южные взяли верх, в-третьих, день становится короче ночи; наконец — обнажается земля и исчезает растительность, теряющая в это время листву. На девятнадцатую ночь процессии спускаются к морю; жрецы и столисты несут священный ларь, имеющий внутри золотой ковчег, в который они, зачерпнув, наливают пресной воды. И поднимается крик окружающих, что найден Осирис. Затем к воде подносят плодородную землю и, смешав с дорогими благовониями и фимиамом, лепят месяцевидную фигурку. Они обряжают и украшают ее, показывая, что считают этих богов субстанцией воды и земли» (Об Исиде и Осирисе, 39). Таким образом, в греко-римский период древнеегипетской истории на первый план выходят качества Осириса как бога растительности и нильской воды. Эти черты всегда были характерны для его образа, но в поздний этап развития мистериального культа становятся основными.

Культ Осириса переживает возвышение с эпохи Среднего царства, что было обусловлено бурным развитием заупокойной литературы. Теперь она предназначена не только для царя, как в случае с «Текстами пирамид», но и для простого смертного. В «Текстах саркофагов» посмертное существование гарантируется любому умершему, который отождествляется с Осирисом и через это отождествление обретает вечную жизнь. Усопший стремится быть погребенным в Абидосе или совершить в культовый центр Осириса символическое путешествие. Таким образом культ Осириса становится общеегипетским. В эпоху Нового царства роль Осириса как владыки загробного мира и судьи декларируется в «Книге мертвых». Что касается царских гробниц, то их текстово-графическое оформление демонстрирует важнейшее событие — соединение погребенного фараона, отождествляемого с Осирисом, с Солнцем, восходящим в конце загробного пути на востоке неба. Таким образом ясно обозначается взаимосвязь культов Осириса и Ра, которая теперь получает воплощение в различных книгах загробного пути. Так в «Книге Амдуат» кульминационное событие — соединение солнечного бога с погребенным в облике Осириса — относится к шестому часу. Солнечный ритуал соединяется с ритуалом Осириса, знаменуя одновременное воскресение Осириса и возрождение Солнца. Эта мысль в древнеегипетской религии не нова и известна уже с «Текстов пирамид», однако законченное оформление получает в период Нового царства. В гробнице Нефертари, супруги Рамсеса II, единение Ра и Осириса демонстрируется в облике мумиевидного бога с головой барана. Надпись, сопровождающая это изображение, гласит: «Это Ра — тот, кто упокоился в Осирисе. Осирис пришел в успокоении к Ра». Помимо «Книги Амдуат» и «Книги мертвых» Осирис фигурирует и в других текстах загробного мира, появившихся в эпоху Нового царства: в «Книге врат», «Энигматической книге загробного мира», «Книге пещер» и т. д. Во всех этих текстах он воссоединяется с Солнцем. «Книга врат» к тому же любопытна тем, что это единственный заупокойный текст, посвященный ночному путешествию Солнца, в котором фиксируется сцена суда Осириса (располагается в гробнице фараона XVIII династии Хоремхеба). Сюда, конечно же, не относится «Книга мертвых», поскольку она стоит особняком от упоминаемых текстов, посвященных загробному возрождению царя.

Исида и Нефтида с бараноголовым Ра-Осирисом. Иллюстрация росписи, гробница Нефертари

Отдельно стоит сказать про т. н. «Энигматическую книгу загробного мира», которая известна в единственном экземпляре. Она зафиксирована на стенках золотого наоса из гробницы Тутанхамона. Свое название получила в связи с тем, что ее текст записан энигматическим письмом (криптографией) — специальным зашифрованным письмом древнеегипетского языка, расцвет которого приходится на Новое царство и последующие эпохи. Оно было призвано подчеркнуть особый характер текста, недоступного непосвященному. Здесь в образе Осириса представлена большая мумиевидная фигура, которую можно трактовать как самого царя в обличье Осириса, или как бога, символизирующего союз Ра и Осириса. Голову и ноги фигуры окружает змей-защитник Мехен, свернувшийся в круг. Внутри фигуры находится диск с заключенным в него бараноголовым ба Солнца. Если трактовать эту фигуру как Ра-Осириса, окруженного Мехеном, то можно провести аналогию со знаменитым изображением, помещенным на торцевой стенке саркофага военачальника Сепи (Среднее царство) и являющимся частью «Книги двух путей». Здесь представлен бог, повернутый в анфас, в короне атеф. В тексте говорится о том, что это — Неберджер («Владыка до пределов»), великий предвечный бог. Обычно таким именем наделялся солнечный бог-творец Ра, или Атум. Но иконографически облик бога напоминает Осириса, поскольку корона-атеф являлась его традиционным атрибутом. В связи с этим изображенное божество некоторые исследователи трактуют как единый образ Ра-Осириса. Фигура бога охвачена чередующимися красными и черными кругами, в кольцах змея-охранителя Мехена. Покойный Сепи, пройдя последний портал, оказывается перед этим богом. В сопроводительном тексте прославляются его великие дела, говорится о том, что он создал богов и людей. Сам Неберджер обращается к умершему и раскрывает ему свое величие. Сепи постигает его, принимает имя бога и сливается с ним. Такая концепция слияния с Великим богом (Атумом) уже присутствовала в «Текстах пирамид», но там она была доступна только царю. Здесь же вечное существование предуготовлено и человеку нецарского происхождения. Также из текста мы узнаем, что после разрушения мира останутся только Ра и Осирис, с которыми и будет пребывать умерший миллионы лет. Это представление, как уже упоминалось, позднее появится и в «Книге мертвых»: в 175-й главе повествуется о том, что только Атум и Осирис вечны. В связи с этим, единение солнечного бога и Осириса приобретает особое значение в теологии.

Осирис и Атум. Иллюстрация росписи, гробница Нефертари

В Поздний период и в греко-римскую эпоху культы Осириса и Исиды процветают, а осирический миф становится основой новых защитных магических практик, в которых главным врагом предстает Сет. В греко-римский период почитание Осириса распространяется и за пределы Египта, в Римскую империю и в Западную Азию, что во многом объясняется универсальностью их образов. Осирис представал как божество умирающей и воскресающей природы, а Исида — как богиня-мать.

Осирис — божество многоаспектное. Помимо вышеназванных качеств, он также мог рассматриваться как лунный бог и как бог, воплощающийся в созвездии Орион. Связь Осириса с луной вытекала из природы лунных циклов, поскольку луна, по мысли египтян, была так же способна к восстановлению, как и Осирис. Что касается созвездия Орион, то оно являлось одним из главных астрономических объектов, наблюдавшихся древними египтянами. Его обозначало древнеегипетское слово «Сах», и уже с «Текстов пирамид» нам известно о его соотнесении с Осирисом. Правда, Плутарх в своем трактате отождествляет это созвездие с Хором, но, исходя из анализа древнеегипетских источников, это отождествление следует считать ошибкой. В «Текстах пирамид» на одном из заключительных этапов воскресения