– Идем, Итан. Жизнь бросила нам вызов, и мы должны его принять, – уверенно сказала она и похлопала себя по карману.

Кристаллы Аталара просвечивали даже сквозь темно-синюю ткань ее одежды.

Повернувшись, бывшая королева ведьм пустилась в обратный путь.

Итан задержался, думая о своих провалах. Он не уберег Сигрид при жизни, и хотя не он воскрешал ее потом, этот провал он тоже приписывал себе. Он больше не имел права на провалы. Он должен помочь друзьям и всему Мидгарду, однако решение тяжело давило на него. Он всегда считал себя хорошим парнем. Получалось, что напрасно. Может, просто занимался самообманом.

Он не знал, куда все это его заведет.

Постояв еще немного, он пошел следом за Гипаксией, повернувшись спиной к Аваллену и надеждам, возлагаемым на остров. Казалось бы, задача выполнена: они получили молнии. Но помощь Сигрид придется отложить на неопределенный срок…

А пока от него требовалось побыстрее переставлять ноги, чтобы не задерживать команду лодки.

Может, теперь он перестанет оставлять за собой сплошную разруху.

67

Баксиана Хант отыскал в замковой конюшне: тот устраивал постели из охапок свежего сена. Конюшня уцелела лишь потому, что находилась на приличном расстоянии от замка.

– Ну что, снабдил волчонка и ведьму своими молниями? – вместо приветствия спросил Баксиан.

– Да. Они уже плывут обратно в Лунатион. Но первейшая задача для Гипаксии – найти противоядие от паразита.

– Хорошо, – буркнул Баксиан. – Надеюсь, им повезет больше, чем мне с поиском мест для сегодняшнего ночлега.

– Что, так все плохо? – Хант прислонился к дверному косяку.

– Никто не пожелал сдать нам комнату, даже переночевать не пускают. Не выгонять же их силой из собственных домов… – Изверг театральным жестом обвел конюшню. – Добро пожаловать в отель «Конский навоз».

Хант усмехнулся, оглядывая потемневшие балки постройки:

– По правде говоря, я спал в куда худших условиях. У здешних лошадей дом получше, чем тот, где я рос.

Грустно, но правда.

– Я тоже, – ответил Баксиан, чем немало удивил Ханта. – Я, знаешь ли, вырос в одном из беднейших кварталов Равилиса. Полуоборотень, превращающийся в гончую, и полуангел. На моих родителей одинаково косо смотрели и в Доме Земли и Крови, и в Доме Неба и Дыхания. Их запросто могли выгнать с работы.

– Кто из родителей был ангелом?

– Отец. Он служил капитаном в Сорок пятом легионе Сандриелы. Ему приходилось легче, чем матери. От нее отвернулась вся родня за то, что она «спуталась» с ангелом. Но расплачиваться за совместную жизнь пришлось обоим.

Судя по мрачному тону, Хант догадался: последствия были трагическими.

– Мне было восемь. Я до сих пор не знаю, что́ послужило причиной, но собралась толпа… – У Баксиана задергался кадык, но он доделал одну сенную постель и взялся за другую. – Кончилось тем, что маму разорвали в клочья ее же соплеменники-оборотни. Отца схватили ангелы, которыми он командовал, и устроили ему Живую Смерть.

Хант вполголоса выругался.

– Сослуживцы отца впали в неистовство… – Баксиан покачал головой. – Стоило его крыльям начать отрастать, как их отрезали снова. Он потерял много крови, и в конце концов организм просто не выдержал.

– Сочувствую, – тихо сказал Хант. – Я и не знал.

– Никто не знал. Даже Сандриела. – Баксиан развернул одеяло и накрыл им сенную подстилку. – Я оказался предоставленным самому себе. Родни хватало с обеих сторон, однако никто не желал брать к себе полукровку, как они меня называли. Я научился жить на улицах, выживать в трущобах. Научился прятаться, подслушивать важные сведения, а затем продавать их заинтересованным сторонам. У меня это так здорово получалось, что через какое-то время я приобрел известность. Меня прозвали Змеей, поскольку я многим попортил жизнь. Слух обо мне дошел до Сандриелы, и она позвала меня к себе в триарии – быть ее шпионом и ищейкой. Змея превратилась в Изверга – так меня тоже называли в трущобах, – но кое-что змеиное в атрибутике осталось.

Хант сразу вспомнил доспехи Баксиана, напоминавшие змеиную кожу.

– Я ненавидел службу, Сандриелу. Лидию тоже. Мне всегда казалось, будто она видит меня насквозь, однако… Куда еще я мог податься? – Баксиан закончил устройство постелей и повернулся лицом к Ханту. – Служба триарием Сандриелы была лучше жизни в трущобах. Там вечно приходилось оглядываться, как бы тебя не пырнули в спину. Но зверства, которые она заставляла нас творить… – Баксиан коснулся шрама на шее, оставленного Хантом. – Я это заслужил.

– Мы все творили зверства по приказу Сандриелы, – резким тоном напомнил ему Хант.

– Так-то оно так, но у тебя не было выбора. А у меня был.

– Ты старался избегать точного выполнения приказов, не чинить вреда там, где это было возможно.

– Спасибо Данике, – сказал Баксиан.

– Есть ли лучшая причина, чем любовь?

Баксиан печально улыбнулся:

– В общем, я рассказал ей все. Данике. И она поняла. Не осудила меня. Сказала, что у нее есть подруга: наполовину человек и наполовину фэйка, которая сталкивается с такими же бедами. Думаю, ее любовь к Брайс помогла ей любить и меня.

– Ты бы сказал Брайс об этом, – с улыбкой предложил Хант.

Баксиан пристально посмотрел на него.

– Вы-то оба как? В порядке? А то в пещере было… жарковато.

– Обошлось. – Хант протяжно выдохнул. – Мы в порядке. Мы потом поговорили.

– И то, что вы узнали, побывав на Хеле… – (Брайс рассказала всем, что узнала от принцев Хела о происхождении Ханта.) – Ты как по этому поводу?

Хант задумался.

– По сравнению с происходящим это вторично. Жаль, конечно, отца. Или отцов? Если честно, не знаю, что и думать.

– Так ли это важно? – усмехнулся Баксиан. – В смысле, твоя генетическая начинка?

Хант снова задумался.

– Нет. Это просто свойство моей крови, особенности моей магии. Это не сказалось на моей личности. – Он пожал плечами. – Брайс так считает. Я стараюсь верить ей.

– Тогда почему ты до сих пор не удалил «художества» Ригелуса? – Баксиан кивком указал на татуировку вокруг лба Ханта. – Принцы утверждали, что сил для этого у тебя хватает.

Хант задрал голову, рассматривая перекрытия потолка.

– Удалю.

Баксиан выразительно на него посмотрел, показывая, что видит бывшего сослуживца насквозь. Он понимал: Ханту нужна передышка. Нужно время, чтобы все обмозговать и переварить. Конечно, Хант хотел освободиться от татуировки, но становиться настоящим принцем Хела или как это называется… к этому он был не готов. Во всяком случае, пока.

– Брайс права, – помолчав, сказал Баксиан. – Твою личность определяют вовсе не особенности строения организма. Это зависит от того, кто тебя растил. Важно, каков ты сейчас.

Перед мысленным взором Ханта мелькнуло лицо матери, воспоминания о которой он хранил у самого сердца.

– Вы