Эксплор сообщил, что у него дела, и он не сможет разделить с нами утреннюю трапезу. Тетя, конечно же, расстроилась, но довольно быстро отвлеклась на пришедшую после завтрака корреспонденцию.

‒ Ах, Беллочка! ‒ она помахала одним из пришедших конвертов. ‒ Я совсем забыла, что обещала леди Гардении поучаствовать в ее благотворительном марафоне. Стояла сегодняшняя дата… Она напоминает мне, что я должна буду присутствовать в королевской целебнице днем, но у меня совсем нет ни сил, ни желания.

‒ Может, тогда не ходить? ‒ предложила я, допивая из чашки ароматный кофе. ‒ Ведь есть более, чем весомая, причина.

Но тетя Коко лишь покачала головой.

‒ Это благотворительный марафон хорошо сказался бы на нашей репутации. И поговаривают, что именно там будут раздавать приглашения на бал у графини Ленор. А ты знаешь, как я хотела на него попасть! Любители экстравагантных образов представят на нем лучшие свои наряды! ‒ тетя тоскливо шмыгнула носом. ‒ Ах, если бы ты могла взвалить на свои плечи эту непосильную ношу и посетить сегодня королевскую целебницу…

Тетя и так настрадалась за последние дни. Мне хотелось хоть немного ей помочь и поднять настроение. Разумеется, я не могла отказать ей в подобной просьбе и с радостью согласилась посетить сегодня целебницу вместо нее.

Так что я поспешила собираться. Надела простое и теплое платье, волосы собрала в пучок на затылке, чуть нанесла любимых свеже-ягодных духов. Настроение праздника улетучилось еще вчера, а сегодня хотелось спокойствия и только его.

На улице меня уже ждал экипаж. Довольно быстро он домчал меня по заснеженным городским дорогам до нужного места. Все это время я смотрела в окно на проплывающие дома, любовалась железной дорогой и гудящее-пыхтящим паровозом, тянувшим вагоны с добытым в шахтах королевства углем, рассматривала спешащих прохожих. Наш город всегда был немного мрачным, а с постепенным развитием технологий и подавно. Гудящие заводы, шумные поезда… Все это шло вперед довольно быстро, и не всегда за наукой успевали поспевать обычные горожане. И все же, я любила нашу столицу, мое сердце с рождения было отдано ей.

Королевская целебница находилась недалеко от дворца. Это было величественное и монументальное строение, с колоннами и выступающими барельефами. У входа меня уже ждала леди Гардения. Она как всегда была строга, худа, как щепка, и моложава, не смотря на свой уже достаточно почтенный возраст. Кто-то поговаривал, что Гардения нашла рецепт вечной молодости и вообще ведьма, но я не верила в эти слухи.

‒ Рада, что Коко не осталась безучастна к нашему марафону, ‒ сказала мне женщина. ‒ Пусть даже и не явилась лично, а прислала тебя. Так даже лучше. Твоя тетя немного с приветом, ты уж не обижайся.

Сдержанно улыбнулась.

‒ Тетушка уже чувствует себя гораздо лучше, чем год назад… ‒ уклончиво ответила я.

‒ О да! Год назад она закатила тот лягушачий прием! До сих пор вспоминаю, как мы все дружно квакали из импровизированного болотца, пытаясь справиться с зачаровавшей нас магией! Надо было додуматься пригласить мага и потратить его бесценную энергию на такое изощренное издевательство! Впрочем, это все далеко в прошлом. Я совсем на нее не злюсь. Пойдем, Белла. Нужно будет переодеться. Мы пригласили журналистов, они будут освещать наш марафон в газетах.

Гардения отвела меня в небольшой закуток на первом этаже, проведя по шумному холлу. Там она выдала мне белоснежную мантию с вышитым знаком Единого, а так же такого же цвета косынку на голову. Когда я переоделась ‒ сама себя не узнала, настолько непривычно я стала выглядеть. Белый мне никогда не шел. Не отражал в полной мере мою сущность и внутренний огонь. А сейчас я показалась себе и вовсе серой мышью. Блеклой такой, с синевой под глазами. Мной только пугать и без того несчастных обитателей целебницы.

‒ Мы пройдемся по детскому этажу, после поднимемся наверх, туда, где находятся пациенты с особенно тяжелыми заболеваниями. Ты немного побеседуешь с ними, раздашь подарки к Чудогодию.

Кивнула.

‒ Хорошо.

Я думала, что это будет не сложно ‒ поговорить немного, поддержать, отдать разукрашенный красками пряник. Но оказалось, что все не так. В целебнице прежде мне доводилось бывать лишь раз, когда тетушка слегла с больным сердцем. Ее тогда быстро поставили на ноги, и я не думала ни о ком, и ни о чем, кроме нее…

Сейчас же, я вдруг оказалась выброшена в настоящее море. Море из тоски, печали, отчаяния и надежды. Робкой, словно роса.

‒ Меня зовут Мари, ‒ слабым голосом рассказывала мне маленькая девочка лет семи. ‒ Я тут уже месяц лежу… Сестрички ухаживают за мной и иногда играют! Но я очень хочу домой. К маме и папе.

Я мягко улыбнулась и, не удержавшись, погладила ее по волосам.

‒ Ты скоро поправишься, и вернешься. И будешь играть уже с ними, обещаю тебе.

‒ Я надеюсь… Правда, целитель Арм сказал, что мне здесь придется лежать еще две недели… ‒ грустно произнесла она.

‒ Они пролетят очень быстро, если верить и ждать! ‒ я протянула ей пряник, а девочка счастливо улыбнулась, поднося его к носу и вдыхая аромат.

‒ Пахнет корицей и яблоками!

‒ Ты права. Внутри яблочный джем…

Мы посмеялись, поболтали еще немного о том, и о сем, а после я вышла и Гардения повела меня еще к одному ребенку. Я содрогнулась, когда зашла внутрь. Мальчик был весь в ожогах. На его обгоревшее лицо было больно и страшно смотреть, но я заставила себя сделать шаг внутрь палаты.

‒ Подарки к Чудогодию! ‒ как можно более бодрым голосом сказала я, хотя горло сдавила горечь. ‒ Вкусный расписной пряник!

Мальчик вымученно улыбнулся, попытался приподняться на подушках, но я остановила его, сказав, что с удовольствием пообщаюсь с ним и так. Было видно, что любое движение причиняет ему мучения.

Наш разговор был недолгим, утомлять ребенка не хотелось. И все же, он поведал мне свою ужасную историю о том, как горел его дом, как он остался сиротой, а его самого чудом спас какой-то прохожий. История была душещипательной и грустной. Выворачивающей душу