.

Я не стала это делать, разговаривать с ней мне не хотелось, и кратко отписалась, что у меня всё нормально. После этого просто вырубила телефон. Что-то не лежала у меня душа на разговоры с ней после всего случившегося.

Успокоюсь, потом созвонюсь.

В Великом Новгороде я оказалась уже в поздних сумерках.

Ночевать на вокзале было чревато последствиями, и не самыми хорошими, поэтому я нашла ближайший капсульный отель и остановилась там.

Удалось даже душ принять и нормально выспаться.

Хоть и слышимость там была пипец какая… но, видимо, я так сильно вымоталась за этот день, что мне было плевать и я смогла уснуть.

Во сне меня преследовали два здоровенных серых волка. Подозрительно сильно похожих на Тимофея с Никитой. Мы бегали по ночному лесу. Причем я прекрасно осознавала, что поймать они меня хотят не из гастрономических побуждений, а исключительно из сексуальных.

И да, тело меня предавало, потому что я и сама была не прочь пойматься, но в последний момент передумывала и продолжала убегать.

Очнулась в холодном поту, возбужденная и злая.

Съела последний купленный пирожок, немного успокоилась и вновь уснула уже без сновидений.

А на следующий день пошла искать себе работу и про жильё спрашивать.

К сожалению, с полами мне не везло. Но одна женщина в ЖЭКе посоветовала зайти на почту, им там курьер был нужен, и там меня уже взяли без разговоров. Правда, пришлось паспорт свой показывать и внешность почти настоящую, но, само собой, скорректированную еще и с интерната. Женщина-то я по паспорту была уже взрослая — тридцать пять лет. Вот такой себя и сделала. Потому что других документов у меня не было, а без паспорта на работу брать никто не желал.

Но я решила, что вряд ли меня кто-то будет разыскивать. Парни наверняка вздохнули спокойно, когда я свалила. Все же не буду претендовать на их рудник, из-за которого они на меня оба так сильно разозлились.

Комнату не сразу удалось найти. Пришлось еще в капсульном отеле несколько дней пожить.

В итоге мне сдала комнату одна бабуля (с почты). И я смогла более-менее спокойно выдохнуть.

Все же жить в отеле то еще удовольствие. Местные, что там ошивались, стали на меня уж слишком оценивающе посматривать. Знаю я эти взгляды. Видят, что одна женщина, приезжая, и уже размышляют о том, как бы использовать в своих целях. А судя по их внешности — все синие, в тюремных наколках с головы до ног, — это их использование мне совершенно не придется по душе.

Я еще несколько слов написала маме, чтобы не беспокоилась за меня. А то она всё это время мне названивала и пыталась со мной связаться, но я пока не хотела с ней разговаривать.

Просто морально не была готова.

Знала, что могу наговорить ей всяких гадостей из-за обиды, поэтому и отмалчивалась.

Согласна, немного детский поступок, но она тоже хороша. Если бы не держала меня в неведениие и нормально всё объяснила, то не было бы сейчас моей обиды и злости на неё.

Она мне писала сообщения, чтобы я ей срочно позвонила, много сообщений и звонков, но я не хотела.

Еще и днем сильно уставала. Пока набегаешься, пока все письма, уведомления и посылки разнесешь, к ночи сдохнуть хочется. Пришлось даже велосипед покупать — самый дешёвый с рук, по объявлению. А тут еще мама со своими звонками. И совсем уж мне не понравилось, когда еще какие-то три левых номера стали мне названивать.

Я после этого решила симку сменить. Купила себе новую. А старую убрала с глаз подальше.

Как успокоюсь, позвоню.

Может быть.

Время шло, я пахала как проклятая, не смотря по сторонам. А зря, стоило бы… Но я потеряла бдительность из-за усталости и раздражения.

Ночью мне снились чертовы волки, которые упорно меня преследовали, гоняя по ночному лесу. Я и хотела, и не хотела, чтобы они меня нашли.

Я вспоминала то, как Тимофей и Никита отреагировали на то, что я вдруг стану на одну треть владелицей состояния, принадлежащего им по праву, и понимала, что вновь хочу убежать. Не дать им себя найти. Спрятаться от их злых взглядов.

И бесилась из-за того, что испытываю иррациональное чувство обиды. Хотя не имею на это никакого права. Кто я такая для них? Да никто. Какая-то непонятная девка, наложившая лапу на их деньги. Они имели полное право на меня злиться. И смотреть так, как смотрели. И говорить то, что говорили про меня и про маму.

Но я всё равно продолжала обижаться. И во снах не давала им себя найти. Казалось, будто если я сделаю это, если позволю, если отдамся им во сне, то потом сама себя уважать перестану.

Потеряю себя как личность.

А я всё-таки считала себя личностью. И мне хотелось, чтобы меня уважали. Да не кто-то там, а именно эти двое тупых качков!

Зачем мне это? Я ума не приложу.

Всегда было плевать, как ко мне относятся окружающие. Я ведь была истинной эльфийкой. Гордой, непреступной красавицей. Дитя Великого Леса.

Но почему-то именно отношение Тимофея и Никиты меня задело до самой глубины души. О наличии которой я раньше и не подозревала.

Люди верят в души и их перерождения, а эльфы — нет. Мы, эльфы, живем слишком долго, чтобы понимать, что нам перерождение не светит. Об этом мне говорила мама. Боги поэтому отмерили нам такую длинную жизнь. А людям — короткую.

После смерти эльфы просто засыпают, навсегда уходя в забвение, их хоронят в корнях святых мэллорнов, чтобы они подпитывали их своей посмертной силой. И когда-нибудь энергия «спящих» уйдет на рождение других эльфов, а может, и не уйдет, а так и останется навсегда в мэллорнах. Только святые мэллорны это