– Спасибо.

– Дурак, – усмехнулся Хан. – Не за что.

Несмотря на то, что его обозвали, демон с Черничной горы был счастлив, словно из-за страшных черных туч выглянуло яркое солнышко. Он и сам понимал, что слишком простой и наивный. Достаточно было нескольких слов, чтобы обрадовать его или расстроить.

К вечеру небо снова затянуло тяжелыми облаками, начался дождь. На этот раз у Хана было достаточно сил, чтобы создать воздушный купол. Крупные капли шумели, падая на деревья, вдалеке гремел гром. Двое парней в абсолютно сухой одежде верхом продвигались по лесу. Только земля размякла и хлюпала под копытами коней.

Вскоре добрались к подножию горы, у которой Хан условился встретиться с друзьями. Оказалось, они уже полдня ждали здесь, разведя костер под шаманским барьером и ужиная мясом какой-то птицы.

Увидев Найта и Хана еще издалека, все трое подскочили со своих мест и побежали навстречу. Аури радостно кричала и, налетев на спешившегося Элияра, едва не сбила его с ног. В то же время Вариан в слезах обнимал Покровителя.

– Как вы выбрались? – спросил Нае и, когда Аури наконец выпустила Хана, тоже приобнял его за плечи. Для Нае это уже считалось высшим проявлением дружеских чувств.

– Убили всех тварей, - с гордостью сообщил Хан. – А у вас не возникло проблем?

– Благодаря Найту мы быстро сбежали. Все волки погнались за ним.

Хан вскинул брови и взглянул на демона с Черничной горы, который утешающе поглаживал дрожащего Вариана по спине.

– Что случилось?

Рыжий юноша горько всхлипнул и, отлипнув от Найта, вцепился в Хана:

– Моя Леди! Моя милая лошадка! Эти суки ее убили, Хан! Моей Леди больше нет!

Слезы катились по его щекам одна за другой, глаза опухли. Растрепанный, бледный и несчастный, он был совсем не похож на веселого паренька, который светился от оптимизма и юношеского задора.

Найта поразил такой вид Вариана. Сердце сжалось в груди от жалости и печали. Он уже видел лежавшую без движения лошадь, когда только примчался на место битвы, но до конца не хотел в это верить.

Сжимая в руках куртку Хана, Вариан плакал навзрыд, как маленький ребенок. Аури рядом тоже едва сдерживала слезы. Вытерев глаза рукавом, она обняла Найта и поблагодарила за помощь. Потом они с Нае повели уставших коней туда, где теперь стояли Инэ и Ясень, а между ними оставалось пустое место для высокой серой кобылы. Лошади вели себя очень тихо и тоже горевали о своей подруге.

– Хан! Я даже не с-смог ее найти! – заикаясь, всхлипывал Вариан. – Когда мы в-вернулись, ее уже не было. Звери утащили ее! Ни-ничего не осталось, кроме с-седла! Оно порванное и грязное... Хан, Хан! От нее только это седло осталось!

Элияр прижал кудрявую голову к своему плечу и ласково поглаживал, нашептывая что-то успокаивающее, пусть даже Вариан и не слушал.

– Хан! Помоги мне починить седло! Ты... Ты ведь поможешь, да? Хан, я поставил на том месте камень и вырезал на нем ее имя...

Любил ли кто-нибудь свою лошадь так же сильно, как Вариан Леди? Он каждый день заботливо чистил ее, расчесывал гриву и хвост, кормил лакомствами, которые покупал в каждом городе и каждой деревне, где они останавливались. Седло и вальтрап всегда были чистыми, уздечка тщательно отрегулирована, чтобы ни один ремешок не натирал. Сварливая Леди только Вариана кусала не всерьез, только ему она позволяла трепать себя между ушами, только из его рук брала кусочки сахара. Даже на картине со скачущими по полю цветов лошадьми впереди всех юноша нарисовал ее.

– Я так скучаю!

– Я знаю, – мягко сказал Хан и поднял взгляд на Найта, который все время стоял рядом, не зная, что ему делать. – Она уже наверняка перенеслась в следующий мир.

Вариан икнул и потерся лбом о плечо Элияра:

– Разве души животных тоже могут?

– Не знаю про столицу, а в Джейриа верят, что могут.

– Ей было так больно, Хан! Они ее...

– Тише. Не надо говорить. Я все понимаю.

Пока Вариан выплакивал свое горе, Найт и Хан молча смотрели друг на друга.

– Я должен был лучше ее защищать! Я отвлекся на волков, стрелял в них, а другие в этот момент... У-у-у, моя Леди! Я так скучаю! Это все из-за того, что я не защитил ее!

– Прекрати. В этом нет твоей вины, – тон Хана был строгим и в то же время успокаивающим. – Просто так получилось. Ты не виноват.

Ореховые глаза, глядящие на Найта, лучились теплотой. Юноша поджал губы. Каким-то образом Хан понял, что он тоже винит себя. Он мог еще поторопиться, на привалах спать меньше, быстрее делать ядовитые шарики, раньше выехать от кочевников... Хватило бы получаса, может, нескольких минут – и Леди была бы жива.

– Если бы не Найт, нас бы тоже... – Огонек судорожно вздохнул, выпуская мокрую от слез куртку Хана, и вновь бросился к демону с Черничной горы. – Спасибо тебе! Спасибо большое!

Найт смутился и только промычал что-то в ответ. Горькое, печальное и одновременно трепетное чувство наполнило все его существо с головы до пят.

Сделал ли он достаточно, чтобы получить в ответ такую благодарность? Ведь в итоге он все равно опоздал...

Ночь путешественники провели в тихих разговорах. Хан разделывал пойманного в силки зайца, рассказывая о новой способности Найта, Нае чистил и натачивал оружие, Вариан и Аури делали простые стрелы из веток, а Найт ухаживал за лошадьми. Он уже привык чистить их, расчесывать, кормить, шептать что-то на ухо, словно животные могли его понять. А может, они и впрямь понимали, потому и качали головами, пряли ушами и смотрели своими большими глазами в обрамлении длинных ресниц с беграничным доверием и любовью.

Остановившись в руках перед необычайно спокойным Хантом, Найт осознал, что ищет взглядом серую кобылу, собираясь почистить и ее. Он прикусил губу и нежно провел щеткой по шерсти своего коня. Послушный и ласковый, тот подставил голову.

– Обещаю, что позабочусь о тебе, – шепотом пообещал Найт, и прижался лбом ко лбу Ханта. – Хоть я и купил тебя за три серебряника... – воздух, который он выдохнул с усмешкой, пощекотал мягкий лошадиный нос. – Или, если начистоту, не вернул, взяв на время. Но ты стал мне очень дорог. Наверное, тебе было бы лучше с прежним хозяином или в конюшне в Чоре, а не