когда эльфы, принявшие в нем участие, уже вернулись из-за моря и обосновались на Тол Эрэссэа; однако до «Исхода» и до перемещения Тол Эрэссэа на место Англии в географическом плане. Этот последний элемент вскоре полностью исчез из эволюционирующей мифологии.

★

Говоря о самом «Домике», нужно сразу же отметить, что другие сочинения отца почти не проливают света на этот текст; от представления о детях, бывающих в Валиноре, отец отказался целиком и полностью, так что в дальнейшем упоминания практически не встречаются. Однако позже, в Утраченных Сказаниях, снова обнаруживаются ссылки на Олорэ Маллэ. После описания Сокрытия Валинора говорится, что по велению Манвэ (который весьма сокрушался о происшедшем) валар Оромэ и Лориэн проложили странные пути от Великих Земель до Валинора, и дорога, созданная Лориэном, — это Олорэ Маллэ, Тропа Снов; по этому пути, в те времена, когда «люди едва только пробудились на земле», «дети отцов отцов людей» приходили в Валинор во сне (с. 211, 213). Во второй части Сказаний содержатся еще два упоминания: рассказчица Сказания о Тинувиэль (девочка из Мар Ванва Тьялиэва) говорит, что видела Тинувиэль и ее мать своими глазами, «странствуя Путем Снов в давно минувшие дни», а рассказчик Сказания о Турамбаре уверяет, что «бродил по Олорэ Маллэ в те времена, когда еще не пал Гондолин».

Существует также стихотворение на тему Домика Утраченной Игры, содержащее немало описательных подробностей, отсутствующих в прозаическом тексте. Это стихотворение, согласно отцовским пометкам, было написано в доме № 59 по Сент-Джон-стрит, в Оксфорде (квартира Толкина на последнем курсе) 27–28 апреля 1915 г. (Толкину было 23 года). Стихотворение (как это водится со стихами!) существует в нескольких вариантах; каждый в деталях отличается от предыдущего, а финал стихотворения дважды переписывался полностью. Здесь я привожу стихотворение сперва в самом раннем варианте, а затем даю окончательный вариант, дату создания которого со всей определенностью установить невозможно. Подозреваю, что это существенно более поздняя переделка; возможно, переработанная заодно с прочими старыми стихами, когда готовился к печати сборник Приключения Тома Бомбадила (1962), хотя в письмах отца упоминаний об этом нет.

Первоначально стихотворение было озаглавлено Ты и Я, и Домик Утраченной Игры [You and Me / and the Cottage of Lost Play] (на древнеанглийском — pœt húsincel œrran gamenes); впоследствии заглавие изменилось на Мар Ванва Тьялиэва, Домик Утраченной Игры; в окончательном варианте — Приют Утраченной Игры: Мар Ванва Тьялиэва [The Little House of Lost Play: Mar Vanwa Tyaliéva]. Разбивка стихотворных строк заимствована из текстов оригинала.

Ты и Я, и Домик Утраченной Игры

Мы там бывали — ты и я —

В иные времена:

Дитя, чьи локоны светлы,

Дитя, чья прядь темна.

(5) Тропа ли грез манила нас

От очага в метель,

Иль в летний сумеречный час,

Когда последний отблеск гас,

И стлали нам постель, —

(10) Но ты и я встречались там,

Пройдя дорогой Сна:

Темна волна твоих кудрей,

Мои — светлее льна.

Мы робко шли, рука в руке,

(15) Или резвились на песке,

Сбирали жемчуг и коралл,

А в кронах рощ не умолкал

Хор звонких соловьев.

В ведерки серебра набрав

(20) В затонах, подле валунов,

Мы убегали в царство трав,

 Сквозь сонный дол, витым путем,

Что вновь уже не обретем,

Меж золотых стволов.

(25) Не схож ни с ночью и ни с днем

Лучистый сумрак той поры,

Когда открылся взгляду Дом

Утраченной Игры:

Отстроен встарь из белых плит

(30) И золотой соломой крыт,

Ряд створчатых окон глядел

На море с высоты.

И здесь же — наш ребячий сад:

Редис, горчица, кресс-салат,

(35) И незабудки, и люпин —

Душисты и густы.

Самшит кустился вдоль дорог,

А дальше — наш любимый дрок,

Алтей, дельфиниум, вьюнок

(40) И алых роз кусты.

Не счесть теней среди аллей,

Не счесть в пижамках малышей,

А с ними — я и ты.

Кто норовил друзей облить

(45) Из леек золоченых,

Кто собирался возводить

Дома, помосты в кронах,

Чертогов купола.

Кто догонял цветных стрекоз,

(50) Кто напевал себе под нос,

Кто с чердака глядел на двор,

Кто плел ромашковый убор,

Кого игра звала.

Но тут и там два малыша,

(55) По-детски важно, не спеша,

Вели серьезный детский спор[19], —

И мы — из их числа.

Но отчего седой рассвет

Нас вспять стремился увести,

И отчего возврата нет

К тому волшебному пути

Вблизи береговой черты,

От пенных волн — в чудесный сад

Вне расставаний и утрат, —

Не знаем я и ты.

(Перевод С. Лихачевой)

Вот окончательный вариант стихотворения:

Приют Утраченной Игры

Мар Ванва Тьялиэва

Мы там бывали — нам с тобой

 знакома та страна:

дитя, чей локон — золотой,

 дитя, чья прядь темна.

(5) Тропа ль раздумий нас вела

 от очага в метель,

иль в летний сумеречный час,

когда последний отблеск гас,

 и стлали нам постель, —

(10) но повстречаться довелось

 нам на дорогах Сна:

темна волна твоих волос,

 мои — светлее льна.

Мы робко шли, рука в руке,

(15) след оставляя на песке,

сбирали жемчуг и коралл,

а в кронах рощ не умолкал

 хор звонких соловьев.

В ведерки с серебром поймав

(20) лучистый блик морских валов,

мы убегали в царство трав,

сквозь сонный дол, витым путем,

что впредь уже не обретем,

меж золотых стволов.

(25) Не схож ни с ночью и ни с днем

извечный вечер той поры,

когда впервые нам вдвоем

 открылся Дом Игры:

отстроен вновь, но стар на вид,

(30) и золотой соломой крыт;

 ряд створчатых окон глядел