— Ну как? — спрашивает Шон, наклоняясь к самому уху парня.

Как?! Никак! Энди не знает, как выразить это словами. Да и те рассыпаны на буквы, и нет никакой возможности составить из них хоть что-то, напоминающее членораздельную речь. Нет слов, и все! Стив наслаждается, он чувствует напряжение мальчишки. Опытная сволочь! Парня захлестывают волны. Два потока. Один - внутри. Клубится водоворотами снизу вверх. Другой - по коже. Сверху вниз. Он, бедняга, как щепка, застрявшая в талой воде. Крутится между ручьями, не в силах выбрать поток, которому отдаться. Рой искоса посматривает на него и радуется тихонько. «Золушка» на балу. Легкий пушок над верхней губой. Пухловатые с налетом детскости губы. Смотрит на сцену, словно любуется дорогой игрушкой на витрине, о которой даже мечтать не мог, потому что ее все равно никто бы не купил. И к черту этот стол, что россыпью покрывает пол в гостиной! И что-то есть в этом парне такое, что… Несозревший бутон на тонком стебельке, что нещадно гнул безразличный ветер. Ты закрыл его ладонями, и он верит, что не уберешь их. Да и ты не можешь. Не смеешь уже. Так и стоите, не зная, что теперь с этим делать.

Тут встает Стив, хватает Энди за руку и говорит:

— Идем.

Вот так просто говорит и тянет за собой.

— Куда?

Сомкнуть ладони плотнее или позволить ему выстоять? Шон как ветер. Будет гнуть, но не сломает. На себе же знаешь! Значит, отпусти.

Стив затягивает Энди на сцену. Страх. Тонкий стебелек. Ежится. И кому какое дело, что вода так пахнет болотом?

— Не сопротивляйся, — шепчет Стив мальчишке на ухо. — Я помогу. Просто доверься.

О-о-о!

— Дайте музыку! Только попроще! — весело просит Шон.

Хитрая лисица! Рой следит с интересом. Значит, начал портить.

Энди перепуган. Это заметно. Нервничает. На него смотрят столько глаз. Он чувствует себя голым и неуклюжим, и от этого выглядит мило. Вот она, открытая дверь. А за ней - мутный туман. Решишься ступить? Ведь не знаешь, что там. То ли полетишь в пропасть, то ли обретешь твердую почву.

Музыка течет, но ничего не происходит, пока Стив не подступает к Энди вплотную. Со спины. Берет за руки и начинает вести вдоль музыки.

— Расслабься, — шепчет, но для парня это приговор. — Я помогу.

— Стив, — звучит как вопль о помощи.

Шон знает, что делать. Он словно растворяется, становится невидимой леской, что привязана к марионетке. Управляет ей, не позволяя упасть. Он за спиной. Близко. Вплотную. Ткань толстовки не спасает. Энди чувствует его тело, но так, словно это он сам. Стив приучает его к себе. Медленно. Заставляет верить. И мальчишка верит.

— Не думай ни о чем, — вновь незаметно шепчет на ухо. — Просто чувствуй себя. Меня здесь нет. Только ты. Освободи себя. Ты один. И музыка. И ты - классный.

Чувствовать себя… Парень старается, но, как назло, чувствует только Стива.

— Закрой глаза.

Шон смыкает руки Энди у себя на шее, заставляет пропустить сквозь пальцы пряди волос. Упругие, даже немного жесткие, они текут податливо словно вода. Мальчишка даже не замечает, когда Стив отпускает его кисти. Он лишь чувствует легкие касания на груди. Мгновение. Поворот. Теперь нет даже легкого барьера, потому что толстовка почему-то валяется на полу. Они лицом к лицу. Тело к телу. Парень даже не успевает испугаться, потому что Стив опрокидывает его назад, гнет… Раскрытая ладонь не дает упасть. Сильная. Надежная. Горячая. И в этот момент раздаются аплодисменты.

Энди заливается краской. Ему почему-то стыдно, но те, что сидят за столом, улыбаются и хлопают. И Рой тоже. Парень вновь оборачивается к Шону. Он высокий. Стоит без рубашки, прикусив губу, и тоже улыбается. Похож на Роя.

— Ты классный, — он просто шевелит губами, но парень знает, слышит его слова.

— Детка! — кричит кто-то. — Мы так останемся без работы!

— Оставлю вас в подтанцовке, — успокаивает Стив. — Видели?! Каков, а?!

Черт! Черт! Черт! Что это значит? Мальчишка готов провалиться сквозь пол. Рой смотрит завороженно. Взгляд голодный, приправлен желанием. Желанием художника, что вдруг видит идеальную модель. Ноу-хау. Вот оно - то, что, оказывается, он искал всю жизнь! То, чего не было раньше. И он знает, что с этим делать. Невысокий худощавый парень со сбившимися волосами. У него только шкурка да косточки, и все жилки на просвет, но это то, что надо. Он будет его снимать. Он знает как.

