Когда черный густой дым повалил из разных мест, стало понятно, что подвал был размером с половину футбольного поля. Именно поэтому мы не могли достать их. Наконец, все трубы были перекрыты, и им в последний раз предложили сдаться.

— Пишов на хуй, москаль! — была последняя фраза, которую мы услышали.

К полшестого вечера стрельба из подвала закончилась.

Пацаны кинули жребий, и он выпал бойцу с позывным «Нежеля». Он взял несколько гранат, автомат и с налобным фонариком спустился вниз, когда все догорело. Темнело, и «Нежеля» выглядел как циклоп, который спускается в подземное царство мертвых. Он оглянулся, перекрестился и ушел во тьму. Не было его примерно минут двадцать. Все это время я ходил по помещению и нервничал.

— «Констебль», он выполз. Там все «двести».

— Ну и отлично. Видео снимите, и все гаджеты с документами тащите сюда. Посмотрим, что это за «херои», которые теперь пируют вместе с Бандерой.

Захватили — закрепись!

По голосам пацанов я чувствовал охотничий азарт, который наступал после окончания боя. В нем была радость победы и счастье от того, что ты выжил в опасном бою. Этот азарт отражал предвкушение отдыха и дележки трофеев, которые они заслужили своим упорством и победой.

— «Эльф» — «Констеблю»? Вы там не расслабляйтесь сильно. То, что захвачено, еще нужно удержать.

— Да все под контролем, командир.

— Закрепляйтесь. Трофеи подождут.

Мы нашли в подвале десяток тел ветеранов АТО, во главе с лейтенантом. Лейтенант был 1986 года рождения, а самый младший 97-го. Все без исключения были сильно размалеваны националистическими наколками: крестами, свастиками и дивизами запрещенных в России организаций. У одного из них с собой была награда на «жовто-блакытной» ленточке с наградной книжкой, подписанной лично паном «Зе», который был когда-то неплохим комиком и даже вел вместе с Галкиным новогоднее шоу на «Первом канале России».

— Взвод истребителей танков. Крутые пацаны. Все Львовские. Землячки, — докладывал мне «Грива». — Конкретные нацики. Обмундирование хорошее. И каски, и АКС-У как у тебя. И пистолет у их летехи есть. Телефоны крутые, противоударные. То ли «Кармин», то ли «Гармин»?

— Тащите сюда. Автомат командиру подгоним. Он себе хотел такой.

Я попросил «Гриву» снять видео и увидел, что это был огромный подвал красного кирпича, сделанный, как я и предполагал, еще при царе Горохе. Самым интересным, что мы там нашли, было две пригоршни наркотиков: гашиш и белый порошок, завернутый в целлофановые пакетики.

И, естественно, шприцы. Все это было под моим личным контролем упаковано, опломбировано и отправлено командиру в штаб. Причина их невероятного героизма стала понятна. Ребята просто были «убитыми» еще до того, как мы их убили по-настоящему.

ШЕВРОН ПОГИБШИХ НАЦИКОВ 63 ОМБР

— «Констебль» — «Крапиве»? — вышел на меня командир. — Как там дела?

— Прикинь, командир, взяли блиндаж, а там десять черных лежит! — решил я подколоть его.

— Правда?

— Шучу. Подкоптились немного ребята. Просили привет передать тебе и подарок. Его вечером принесут от нас.

— Странные ребята, конечно. Сдались бы и на обмен пошли. И себе жизнь спасли, и наших бы отпустили.

— Да их там стращают, что «Вагнер» головы режет. Видимо, бояться сдаваться. Стреляли до последнего. Тысячи три патронов из MG-42 выпустили. У нас, кстати, всего два «триста», и все.

— Молодцы. Хорошо отработали. Жду подарки, — закончил наше общение «Крапива».

Мы подпитали группы, в которых были раненные.

Старшим на базе был назначен «Лукошек», которого я вызвал в штаб. Когда он пришел, мы радостно обнялись. Его лицо было черным от сажи, и голливудская улыбка, без четырех передних зубов, сильно выделялась на темном фоне. Мы сели смотреть видеосъемки базы, чтобы он мог лучше ориентироваться в дальнейшем.

— Вот лес, который с западной точки базы уходит на север. Тут важно заминировать и посадить фишкаря с тепловизором, — стал я объяснять ему план обороны. — Скорее всего, полезут тут. По центру поставите пулеметчика, он уже ждет тебя с «Кордом». Скажи парням, чтобы сильно не бегали. Вы там близко к «частнику», и по вам будут работать снайпера.

— Сделаем, командир. Мы и сами их убивать будем, — улыбнулся он с радостью говоря об убийстве. — Задачу принял. Где мои ослики с БК? — напоследок пошутил он и увел свой отряд пополнения и пулеметчиков.

Ночь прошла без особых эксцессов и попыток контратаковать нас. После трех накатов, которые мы отбили на «Острове», украинцы перестали штурмовать нас большими группами. Они стали понимать, что мы никогда не спим, и у нас достаточно технического оснащения, которое мы забрали у них, чтобы видеть ночью как днем. В ПНВ ребята видели разрозненные тепловые сигнатуры, которые выползали из леса, но, постреляв, они уходили обратно. Появился прямой обзор частного сектора и по тепловым сигнатурам стало понятно, что в каждом доме есть люди. Мирные это или солдаты, нам предстояло выяснить позже.

После того, как мы разбили 24-ю ОМБр, и ее вывели на передислокацию, я заметил, что с нами стали воевать разрозненные подразделения. Сегодня это была Харьковская территориальная оборона, а завтра какие-то нацики, затем еще кто-то. Судя по противнику, в Бахмуте были сводные подразделения, которые были не состыкованы между собой. Мы же практически выровняли фронт с разведчиками, которые уперлись в высотную застройку на границе Опытного и Бахмута и никак не могли пробиться дальше.

Под утро «Грива» принес комплект экипировки фирмы «УкрТак»: бронежилет с напашником и кевларовый пояс с разгрузкой.

— Спасибо! Хоть это все еще нужно отмыть от копоти, это лучший трофей, который может быть! — поблагодарил я его.

— Офицерский. Того хохла с подвала. Смотри и надпись есть: «Made in Ukraine». В Зайцево тебе его отстирают и будешь вообще красавчиком!

— Маньяк ты, «Констебль», — сказал с улыбкой Володя. — Смотри, мертвые могут сниться по ночам.

— Им предлагали сдаться. Они сделали свой выбор, и моя совесть чиста.

— Но идея с покрышками была отличной, — заметил он. — В такой ситуации приходится действовать жестко.

«РЭБ»

С нами вместе на «Аиде-1» и «Аиде-2» жили ребята из подразделения РЭБ — радиоэлектронной борьбы. В их задачи входили разведка, перехваты и подавление сигналов связи противника. Это были спокойные и достаточно крепкие военные айтишники, которые являлись интеллектуальной элитой подразделения ЧВК. Я был уверен, что мы существенно отстаем от нашего противника в этом вопросе, но то, что я увидел этим вечером, в корне перевернуло мое представление о качестве их работы. С