округлые, обращённые кверху лица, которые теснились рядом. Они, должно быть, затаили дыхание, чтобы наконец-то проясниться, их маленькие плоские немигающие глаза и, под безносыми ноздрями идеально круглые рты зияли от голода и чего-то похожего на удивление. Когда Грант заколебался, боясь пролететь над ними, у него появилось последнее озарение, которое он мог бы передать своим ученикам в школе: эти существа, должно быть, ждут открытия ворот — прилива и рыбы, которую он принесёт.

— Не обращай на них внимания, — крикнула Фиона. — Они не возражают, что мы едим их мертвецов. Они даже приносят их сейчас.

Прилив рыбного вкуса, хуже тошноты, заставил Гранта пошатнуться. Ожидающая фигура наклонилась вперёд, демонстрируя бесстрастное лицо с круглым ртом, слишком высоко расположенном на пухлом черепе. Руки, такие же белёсые и жирные, вынырнули из залива и схватили Гранта за ноги.

— Вот так, покажите ему, что он один из нас, — настаивала Фиона, сбрасывая с себя одежду.

Должно быть, она подбивала мучителей Гранта познакомить его с водой. Через мгновение пальцы схватили Гранта за лодыжки и вывели из равновесия. Его отчаянной инстинктивной реакцией было броситься прочь от них, в открытое море. Утопление казалось ему самой привлекательной перспективой.

Вкус распространился по всему телу, вытеснив холод воды с ощущением, которое он боялся назвать. Когда он понял, что это был опыт плавания, он издал вопль, который просто очистил его рот от воды. Слишком много бледных фигур, чтобы он мог сосчитать их, переваливались через стену, окружая его. Он замахал руками и ногами, а затем попытался удержать их неподвижно, отчаянно пытаясь найти способ заставить себя утонуть. Но не мог.

— Не волнуйтесь, — крикнула Фиона, направляясь к нему через залив, — вы скоро привыкнете к нашему новому члену семьи.

И Грант, чувствуя, что теряет рассудок, задался вопросом: обращается ли женщина к его похитителям или к своему мужу?

Примечание переводчика:

Английское местоимение you может означать как обращение к одному человеку — ты (и вежливое Вы), так и обращение к нескольким людям — вы. Поэтому в финале Грант не мог понять, кого имеет в виду Фиона. Но я не нашёл в русском языке аналогов слову ты/вы, поэтому написал вы.

Перевод: А. Черепанов

Преемник

Ramsey Campbell, «The Successor», 2015

(Первый черновик рассказа" Чёрным по белому")

В тот вечер была метель, но Дерек Шеридан просматривал газету, находясь в тёплом автобусе, защищающем его от снега. Взгляд Шеридана упал на заголовок: "Жестокое убийство в разрушенной церкви". В статье говорилось о том, что рано утром в церкви, затерявшейся среди кирпичных переулков в центре города, обнаружили труп; лицо покойника было ужасно изуродовано овальными отпечатками, они напоминали… и так далее. В этом месте Шеридан утратил интерес к статье. Он сложил газету "Хроники Мерси-Хилла" и вытащил из внутреннего кармана книгу в мягкой обложке.

Дорогая книга, подумал Шеридан, но она того стоит. На бледно-голубом фоне был изображён логотип шведского издательства "Ultimate Press" и название "Эксперименты молодёжи". Книга стоила 30 фунтов по причине того, что она была запрещена в Великобритании. Безо всякой мыслимой причины, — мысленно добавил Шеридан и начал читать книгу, пока автобус мчался сквозь снег и сумрак.

Несколько страниц спустя он выглянул в окно, за которым струился свет и мерцали снежинки. Автобус сворачивал на Мейсон-стрит; Шеридан встал со своего места, спрыгнул на платформу и заскользил по тротуару. Слева, в переулке с библиотеками и офисами, несколько машин уже припарковались возле здания "Харрисон Чемберс". Шеридан поспешно прикрыл книгу газетой, быстро прошёл под сводчатым дверным проёмом и оказался в зале с красным ковром на полу.

Среди картин в рамах висели указатели, направляющие новичка через коридоры, но Шеридан был знаком с этими залами. Громко топая, он поднялся по широкой каменной лестнице, расположенной слева, пересёк отполированную лестничную площадку, поднялся по более современному пролёту и вошёл в холл; где из ближайшей двери доносились вежливый шёпот, жужжание проекторов и звучание классической музыки. Там находилось единственное киносообщество Брайчестера. Шеридан повесил пальто в гардеробе и вошёл в кинотеатр.

Молодая женщина обменяла его билет на программку, и он сел на плюшевое сиденье. Пепельнице перед ним противостояла табличка "Не курить". Шеридан посмотрел на часы и решил немного почитать. Он открыл книгу в том месте, где почерневшие от пальцев страницы переходили в чистые и белые.

Что-то вторглось в сознание Шеридана; кто-то наблюдал за ним. Шеридан резко поднял голову и посмотрел через проход между креслами в налитые кровью глаза. Он знал этого человека в лицо; действительно, каждый член общества должен был знать его. Его происхождение было неясным, возможно, потому что его любимой темой для разговоров являлись коммерческие американские фильмы 1930-х годов, бесполезные фильмы, которые общество предпочитало игнорировать. Потрёпанный, всклокоченный вид этого человека и тревожные мольбы согласиться с его мнением не позволяли никому из тех, рядом с кем он сидел — а он настаивал на том, чтобы садиться приветливо рядом с любым зрителем, — высказать то, что они думают. И теперь тот человек отвернулся от собеседника, чтобы посмотреть на Шеридана.

Или, возможно, его внимание привлекла книга, которую он читал. Да, так оно и было — безумный взгляд переместился на бледно-голубую обложку, а затем обратно на Шеридана. Тот сдерживал эмоции, неспособный решить, что делать и ждал реакции от того человека — отвращения, интереса или вопроса. И в этот момент лицо наблюдателя потемнело и расплылось, в кинотеатре выключили свет, проектор начал трещать.

Фильм был наполнен непонятной символикой, и Шеридан погрузился в размышления, когда проходил мимо того странного человека к выходу из зала. Шеридан погрузился в снег, что нёсся ему навстречу; он оглянулся, когда где-то сзади завелась машина. Тот наблюдатель стоял под фонарным столбом, слепо глядя сквозь агрессивную белизну.

Сообщество любителей кино собиралось каждую пятницу, исключая летние месяцы, когда отсутствие вентиляции в помещении было бы невыносимо. Следующая пятница застала Шеридана в кинотеатре раньше, чем он намеревался; автобусы в Брайчестере были непредсказуемы. Пока только несколько членов сообщества заняли свои места; Шеридан быстро просмотрел рекламный буклет, который раздавали перед каждым показом фильма, и вернулся к чтению "Удовольствия Адама и Райана" — он уже закончил "Эксперименты молодежи". Шеридан был совершенно поглощён своим занятием, когда кто-то подошёл к его креслу и подождал, пока тот отодвинет колени.

Шеридан поднял глаза и увидел над собой худое встревоженное лицо. Он выразил своё негодование долгим выдохом и встал, намеренно уставившись в свою книгу. Человек скользнул мимо и опустился