— О! Узнаю этот взгляд! — Шон говорит с гордостью, хлопая Роя по плечу. — Бурбончику?!

— Валяй.

— И ребенку пивка? Антиалко? Пока несут, пойдем, мне надо с тобой кое-что обсудить.

Рой уже понял, о чем это Стив, проворно поднялся и ушел следом.

— А ты молодец, парень. Учился где-то?

— Нет.

— Держи пять. Я — Крис.

— Энди.

— Майкл.

— Рад знакомству.

— Я — Брэд.

— Энди.

Все очень просто и от этого сложно. Они сидят, рассматривают его как-то по-особенному, словно препарируют голого без наркоза. Антиалко не помогает, разве что чуть горчит на языке.

— Так ты живешь с ним? — Майкл полностью лишен дипломатичности. Говорит - что рубит тупым топором.

— Нет. Я работаю…

— Ну, да. А с ним можно чем-то другим заниматься?

Есть в его словах что-то сальное. И оправдываться бесполезно.

— И подолгу работаешь?

— По двадцать четыре часа…

— Майкл, — обрывает Бред. — Оставь парня в покое. Что ты на него наехал?

— Так. Интересно. Хочу поближе познакомиться с его музой. Ты ведь муза?

— Я не муза, — Энди старается не обидеться. — Я помогаю Рою с хозяйством.

— Ну, понятное дело! Мы все тут помогаем ему с хозяйством. Кто сколько может.

Парень не понял, но почувствовал, что есть в этом какой-то подвох.

— А где туалет? — спросил, словно разом срезал тему.

— Туда. По лестнице вдоль коридора налево.

Крис поднялся, разделив собой Майкла и Энди.

— Проводить?

— Сам найду.

Энди вошел в кабинку, закрыл дверь и, прислонившись спиной к стене, протяжно выдохнул. Надо собраться с мыслями. Недолго, чтобы все выглядело естественно. Он почувствовал себя настолько одиноким, что почти захлебнулся этой мыслью. Там, на улице, жизнь тоже слоистая. Как латте. И не смешивается. Вот белое, вот темное. Четкая грань. Там он твердо знал: сюда - можно, сюда - нет. И никто не ставил границу. Она была всегда. Никто не взбалтывал эту жизнь, и она текла параллельными слоями. Он, голодный и продрогший, и дорогие машины. Он, сидящий на тротуаре, и они, несущиеся мимо. Все понятно. А здесь? То же самое. Он все еще такой же продрогший в душе, а они … Бесполезно. Проще, наверное, смешать масло с водой, чем ему войти в этот другой мир. Крутящийся диск с непросеянным песком, что откидывает камешки далеко от центра.

Энди ополоснул лицо и побрел назад. Он шел, погруженный в свои мысли, как вдруг…

— Что, солнышко? — не переставая плавно двигаться, прошептал Стив, облизывая пересохшие губы. — Никогда не видел раньше, как это происходит у мужиков?

Рой тоже обернулся и улыбнулся. Как-то хищно. Парень еще не видел такого его взгляда.

— Это - то, — продолжил Стив, — о чем я тебе говорил.

— Ну, да, — едва выдавил Энди, размышляя, как поскорее убраться.

— Возможность трахаться — лучшее, что дано человечеству, — слова Шона сорвались, превращаясь в хрип.

Он замер, уронив голову Рою на плечо. Маккена нашел его губы и поцеловал. Долго и благодарно. И не спуская с парня глаз.

— Ну, что, дружище, — как ни в чем не бывало, спросил Шон, дружески обхватывая Энди за плечо, — все нормально, надеюсь?

— Да. В общем, да.

— Вот и славно. Пойдемте выпьем, что ли?

— В самый раз, — улыбнулся Рой, но вышло немного виновато.

В баре собирался народ. Становилось шумно и душно. Энди стоял у барной стойки, беспричинно поглаживая пальцами горлышко бутылки с безалкогольным пивом. Казалось, его никто не замечал. Да и кому какое дело до мальчишки, жмущегося в углу? Танцпол роился полуобнаженными людьми. Они танцевали кучками, по-одному, парами, и это выглядело так, словно всем плевать друг на друга. На платформах, нависающих над толпой, двигались какие-то личности в странных одеяниях. Похоже, мужики, но почему-то в женских платьях. Однако делали они это весьма самозабвенно, как казалось Энди. Рой постепенно набирался, и парень понемногу начал беспокоиться. Уже закончилось танцевальное шоу, и тут в голове Энди всплыла фраза, брошенная накануне Шоном: "если после ты не перетрахаешь здесь все,