Шрифт:
Закладка:
Энди слушал, склонив голову и напряженно глядя тому в глаза. Стив понял, что завел разговор в какой-то тупик, и, пока не поздно, пора выгребать оттуда.
— Знаешь, — продолжил он, оживившись, — что он сделал, когда я впервые трахнул его?
— Догадываюсь.
— Нет. Он дал мне в морду и ушел, а вечером вернулся с пачкой презервативов и заявил: «И не думай сдохнуть раньше того, как я использую все до единого». В тот вечер он надрал мне задницу так, что после я неделю не рисковал на нее присесть.
— Ты предлагаешь мне сделать то же самое?
— Ну, это не совсем оригинально, но тоже выход. Предлагаю для начала покопаться в себе и понять, нужно тебе это или нет. И не наказывай Роя. Он уже и сам не рад.
— Я понял. Просто не ожидал.
— Ты ожидал, но не знал этого. Или вернее, боялся признаться самому себе. В конце концов, что бы там ни было, это - просто секс. И рано или поздно оно случилось бы с тобой. И, что немаловажно, всегда лучше первый раз попробовать с тем, кто подумает о тебе в тот момент и будет делать это так, чтобы не испортить тебе всю оставшуюся жизнь. В конце концов, первый партнер и первый оргазм… Боже, как я завидую тебе!
Стив поднялся, оставив Энди в размышлениях.
— Мы сейчас уедем, — крикнул он с лестницы, — а ты подумай над тем, что я сказал! И, кстати, думаю, Рой уже хочет кофе!
— Да. Сейчас.
Энди как-то полегчало. Стив умел убеждать и делал это настолько искренне, что парень почти исполнился внутренней благодарностью. Уехали они, к несчастью, не сразу. Разведав про лазанью, Шон наотрез отказался отбывать голодным. На самом деле, ему было глубоко плевать на эту самую лазанью, которую он, кстати, и не так чтобы любил, но его распирало от удовольствия наблюдать за друзьями. Честное слово, оно того стоило! Двое, поимев друг друга (ну, или кто-то из них другого), сидят, не зная, что теперь с этим делать. Ладно Энди. Но Рой?! У него настолько виноватый вид, что это даже интересно. Редкое такое его состояние. Свободный художник, который далеко не свободен в своих мыслях. Мальчишка напротив старается выглядеть безразлично, хотя все в нем выдает, что это далеко не так. Стив чувствовал себя мировым судьей, и ему это, пожалуй, больше нравилось, нежели нет.
Все казалось каким-то скомканным. Отсутствие стола, присутствие напряжения… Нечто, что висело в воздухе, никак не решалось определиться, во что, в конечном счете, вылиться.
— Так, — наконец не выдержал Стив, — мне уже порядком надоело участвовать в этом цирке! Что произошло, в конце концов?! Вы трахнулись! Не померли же! Значит, давайте дышите дальше! Разберетесь позже, а теперь нам пора идти, если, конечно, ты не передумал вовремя открыть выставку. Чем позже мы приедем, тем больше возможности у Карелля обсеменить мне весь клуб, а Дик после опять будет ныть, что у него давление.
— В каком месте? — зло прервал Рой.
— В голове! Где ж еще!
— Ужин не готовь, — бросил Маккена, даже не взглянув на Энди. — Вернусь либо очень поздно, либо завтра.
Потом помолчал и добавил:
— Поздно.
Мальчишку задело, что Рой опустил его имя, словно он безликий, и нет смысла тратить на это слова.
Энди бесцельно болтался по городу. Сначала он решил сходить в кино, но после передумал, заскучав от одной только мысли. Оказавшись случайно возле мебельного магазина, он нерешительно вошел. Парень жил у Роя уже почти три месяца и вдруг исполнился непреодолимым желанием что-нибудь сделать для него. Настроение его было сложным, и Энди решил купить стол. Не то, чтобы он что-нибудь в этом понимал, скорее, исходил из каких-то своих собственных соображений. Надо заметить, что занятие это быстро увлекло его. Он забыл о неловкости, самозабвенно предаваясь процессу. Парень выбрал стол, как ему казалось, вполне подходящий к интерьеру, оплатил доставку и отправился домой ждать.
Он был доволен и сидел, поглаживая пальцами столешницу, любуясь ею почти как произведением искусства. И хотя Рой никогда не говорил ему, но Энди вдруг почувствовал свою принадлежность этому дому. Он уже привык возвращаться сюда, открывая дверь двумя ключами с круглым брелоком.
