И в травах прошумит он ветерком,

И вновь забудем мы о нежных голосах,

Подобных злату асфоделей волосах.

Когда-то радость здесь несла весна

(55) Среди дерев; но лето сонное к твоим

Ручьям склонялось тихо, где слышна

 Свирель воды, напев к мечтам его весны,

Как долгий звук эльфийских голосов

В прозрении зимы сквозь шум листов;

(60) Со стен кивая, поздние цветы

Внимали беспокойной трели той

 Из залов солнечных своих пустых;

И звук из света с чистым льдом

Звенел далеким серебром.

(65) Тогда склонялись дерева твои,

Кортирион, был грустен шепот их:

Дни прожиты, приходит ночи срок,

Когда как призрак вьется мотылек

 Вокруг горящих тонких свеч;

(70) И обречен сияющий рассвет,

И солнечных касаний мягкий свет

На ароматной зелени лугов,

Когда приходит час трав и цветов

 Под лезвие косы полечь.

(75) Когда октябрь холодный росный дрок

Одеть блестящей паутинкой мог,

То умирал укрытый тенью вяз,

Листва вздыхала, бледной становясь,

 Увидев копья льда вдали

(80) В руках стальной зимы, грядущей вслед

За солнцем Всех-Святых. Отсрочки нет,

И на янтарных вянущих крылах

Летят листы чрез мертвый дол в ветрах,

 Как птицы, над водой седой земли.

III

(85) И время то всего дороже мне,

 Ведь с ним так схож увядший город мой,

Мелодией, что тает в тишине,

 Сплетенной с грустью странной и святой,

Тумана прядями закрывшей путь.

(90) О, время сна и иней поздних утр,

 И в ранней тени отдаленный лес!

Проходят эльфы, свет волос укрыв

 Под капюшонами во мгле небес,

Лиловы и серы покровы их,

(95) Где выткан свет холодных звезд ночных.

И под бездонным небом танцы их

 Часты под вязов обнаженных сном,

Где взгляд луны среди ветвей нагих

 И Семизвездья кружево огнем

(100) Мерцают сверху. О бессмертный род

Священных эльфов, что тогда поет

 Прежде Рассвета сложенную песнь!

Тогда кружите вы среди ветров,

 Как некогда в мерцании лугов

(105) До нас, в краю эльфийском, в давний век

До дня, как с моря вы пришли на смертный брег.

Кортирион седой, древа твои,

Как смутные плывущие ладьи,

Теперь вздымают главы сквозь туман,

(110) В опаловый безбрежный океан

 Плывут, забыв причал теней,

И гавани с их шумом далеки,

Где раньше пировали моряки,

Покой забыт — как призраки ветров,

(115) Они несомы к пустоте брегов

 Мерцающим теченьем много дней.

Наги твои древа, Кортирион,

Покров с костей их ветром унесен,

 И семь Ковша небесного огней,

(120) Как в полутемном храме семь свечей,

 Венчают ныне мертвый год.

И улицы холодные пусты,

И танцы эльфов боле не часты,

Лишь звуки иногда в лучах луны

(125) Подземной мертвой музыки слышны.

Я встречу зиму здесь, когда она придет.

Мне нет нужды в дворцах алей огня,

 Где правит Солнце, я не поплыву

К волшебным островам, и горы не манят

(130) Своею высотой, и не зовут

Меня колокола в ветрах дали

Ни одного из королевств Земли.

 Ведь здесь пока еще цветут цветы,

Хоть в Землях Вязов часто грусть живет

(135) («Алалминорэ» их зовет эльфийский род),

 И грусть мелодий сладких и святых

Народ бессмертный ткет, и дерева,

И камни — под покровом волшебства.

(Перевод А. Дубининой)

★

И, наконец, я привожу окончательный вариант стихотворения (вторую из двух слегка отличных друг от друга версий), сочиненный (как мне кажется) почти полвека спустя после первого.

Древа Кортириона

I

Алалминорэ

О древний град на ветровом холме,

 Где тени медлят у разбитых врат,

Где седы камни, залы — в тишине,

 И башни молчаливо сторожат

(5) День разрушенья своего, пока

Меж вязов мчит Скользящая Река

 Все к морю меж цветущих берегов,

С собой неся сквозь водопада шум

 Без счета дни — к воде без берегов;

(10) И много дней туда ушло, как возведен

Был эдайн древний град Кортирион.

Кортирион, седой венец горы,

 В сплетенье улиц и в тени аллей,

Где важной поступью до сей поры

(15) Павлины бродят в красоте своей,

Когда-то среди дремлющей земли

Серебряных дождей, что с неба шли,

 Где до сих пор старинные древа

В полдневный час дают густую тень

(20) И в быстром ветре шепчутся едва,

Была ты, Леди Вязовой Страны,

Высоким градом в годы старины.

Еще ты помнишь лето древ своих —

Ив у ручья и буков золотых;

(25) Дождливый тополь, тис печальный твой,

Что во дворах старинных день-деньской

 В величье сумрачном скорбит,

Пока мерцаньем звезды не сверкнут,

Крыла летучей мыши не мелькнут,

(30) Пока, поднявшись, белая луна

Дерев волшебного не тронет сна,

 Чей плащ ночной с тенями слит.

Алалминор, вот здесь был твой оплот;

Ко дню, как лето выступит в поход,

(35) Вставало вязов воинство твоих,

И зелены броня и шлемы их,

 Высоких лордов среди древ.

Но лето тает. Зри, Кортирион!

У каждого из вязов парус полн

(40) Ветрами, и могучи мачты их,

Отплыть готовых кораблей больших

 Ко дням иным вне солнечных морей.

II

Нарквэлион[23]

О сердце острова, Алалминор,

 Отряды Верные всё медлят здесь,

(45) И путь их пролегает до сих пор

 Твоей тропой; их величава песнь.

Перворождённые, Прекрасный род,

Бессмертных эльфов песенный народ,

 Чья песнь — про скорбь и славу древних дней,

(50) Кто позабыт людьми —