им до той поры, когда, спустя немало времени после Исхода, если все сложится хорошо, дороги через Арвалин к Валинору заполонят толпы сынов и дочерей человеческих. Тогда же дети более не приходили в сад отдохнуть и повеселиться, и скорбь и тоска воцарились в мире, и люди почти перестали верить — и задумываться — о красоте эльдар и величии валар. Так было до тех пор, пока не явился некто от Великих Земель и не просил нас разогнать мглу.

Теперь, увы, путь сюда от Великих Земель для детей не безопасен, но Мэриль-и-Туринкви согласилась внять его мольбе и избрала Линдо, моего мужа, чтобы тот измыслил какой-нибудь благой план. Линдо и я, Вайрэ, еще раньше взяли детей на свое попечение — тех немногих оставшихся, что побывали на холме Кор и навсегда остались с эльдар. И вот выстроили мы здесь при помощи добрых чар этот Домик Утраченной Игры: здесь хранят и повторяют древние предания и древние песни, здесь звучит эльфийская музыка. Время от времени наши дети вновь отправляются в путь на поиски Великих Земель и приходят к одиноким детям, и, когда сгущаются сумерки, что — то нашептывают им в спаленках при свете ночника или свечи, и утешают плачущих. Говорили мне, будто некоторые выслушивают жалобы тех, кого наказали либо выбранили, внимают их сетованиям и делают вид, будто принимают их сторону — по мне, помощь затейливая и забавная.

Однако не все, кого отсылаем мы, приходят назад, и весьма огорчает это нас, ибо отнюдь не из нелюбви эльдар не пускали детей к холму Кор, но тревожась о домах людей; однако в Великих Землях, как ты сам знаешь, есть красивые места и дивные края, что неодолимо влекут к себе; потому только при крайней необходимости отваживаемся мы отпустить наших детей. Однако большинство все же возвращаются — и немало историй и невеселых рассказов об их странствиях выслушиваем мы. Но вот и подошла к концу моя повесть о Домике Утраченной Игры.

Тогда молвил Эриол:

— Печален этот рассказ, но и отраден для слуха; теперь вспоминаются мне слышанные в раннем детстве слова отца. Издревле, говорил он, в роду нашем живет поверье, будто один из праотцов наших рассказывал, бывало, о чудесном доме и волшебных садах, о прекрасном горо — де и о музыке, исполненной несказанной красоты и тоски — говорил он, что ребенком видел все это и слышал, но где и как — осталось неизвестным. Всю жизнь свою не знал он покоя, словно полуосознанная тоска о неведомом владела им; говорится, будто умер он среди скал на пустынном берегу, в ночь, когда бушевала буря, — и что большинство детей его и внуков наделены с тех пор беспокойной душою; сдается мне, теперь-то я знаю истину.

И сказала Вайрэ, что, похоже, одному из предков его встарь удалось добраться до скал Эльдамара.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Гномы — Второй Род, нолдоли (впоследствии нолдор). Об употреблении слова гномы см. с. 43; о лингвистическом различии, проводимом здесь, см. с. ~50–51~.

2. «Великие Земли» — земли к востоку от Великого Моря. Термин «Средиземье» не встречается в Утраченных Сказаниях и впервые появляется только в сочинениях 1930-х годов.

3. В обоих манускриптах за словами «из эльдар» следует: «что же до благороднейших — то таких нет, ибо принадлежать к роду эльдар достаточно, чтобы считаться равным среди равных», но во втором манускрипте эти слова вычеркнуты.

4. Первоначальный вариант «огромный Т ирион» был изменен на «огромную башню».

5. Эта фраза, начиная от «сына Эарэндэля, как сдается мне» заменила в первоначальном манускрипте ранний вариант: «так не поведать ли нам о страннике Эарэндэле, кто, единственный из сынов человеческих, сообщался и с валар, и с эльфами, кто, единственный из народа своего, видел земли за скалой Таниквэтиль; кому назначено вечно вести свой корабль по небесной тверди?»

6. Первоначальный вариант был «еще до правления Инвэ», последующий — «в первые дни правления Инвэ» впоследствии был заменен на настоящий вариант.

7. Эта последняя фраза явилась добавлением ко второму манускрипту.

Изменения в именах и названиях в Домике Утраченной Игры

На момент создания повести ономастика пребывала в весьма неустойчивом состоянии, отчасти отражавшем стремительное развитие языков. В первоначальный текст вносились изменения; новый вариант в свою очередь тоже подвергался переработке на разных этапах, однако в нижеприведенных примечаниях нет необходимости уточнять в подробностях, когда и где именно. Имена приводятся в порядке очередности их упоминания в повести. Значки > и < означают «изменен на» и «изменен с».

Дор Файдвэн (Dor Faidwen). Название Тол Эрэссэа на языке гномов менялось неоднократно: Гар Эглос (Gar Eglos) > Дор Эдлот (Dor Edloth) > Дор Усгвэн (Dor Usgwen) > Дор Усвэн (Dor Uswen) > Дор Файдвэн.

Мар Ванва Тьялиэва (Mar Vanwa Tyaliéva). В первоначальном тексте было оставлено место для названия на эльфийском языке, впоследствии заполненное Мар Ванва Талиэва (Talieva).

Великие Земли. Повсюду в тексте сказания Внешние Земли заменены на Великие Земли. Внешние Земли впоследствии стало означать «земли к западу от Великого Моря».

Вингилот (Wingilot) < Вингэлот (Wingelot).

Гар Лоссион (Gar Lossion) < Лосгар (Losgar).

Коромас (Koromas) < Кормас (Kormas)

Мэриль-и-Туринкви (Meril-i-Turinqi). В первом варианте содержится только Туринкви, причем в одном случае оставлен пробел для имени собственного.

Инвэ (Inwё) < Инг (Ing) при каждом упоминании.

Инвитиэль (Inwithiel) < Гим-Гитиль (Gim-githil), что в свою очередь возникло из Гитиль (Githil).

Ингиль (Ingil) < Ингильмо (Ingilmo).

Валвэ (Valwё) < Манвэ (Manwё). Возможно, что имя Манвэ употреблено по отношению к отцу Вайрэ просто по ошибке.

Нолдорин (Noldorin). В первоначальном варианте значилось: «Нолдорин, коего гномы зовут Голдриэль»; имя Голдриэль (Goldriel) было изменено на Голтадриэль (Golthadriel), а затем ссылку на соответствие из языка гномов вычеркнули, и осталось только имя Нолдорин.

Тулкастор (Tulkastor) < Тулкассэ (Tulkassё) < Турэнбор (Turenbor).

солосимпи (Solosimpi) < солосимпэ (Solosimpё) при каждом упоминании.

Линдэлос (Lindelos) < Линдэлоксэ (Lindeloksё) < Линдэлоктэ (Lindeloktё) Поющая Гроздь (Глингол).

тэлэлли (Telelli) < тэлэллэ (Telellё).

Арвалин (Arvalin) < Хармалин (Harmalin) < Харвалин (Harwalin).

Комментарии к Домику Утраченной Игры,

В первоначальной мифологической концепции моего отца истории морехода Эриола отводилось центральное место. В те дни, как сам он вспоминал много позже в письме к другу Мильтону Уолдмену[13], основной целью его труда было удовлетворить потребность в специфически-, узнаваемо-английской литературе о «фэери»:

«С самого раннего детства меня огорчала нищета моей собственной любимой родины: у нее