Потянулся долгий вечер. Мальчишка лениво поковырялся в лазанье, но она в него не полезла. Он чувствовал усталость, но ложиться не спешил. Им овладела какая-то мутная незавершенность дня. Чего-то хотелось, но сформулировать, чего именно, никак не удавалось. Чувствовалось ноющее одиночество. Оно скребло изнутри монотонно и без перерывов. Смотреть телевизор не хотелось, и Энди пытался найти себе хоть какое-нибудь применение. Применения не было.
Парень поднялся в студию и уставился на изображение Роя в кресле. Стало странно. Еще так недавно такой чужой, теперь Маккена был частью его жизни. Теперь Энди знает, какова на ощупь его кожа, каков он на вкус. Он знает его запах. Помнит, как бьется его сердце. Кровать, слегка прикрытая одеялом, тоже выглядит одинокой и брошенной. Их теперь двое таких. На время никому не нужных. Надо бы поменять постельное белье. Кстати, хорошая мысль! Постель пропитана запахом секса и тела Роя. Это почти одно и то же. Теперь - одно и то же. Парень зарылся носом в пододеяльник. Теперь для него - одно и то же.
Энди дремал на своем диване, не раздевшись. Потому что просто не хотелось. Он слышал, как цокнул замок во входной двери. Рой. Уже почти утро. По шагам ясно, что Маккена не пьян, хотя когда он на мгновение задержался возле парня, Энди уловил сладковатый запах алкоголя. Прошло несколько минут, и Маккена вновь спустился в гостиную. Энди не шелохнулся. Сердце заерзало, засуетилось в своей клетке. Еще немного, и оно выдаст. Рой накрыл мальчишку пледом и вновь поднялся в студию. Он босиком. Ступает тихо. Не хочет разбудить. Мальчишка услышал, как звякнула пряжка ремня. Опять бросил джинсы на пол. Как обычно. И все стихло. Ни одного звука. Ни единого шороха.
Энди поднимался по лестнице. Медленно. Нерешительно. Еще есть несколько ступеней, чтобы повернуть назад. Или не повернуть. А сердце все копошится и копошится. Тесно ему. Неудобно. Желтый свет под картиной вычерчивает слабые контуры кровати. Рой лежит на боку, зарывшись лицом в согнутые руки. Устал. Это видно. Джинсы на полу. Как и должно быть!
Энди медленно расстегивает пуговицы на рубашке. В первый раз что ли? И пальцы дрожат, и пуговицы застревают в петлицах, хотя утром в обратном направлении все получалось намного лучше. И молния на джинсах не раскрывается. Почему-то заедает. Есть немного места на краю кровати. На одного хватит. Парень приподнимает край одеяла, осторожно проскальзывая внутрь. Рой. Теплая кожа. Сердце мальчишки упало. Обрушилось куда-то и остановилось. Просто прижаться лбом к лопаткам… Больше ничего не нужно… Просто прижаться и закрыть глаза…
— Энди?
Рой поворачивается. Наваливается плечом. Тяжелый. Парень лишь обхватывает его рукой, прижимаясь лбом к спине.
— Энди? Ты…
— Ничего не спрашивай, — шепчет, не отнимая губ от кожи. — Просто делай это со мной. Сколько хочешь.
* Тише, детка. Тише.
Часть 6. I wanna make you cry.
6. I WANNA MAKE YOU CRY.*
«Просто делай это со мной». И Рой делал. ЭТО. Он делал ЭТО так, как не делал еще никогда. Словно держал в руках хрупкий сосуд из тонкого мягкого стекла. И нужно было закалять это стекло, что бы оно приобрело звон, превращаясь в великолепное изделие.
Рой проснулся в прекрасном настроении. Что-то новое поселилось внутри него. Необычное. Приятное. Подушка Энди пустовала, и Маккена сбежал вниз, надеясь застать парня в гостиной. Тот в наушниках пританцовывал у плиты, намывая поверхность. Босиком, в джинсах и любимой футболке с гоночной машиной. Полу-ребенок. Полу-мужчина. Предельная грань, балансирующая на изломе. Рой залюбовался. Гибкость мальчишки поражала. Он двигался в такт музыке изумительно. Маккена подумал о том, о чем думал всегда. Движения мышц в человеческом теле. Он вдруг вспомнил парня, которого привезли для вскрытия во времена его безуспешных попыток стать врачом.
